Племя вихреногих (СИ)

Не менее странными оказались и здешние растения. Под кронами деревьев росли громадные, сине-зеленые папоротники, а сами эти деревья имели надземные корни-опоры и большие треугольные листья с колючими черешками. Иногда попадалось что-то совсем несуразное, вроде единственного, похожего на тарелку листа, растущего из земли на толстом стебле или увенчанных пучками громадных листьев каких-то... пальм? с толстыми, похожими на бутылки стволами. На земле часто попадались упавшие сверху плоды, похожие на земные бананы - почти все уже сгнившие, и Димка не стал их подбирать. На стволах деревьев кое-где росли странные... скорее, цветы, похожие на кошачьи уши - они отчетливо шевелились, поворачиваясь вслед за мальчишками, и смотреть на это было жутковато, - казалось, сам этот лес следит за ними...

Димка знал и любил лес - родную сибирскую тайгу. Но здесь лес был чужой. Нет, не так. ЧУЖОЙ. Чужеродный. Враждебный. Раньше мальчишка мечтал попасть в джунгли. Теперь он мечтал как можно быстрее выбраться отсюда, - да только кто ж его будет здесь слушать? Старика Хоттабыча, готового выполнить любое желание советского пионера, поблизости не наблюдалось, а молиться богу было просто смешно - в него Димка, как и полагалось пионеру, не верил вот ни чуточки.

- Нет, ну, сколько можно-то, - проворчал Юрка, поправляя на плечах рюкзак. - Ясно же, что нету там никого.

- Не гони волну, - ответил Сережка. - Мы ещё и трех километров не протопали, а дома прошли больше...

- Ты что, думаешь, что лагерь на том же месте остался? - спросил Юрка.

- Дойдем - узнаем, - отрезал Сергей. - Ясно?

- Да нету там ничего! - уже зло сказал Юрка. - Давайте к лабазу вернемся. Всё же укрытие какое-то.

- Тише! - шикнул Димка. - Слышите?

- Что? - Сергей замер - и почти сразу же до них донесся звук, знакомый им мало, что не до колик - трель аглаиного свистка.

- Офигеть, - выдохнул Юрка. - Быть этого не может...

- Выходит, может, - ответил Сергей. - Ну-ка, в ту сторону, быстро!

Повернув почти под прямым углом, мальчишки двинулись на звук - благо, трели свистка повторялись едва ли не каждую минуту. С каждым разом они становились громче - и, как-то вдруг, Димка увидел Максима и Антона. Оба - тоже голые по пояс, без рюкзаков. Максим держал в руках затесанную на конце жердь длиной метра в два, и смотрелся донельзя воинственно.

На несколько секунд мальчишки замерли, ошалело глядя друг на друга, не в силах поверить, что встретились. Максим опомнился первым.

- Черт! Где вы были? - почти выкрикнул он.

- В лабазе, - ответил Сережка. - Наши все в порядке?

- Все живы, - ответил Максим. - Только Сашку и Андрюху волки порвали.

- К-какие волки? - выдохнул Юрка. Глаза у него стали совершенно квадратные. - Откуда здесь волки?

- Ну, может, и не волки, - Максим пожал плечами. - Вроде собак такие твари, черные... Из леса налетели - и сразу... Хорошо, что костер горел - мы их головнями разогнали, больше они не полезут... наверное.

- Сильно порвали? - спросил Димка. На душе у него стало кисло. Аптечка у них, понятно, была, - но случись что серьезное... "Скорую" сюда ведь не вызовешь, да и больниц тут тоже нет...

- Не, не очень - только кожу попортили. Хотя кровищи было море, наши девчонки чуть не свихнулись сначала... Потом-то Танька его перевязала, сейчас он в лагере как китайский богдыхан лежит.

- А Сашка?

- Ему только руку прокусили. Правую, правда. Ничего страшного, вроде, но всё равно...

Димка вздохнул. Лишь сейчас до него начало доходить, что дело действительно очень серьёзное. Мечтать о походах в дальние страны, конечно же, здорово, - но в мечтах-то у него всегда было ружье или винтовка, из которой можно уложить даже самого крупного зверя - хоть тигра, хоть слона. А сейчас у него нет ничего, кроме складного ножа, которым даже от волка не отмахаешься. Правда, можно копье, как у Максима, сделать. Или каменный топор...

