Мы спросим за всё ! Пограничный рубеж (СИ)

- Чего возитесь ?! Командир недоволен ! Давайте быстрее заканчивайте ! Капитан пушкарей повернулся на бок, сверкнул глазами; подносчик чуть распрямился, обернулся на крик и… словил пулю в голову… Снаряд выпал из рук – заряжающий успел его подхватить ! А подхватывать подносчика было некому – Ганомаги, Бюссинги и пара лёгких танков уже разворачивались в атакующий порядок. За спиной пушкарей загрохотали очереди в пять снарядов – в дело вступила Зенитная Установка…

Из города одна за другой уходили тяжело загруженные колонны колёсной техники. Бронетехнику, бронетранспортёры с тягачами пустим последними: столько машин разнесут в бугры и ямы любую дорогу и замаскировать её после будет очень трудно ! Значит – надо, как всегда, увести след в сторону от нашей базы: у нас, после этой операции, останется максимум неделя – после за нас возьмутся серьёзно. Очень серьёзно ! И нам придётся уходить – в другое место: вновь обустраиваться, набирать новые ресурсы… Жаль уходить: здесь мы прижились; здесь каждая тропка знакома… Но что делать – надо двигаться на восток – на соединение с Красной Армией… Если гора не идет к Магомеду… Пардон: если Красная Армия уходит всё дальше от нас – нам придётся идти за ней для жаркой, запоминающейся обеим встречи. Ну прямо как в той песне: как же встретишь меня ты любимая ? Если я, у людей на виду. Из сражений, огня и из дыма я – опалённый к тебе подойду… Не ласково нас встретят – я думаю, ну да мне плевать: пока идёт война – такие как мы будут нужны ! А потом ? Как там, у майора Громова в "Лучшие из худших" изречение любимой героини: Я не буду думать об этом сегодня – я подумаю об этом завтра… Так и я тоже…

Операция закончена. Трофеев – горы и ряды… Дулаг под Берёзой почистили основательно: вытащили около семисот бойцов и командиров, даже несколько десятков равнодушных, которых я смогу вернуть в нормальное состояние за день – два прихватили. Отпустил около двухсот и оставил в лагере около трёхсот: что поделаешь – такова жизнь… Пленные – почти все в ужасном состоянии: откармливать придется дня три-четыре, прежде чем начать что то с них требовать. А требовать придётся и даже раньше, чем через четыре дня: нет у нас времени на долгую реабилитацию. Для моих трудоголиков работы – от зари до зари… Но вот потери: у меня двое убитых; у Молодцова – четверо; у Рощина – шестеро… Из расчёта пушки в сарае уцелело двое – двое убиты. И ещё один заряжающий… Другой бы радовался: четверть, а то и треть потерь при такой операции – нормально даже для хорошего командира, не говоря уже о тех, кто ложил по половине личного состава для выполнения поставленной им задачи ! Убитыми ! А ещё раненые. Но для меня, на фоне бескровных побед – потери огромные ! Может потом смирюсь ? Вряд ли: если командир смиряется с потерями – он уже не командир, а так… одно название… А сколько у нас в Красной Армии таких ?! А сколько ещё добавится на смену выбывшим по разным причинам ? У них будет с кого брать пример – дурной пример ! С того же Жукова, к примеру – результат любой ценой ! Буду с такими субъектами бороться: кардинально – есть у мысли на этот счёт…

Капитана-артиллериста за плохое командование, неправильный выбор позиции, растерянность и трусость в бою расстрелял перед строем. Лично ! Распустил бойцов и командиров по местам расположения и вызвал к себе двух комбатов: комбата – 2 Рощина и комбата - 3 Молодцова…

- Ну что, товарищи комбаты ?! – надеюсь голос мой не прозвучал зловеще – что скажете по своим потерям ? Оба комбата вскочили:

- Виноваты товарищ капитан – произнёс лейтенант Молодцов…

- Готов понести самое суровое наказание – вплоть до расстрела – хмуро ответил Старшина Рощин и виновато поглядел на меня: подвел вас…

- Готовы понести, значит… - прозвучал в звенящей тишине вопрос…

- Я готов товарищ капитан ! – вытянулся бледный Рощин.

