Кинжалы Джезма

Маг заговорил с одним из негров и гигант вынул серебряный молоток из-за своего пояса и ударил им в золотой гонг, висевший между гобеленами. Едва замерло эхо, как бронзовая дверь открылась настолько, чтобы пропустить стройного человека в скромной шелковой одежде, который склонился перед возвышением. По бритой голове в нем можно было узнать стигийца. Маг называл его «Хаза» и задавал ему вопросы на языке, который только что проверил на Конане.

— Ты знаешь этого человека? — спросил Маг.

— Да, мой лорд.

— Наши шпионы упоминали о нем в своих отчетах?

— Да, мой лорд. В последнем донесении из Аншана говорилось о нем. В ту ночь, когда твой слуга пытался казнить короля, до покушения, этот человек тайно беседовал с королем около часа. Затем он спешно покинул дворец и покинул город с тремя сотнями всадников, которых после видели на дороге в Кушаф. За ним была послана погоня, но догнали ли они его, или все еще ищут, я не знаю.

— Ты можешь идти.

Хаза поклонился и вышел, а Маг некоторое время размышлял. Затем он поднял голову и сказал:

— Я верю, что ты говоришь правду. Ты бежал из Аншана в Кушаф, где не чествуют друзей короля. Твоя враждебность к туранцам хорошо известна. Нам нужны такие люди. Но я не могу посвятить тебя, пока Тигр не проверит тебя. Его сейчас нет в Янаидаре, но он вернется к завтрашнему утру. Тем временем мне интересно было бы выяснить, как ты узнал о нашем сообществе и о нашем городе.

Конан пожал плечами.

— Я слышал тайны, которые пел ветер, шелестя в ветках сухих тамарисков, и истории караванщиков, рассказывавших шепотом о звенящем огне в караван-сараях.

— Так ты знаешь о наших целях? О наших стремлениях?

— Я знаю, как вы себя называете. — Конан, нащупывая путь, умышленно делал свои ответы двусмысленными.

— Ты знаешь, что означает мой титул? — спросил Маг.

— Маг Сынов Езма — главный чародей езмитов. В Туране говорят, что езмиты были расой, жившей еще до Катастрофы, которая обитала на берегах Вилайетского моря, и практиковала странные ритуалы, колдовство и каннибализм, до того, как пришли гирканцы, уничтожившие их без остатка.

— Так говорят, — усмехнулся Маг. — Но их потомки все еще обитают на холмах Шема.

— Так я и думал, — сказал Конан. — Я слышал истории о них, но считал их легендами.

— Да! Мир считает, что это легенды… но со времени Начала Появления Огня Езма он так и не был целиком потушен, хотя в течении целых столетий от него оставались только тлеющие угольки. Общество Прячущихся — это самый старый культ из всех. Оно предшествует культу Митры, Иштар и Асуры. Оно не признает расовых и религиозных различий. В древние века его ветви протянулись по всему миру — от Грондара до Валузии. Люди разных земель и рас принадлежали и принадлежат обществу Прячущихся. В давние-давние времена езмиты были только одной ветвью, хотя из их расы выбирали жрецов культа.

После Катастрофы культ восстановился. В Стигии, Ахероне, Косе и Заморе были группировки культа, покрытые тайной. Расы, между которыми они обитали, лишь смутно догадывались об их существовании. Но, когда прошло тысячелетие, эти группы изолировались друг от друга и распались, каждая ветвь пошла своим собственным путем и каждая утратила свою мощь из-за отсутствия единства.

— В прежние времена Прячущиеся влияли на судьбы империй. Они не вели армий на поля сражений, а сражались ядом и огнем и кинжалами с огненными лезвиями, которые разили в темноте. Их послы смерти в алых мантиях шли вперед, чтобы выполнять приказы Магов Сынов Езма, и умирали короли в Луксуре, в Питоне, в Кутшеме, в Дагоне.

И я — потомок тех, кто были Магами Езма в дни Тутамона, тот, кого боятся во всем мире! — фанатический блеск горел в темных глазах. — На всем протяжении своей юности я мечтал обосновать величайший из культов, в который был посвящен еще ребенком. Богатство, которое я получил из своих рудников, превратило мечту в реальность. Вирата из Косалы стал Магом Сынов Езма, первым, кто носит этот титул за последние пятьсот лет.