При этой мысли Димка усмехнулся. Представить себя, советского пионера, с каменным топором, он не мог, - да и как сделать этот самый топор, он представлял себе довольно плохо. Андрей Семенович, учитель истории, рассказал им, как какой-то доктор наук решил сделать каменный топор, тем же способом, что и далекие предки, - но только вывихнул себе запястье и разбил очки. Любое дело надо делать умеючи, - да и опускаться до такой дикости не хотелось...

В лагерь мальчишки возвращались молча и быстро, внимательно глядя по сторонам. Шагая рядом с товарищами, Димка как-то по-новому ощутил их дружбу. Дома всё было не так. Дома были родители, была пионерская дружина, была школа, государство, наконец. Там о них заботились. Здесь о них заботиться некому. Всё зависит лишь от них самих. Ощущение было новым и почти пугающим. Но именно "почти" - рядом с друзьями оказалось не страшно...

Теперь их было уже шестеро, - может, поэтому никакие здешние твари к ним не привязались. Димка считал секунды, думая о Машке, - хотя и немного стеснялся этого, ведь и другие девчонки, даже Аглая, - девчонки, а значит, он тоже должен их защищать...

* * *

Как и всё, чего долго ждешь, лагерь открылся неожиданно. Димка увидел обширную, заросшую роскошной травой поляну, протянувшуюся вдоль бегущей в каменистых берегах речки. Возле неё стояли две палатки, между них горел костер, - а за ним, под самодельным навесом, на свернутых одеялах, возлежал Андрюха Гаюнов, весь перевязанный вдоль и поперек, словно раненый боец Красной Армии - бинтов Танька не пожалела. Сама Танька и Аглая вполне бессмысленно суетились вокруг. Сашка, с забинтованной до локтя рукой и страдающим лицом, слонялся вокруг, тщетно стараясь привлечь их внимание.

От этой картины у Димки отлегло от сердца - будь Андрюхе на самом деле плохо, у него не хватило бы сил играть Раненого Героя. Машка хлопотала у висевшего над костром котелка, а Ирка - офигеть! - возилась со своим гербарием.

Да уж, насмешливо подумал Димка, Ирке здесь будет счастье - дофига растений, и все науке неизвестные. Это тебе не по скалам сибирским лазить, в попытке найти ещё неописанный никем вид лишайника, - был у Ирки такой пунктик. Она мечтала обогатить науку, а заодно и оставить в ней свое имя - ведь каждый новый вид называют именем первооткрывателя...

Эдик с мрачным видом стоял возле левой палатки, опираясь на выломанную из здоровенного сука дубину. Полуголый, растрепанный, он сейчас удивительно походил на троглодита - или на двоечника из школьной стенгазеты, и явно сам это понимал...

Потом Ирка подняла глаза, - и спокойствие рухнуло.

- Мальчики!

Дальнейшего Димка никак не ожидал. Машка бросилась ему на грудь, едва не сбив с ног. Ошалевший мальчишка еле-еле выбрался из её объятий, смущенный и растерянный, но Машка тут же схватила его за руки, неотрывно глядя в глаза.

- Димка! Живой!

- Ну, живой, и что? - проворчал мальчишка. - Что со мной могло случиться?

- Ой, да что угодно! - Машка отпустила его руки и тоже смутилась. - Тут такая жуть была!..

- Постой, а что с вами было? - спросил Димка. - Как вы сюда попали-то?

- Димк, я не знаю, - Машка одернула кофту и отвернулась. - Едва палатки поставили, как гроза началась - ну, мы и залезли внутрь. Потом заснули. А потом... Я чуть с ума не сошла, Димк! Всё вокруг чужое и вы непонятно куда делись. А потом твари эти из лесу налетели. Было страшно! Хорошо хоть, мальчишки их прогнали. И то - Сашку и Андрея порвали, Танька на них все бинты извела...

Машка замолчала, потом повернулась к мальчишке.

- Димк, что с нами теперь будет?

- Нормально всё будет, - веско сказал Димка, с уверенностью, которой вовсе не испытывал. Уши у него покраснели - это была почти что ложь, а лгал он едва ли не в первый раз в жизни. Но сказать девчонке что-то иное он просто не мог. - Мы домой вернемся, обязательно.

Машка с сомнением посмотрела на него.

- Правда, Димк?