Еще один шанс. Дилогия (СИ)

На площадках артистов вновь заиграла музыка, что-то загромыхало и зашумело. Подростки стали потихоньку продвигаться в сторону лотков с бесплатными угощениями.

Из шатра расположенного на высоком подиуме вышел цыган в ярко красной рубахе. В ухе у него блестела большая золотая серьга. На груди незнакомца висел массивный серебреный крест. Штаны были заправлены в начищенные до блеска черные сапоги. Он вынес на сцену две небольшие тумбы. Протянул от них какие-то веревки. Между тумб поставил стул и ушел в шатер. Быстро вернулся с каким-то незнакомым музыкальным инструментом.

"Будулай" встряхнул черными, как смола локонами, сел на стул и взял инструмент в руки. Пощелкал пальцами и начал что-то беспорядочно тренькать на нём. То, что он делал - на музыку явно не походило. Люди морщились от доносившихся со сцены звуков, старались отойти подальше. Кто-то даже недовольно выругался и сплюнул. На исполнителя оригинального жанра перестали обращать внимание.

Размявшись и потянувшись всем телом в разные стороны, мужчина наконец-то прекратил издеваться над инструментом. Погладил его нежно. Посмотрел куда-то вдаль, вздохнул, а затем...

- Бахт тумэнгэ! - новоявленный музыкант произнес громкою. - Эх, чавэла! Начнём, пожалуй помолась помалэньку... Ох, романэ...

.... И через мгновение над московской площадью впервые зазвучала задорная цыганочка.

Душу Гаврилы внезапно охватило щемящее чувство. Он прислушался к мелодичным звукам. У него стесненно забилось сердце. Он неосознанноначал начал махать головой в такт музыки. - Вот, такая мелодия мне люба. - Мальчишка стал пристально следить за происходящим на сцене. - Никитка, а тебе нравиться?

- Ага, - друг дал согласие, доедая очередную порцию таганофеля три.

- Пойдем поближе к сцене... - малец потянул товарища за рукав. - Там лучше слышно. Небось, петь начнёт али плясать?

- Айда, - согласился приятель. И дети стали быстро двигаться к большой площадке.

Незнакомец сыграл вторую красивую мелодию. Потом ещё одну. И ещё... С каждой новой мелодией музыка звучала всё громче. Артист старался, чтобы его творчество услышало как можно больше присутствующих. Люди привлеченные звучанием неизвестного инструмента, стали медленно подтягиваться к сцене. Они слушали и наслаждались игрой музыканта. Многие одобрительно кивали головой.

И вдруг после очередной музыкальной композиции цыган запел... Да так, что сам удивился своей новой способности и своему красивому голосу.

Лохмат ый шмель

На душистый хмель

Цапля серая в камыши...

Вдоль кремлевских стен зазвучала благозвучная и переливная мелодия.

- Упс, нежданчик! - пронеслось в голове у новоявленного артиста больших и малых сцен. - Откуда фонограмма с голосом взялась? Вроде всё проверил? Были одни минусовки... Без голоса... Без всяких разговоров и болтовни... А этой песни Никиты Михалкова на флэшке - вообще не было! Не-бы-ло! И как она сюда попала? Не-по-ня-тно! - в затуманенной голове путника мысли переплетались как волны при настройке радиоприемника. Он медленно оторвал взгляд от струн и виновато, сквозь прищуренные глаза, посмотрел на притихшую площадь.

- Здорово! - внезапно произнес кто-то, нарушая идиллию тишины.

- Батюшки светы! Да чтоб я околел! Мотри... Он ещё и петь может! - восторженно закричали из толпы, после того как пауза после понравившейся песни затянулась.

- Давай, Рома, пой... Ещё! Давай... - слушатели начали шуметь.

- Ай, да цыган! Удивил публику! Аж, до слез довел! - громче всех кричал какой-то крупный купец, как каток двигающийся к сцене. - А ну раздайся, народ! Пусть споёт, чтобы до сердца дошло.

- Спой, ещё! Порадуй душу! - площадь загудела, требуя продолжение банкета.