Кредо Прячущихся широкое и глубокое, как море. Оно объединяет людей из разных сект. Шаг за шагом я объединял разные ветви культа: зугитов, джилитов, эрликитов, езудитов. Мои посланники путешествовали по миру в поисках членов древних сообществ и находя их — в переполненных городах, среди бесплодных гор, в тишине нагорных пустынь. Медленно, но уверенно, моя группа увеличивалась, так как я не только объединял разные ветви культа, но и находил новых сторонников среди смелых и отчаянных душ в десятках других рас и сект. Все равны перед Огнем Езма; среди моих последователей есть почитатели Гуллаха, Сета и Митры; Деркето, Иштар и Юна.

Десять лет тому назад я пришел с моими последователями в этот город, эту груду руин, неизвестную горцам, так как их суеверные легенды заставляли их сторониться этих мест. Здания были развалившимся камнем, каналы завалены булыжниками, рощи были дикими и запущенными. Шесть лет понадобилось, чтобы восстановить город. Значительная часть моего успеха заключается в большом труде, так как доставить сюда материал незаметно — это трудная и опасная работа. Мы привозили его из Иранистана, по старому караванному пути с Юга по древнему спуску на западной стороне плато, который я затем разрушил. Но наконец я мог увидеть забытый Янаидар таким, как он выглядел в древности.

Смотри!

Он поднялся и кивнул. Гигантские негры приблизились с каждой стороны к Магу, когда он подошел к алькову, спрятанному за гобеленом. Они оказались на зарешеченном балконе, глядя вниз, в сад, окруженный пятидесяти футовой стеной. Эта стена была почти полностью покрыта кустарником. Экзотический запах поднимался от массы деревьев, кустов и цветов, и звеневшего серебряного фонтана. Конан увидел женщин, двигавшихся между деревьями, полуодетых в прозрачный шелк и усыпанный драгоценностями бархат — стройные, гибкие девушки, преимущественно вендианки, иранистанки и шемитки. Мужчины, видно под воздействием наркотика, лежали под деревьями на шелковых подстилках. Мелодично наигрывала музыка.

— Это Райский Сад, такой, который использовали маги в старые времена,

— сказал Вирата, закрывая окно и возвращаясь в тронный зал. — Тех, кто служит мне хорошо, поят наркотиком из сока пурпурного лотоса. Проснувшись в этом саду, видя прекраснейших женщин мира, прислуживающих им, они думают, что действительно находятся на небесах, обещанных тем, кто умер служа Магу. — Козаланец тонко улыбнулся. — Я показываю тебе это потому, что не собираюсь предложить тебе попробовать «вкус Рая», как тем. Ты не такой глупый, чтобы тебя можно было легко одурачить. Тебе не повредит знать эти секреты. Если ты не понравишься Тигру, твое знание умрет с тобой; в противном случае ты будешь знать не больше, чем узнал бы так или иначе как один из Сынов Гор.

Ты можешь высоко подняться в моей империи. Я стану таким же могущественным, как и мои предшественники. Шесть лет я готовился; затем я начал наносить удары. Последние четыре года мои последователи уходили с отравленными кинжалами, как и в те старые дни, не признавая никаких законов, кроме моей воли, неподкупные, невидимые, ищущие смерти больше, чем жизни.

— И ваша конечная цель?

— Ты что, еще не догадался? — козаланец почти прошептал это, его глаза расширились и были белыми от фанатизма.

— Кто не догадался? — проворчал Конан. — Но я предпочел бы услышать это от тебя.

— Я буду править миром! Сидя здесь, в Янаидаре, я буду управлять его судьбами! Короли на своих тронах будут не более, чем марионетки, танцующие на моих нитках. Те, кто не будет мне подчиняться, умрут. Вскоре никто не посмеет не подчиняться. Власть будет моей. Власть! Яджур! Что может быть важнее?

Конан молча сопоставил хвастовство Мага об абсолютной власти с ролью мистического Тигра, который должен был решить судьбу Конана. Власть Вираты очевидно была не самой верховной.

— Где девушка, Нанайя? — спросил он. — Твои сабатинцы похитили ее после того, как убили моего заместителя Хаттусаса.