- Только не расстреливайте товарищ капитан – кровью искуплю ! – Молодцов умоляюще смотрел мне в глаза. Интеллигенция…

- Значит так ! – встал я. Комбаты вытянулись, не отводя от меня упрямых, честных взглядов. Выдержал паузу, чтобы прониклись:

- Построите свои батальоны. Отдельно. Повинитесь: не смогли, не углядели, плохо готовили… Спросите – доверяют ли они вам – как командирам ? Если доверяют – останетесь готовить батальоны дальше. Я помогу… Не доверяют – не взыщите: рядовыми бойцами в рекруты ! Оба чуть ли не синхронно вздрогнули. Это ещё не всё…

- Если останетесь на должности – разбор с командирами рот, взводов и отделений – в чём и в ком причина ? Отчёты о разборе – мне на стол ! И рапорта на виновных ! Всё – свободны ! Парни развернулись и вышли… Останутся – уверен: я бы не стал ставить недостойных ! По Рощину вообще понятно – батальон в Ганцевичах не удалось застать врасплох – оттого и такие потери, не смотря на огневую мощь танковой самоходной поддержки. Но воспитательный процесс должен быть и он должен быть непрерывным !

Пора определиться ещё с одной проблемой, именуемой Грета Мюллер… Вызвал старшего лейтенанта к себе в землянку – девушка вошла и вытянулась в струнку у входа: уже вся база знала – у командира плохое настроение из-за серьёзных потерь – лучше на глаза не попадаться: мало ли что ему придет в его голову ! А его лучше не злить – вон он как с самолётами то ! Пошла гулять байка, не смотря на предупреждение: на каждый роток не накинешь платок: солдатский телеграф…

- Проходи Грета, садись… - доброжелательно предложил я.

- Я лучше стоя приму ваш гнев мой генерал ! – подобралась медичка… Вздохнул скорбно – сколько уже говорю – не генерал я – бесполезно.

- Грета. Я принял решение: я отпускаю вас всех к вашим… В ближайшее время я найду возможность переправить вас к своим… Девушка пошатнулась, вытянулась ещё сильнее, глаза сверкнули в полутьме:

- Хорошо, что я не села мой генерал – иначе бы упала на пол с табурета – прозвучал хрипло голос Греты – умеете вы преподносить сюрпризы ! Но и я тоже умею ! – голос её зазвенел как струна. Вы – мой генерал виноваты в том, что приручили меня к себе: никому такого не удавалось, даже отцу ! А раз приручили – несите теперь за меня ответственность – тяжкий крест ! Я никуда не уйду – останусь тут – с вами и разделю с вами свою судьбу ! Ну ни фига себе – сказал я себе ! Вот это гримаса жизни, выверт судьбы…

- Грета… Ты не понимаешь… - начал я, но Мюллер прервала меня:

- Я приняла решение и от своего не отступлюсь ! Поднял ладони:

- Грета. Я уважаю твоё решение, но хочу кое что объяснить… Надеюсь – ты меня выслушаешь ? Девушка только кивнула в ответ…

- Я открою тебе свою тайну. Ты очень красива, привлекательна, обольстительна… Грета слушала с каменным лицом, словно это не о ней.

– Ты мне нравишься, даже очень, но… Я любил одну женщину и потерял её… Она ушла – ради меня… И я надеюсь её найти… И ещё: я – однолюб: пока я держу в своём сердце одну – я не могу завязывать отношения, даже лёгкие, фривольные – с другой… Так что – сама понимаешь…

- Вот за это я вас и люблю… - голос её предательски дрогнул – и останусь с вами… Но не думайте – я не буду молиться богу, чтобы вы её не нашли – я не такая ! Чему быть – того не миновать ! Но я вас не оставлю – это мое последнее слово. И не пытайтесь меня в этом переубедить !

Хорошо – не буду… Оставайся… Радостная улыбка осветила каменное лицо девушки она качнулась ко мне, но сдержалась:

- Благодарю вас, мой генерал, за такой щедрый подарок ! – воскликнула она – и в тайне надеюсь на ещё много подарков. В тайне ! – уточнила Грета.

- Тогда позови сюда Ингу – обрадую её… Грета усмехнулась:

- Боюсь, мой генерал вы её огорчите… Она тоже откажется… Вскинул в удивлении брови, глаза стали изумлёнными:

- Ну а она то почему ? Что – успела найти себе здесь кого то ?

- Вас, мой генерал. Она безумно в вас влюблена и вы её даже палкой отсюда не выгоните ! Вот тут я растерялся:

- Ну то, что не выгоню – это понятно, но почему палкой: она же меня боится – до дрожи: я это вижу каждый раз, как с ней встречаюсь…