- Ладно, сами напросились! - цыган пробубнил себе под нос. - Потом не говорите, что не предупреждал о последствиях! Будете теперь на каждом углу песни распевать. Да! И пожалуй... ещё "Верхов" надо добавить деления на три-четыре... Ну и звука само собой - делений на пять! И... наверное... пора включить сабвуфер - что за соло без низов! - Музыкант глубоко вздохнул и бросил печальный взгляд на публику. - Эх жалко ещё не пришло время лазерных свето-установок, дыммышин... Ну, и подтанцовски само собой!

"Композитор" решительно нажал несколько кнопок на пульте. После чего на радость публики "ударил" по струнам...

.... Звуки аккордов гитары мелодично полились над притихшей площадью стольного города с полукаменным Кремлем. Они звучно распространились возле его зубчатых стен из темно-красного кирпича. Крыльями преодолели препятствие и пронизали ближние усадьбы. Музыка начала околдовывать людей.

А затем с песни (Цыганочка с выходом):

А, ну... Да-ну... Да-ну... Да-на...

Ой, Да-ну... Да-ну... Да-на...

Начался сольный концерт "Цыганского песняра - Николая Сличенко".... который завершился глубоким вечером "чисто" цыганским романсом - "Подмосковные вечера".

А тем временем вдоль древних строений Кремля, под горой, огибая царские сады и Тайницкие ворота, по-прежнему текла Москва-река. С севера от боровских лесов впадала в нее Неглинная, с востока Яуза, с запада - Пресня. И казалось, ничто не могло изменить привычного хода времени...

Глава 23.

Резкий звук дверного звонка заставил вздрогнуть пожилую женщину. Отложив в сторону спицы с вязанием, она взяла трость, медленно встала со стула и не спеша, шаркая ногами, подошла к двери.

- Кто там? - сквозь закрытую дверь произнесла она. - Если вы к Фёдоровым? - старушка переступила с ноги на ногу. - То они выше этажом. Если к старшему по дому? - Подошла вплотную к дверному проёму. Пошамкала губами. - Тогда идите во второй подъезд.

- Татьяна Сергеевна Колышева здесь живет? - произнес неизвестный мужской голос.

- Да, это я! - бабушка оторопело переспросила. - Вы ко мне что ли? Ась?

- Откройте, пожалуйста, - попросил неизвестный. - Это ваш бывший ученик - Алексей Рязанцев. Я пришел навестить вас.

Хозяйка с трудом открыла замок.

На входе в квартиру стоял седой мужчина с большим букетом цветов. Гость был в военной камуфляжной форме без погон и знаков отличия. Его пронзительно синие глаза глядели на неё весело, с огоньком.

- Ну, здравствуйте Татьяна Сергеевна! Как же давно я вас не видел? - произнес незнакомец и передал цветы.

- Вы, правда, мой ученик? А в каком году я вас обучала? - старушка достала из кармана халата очки, одела их и внимательно посмотрела на вошедшего.

Незнакомец трогательно покачал головой. Доброжелательно улыбнулся.

- Да. Я учился у вас, - он подошел к хозяйке и легонько пожал ей руку. - С первого по третий класс. Вы моя первая учительница. Я был такой русый, с длинными вихрами, в синем школьном костюме. Сидел за последней партой. Как раз возле окна. Вы ещё меня в октябрята принимали. Говорили, что из меня всё равно толку не будет. Даже в пионеры не возьмут. А я, вот назло всем, поступил в военное училище!

- Увы, Алексей! К сожалению, я не могу вспомнить вас! - расстроившись, произнесла женщина. - Отработав в школе более пятидесяти лет, многих учеников стала забывать. Тех, кто навещают меня, ещё помню. Остальных, нет... Да, и столько времени прошло.

- Странно! - расстроившись, залепетал странник. - Я думал, что меня-то вы на всю жизнь запомните. Такого сорви голову ещё поискать! Кстати, ваша любимая фраза тех лет.

- Алёша, не обижайтесь. Я достану старые фотографии. Посмотрю их и обязательно всё вспомню. Давайте лучше пить чай. У меня печенье вкусное. Вы, варенье любите? - божий одуванчик сгорбившись, доковыляла до чайника. Начала что-то дрожащими руками собирать на стол.

Незнакомец грустно посмотрел на постаревшую учительницу. Вспомнил, какая она была в его воспоминаниях. Вздохнул. И сразу решил перейти к делу, которое привело его в этот дом.