Скипетр Дракона

Змеиные жрецы тоже с воплями посыпались вниз. Эмбра улыбнулась и, пока они летели вниз, ударила по ним молниями. Она верно подметила, что магическая защита жрецов не опустилась вместе с ними, а осталась висеть в воздухе — на том месте, где жрецы стояли раньше. Да в самом деле так и оказалось. И не один покрытый чешуей жрец был сожжен молниями раньше, чем долетел до пола. Многие хотя и не сгорели дотла, но упали и остались лежать без движения, все в дыму, вьющемся из прожженных в чешуе дыр.

Эмбра по-прежнему внимательно следила за верхней галереей, опасаясь магической атаки тех жрецов, которым хватило ума вовремя отскочить подальше от края разлома. Но их внимание — и их разрушительная магия — были направлены на что-то другое.

Тшамарра Талазорн радостно швырнула очередную молнию в потолок, осыпая новыми каменными глыбами столпившихся в зале солдат и латников. И в это мгновение сверху, из рук чешуйчатых жрецов, на сияющую преграду вокруг Эзендора Черные Земли хлынул поток разноцветного магического огня.

В воздухе вокруг регента взметнулись языки пламени, его сияющая преграда замерцала, в разноцветном огне засверкали молнии. В центре всего этого светился Дваер, но его сияние слегка померкло. Черные Земли и бард соскользнули на пол — а им навстречу дружно взметнулись клинки солдат Кровавого Меча.

Эзендор Черные Земли был великим воином задолго до того, как обзавелся Дваером. Он мгновенно выхватил меч и кинжал и описал клинками широкий круг, один за другим отбрасывая в сторону мечи врагов, из которых от ударов сыпались искры. В то же самое время Черные Земли что-то негромко бормотал — и его Дваер вспыхнул, запульсировал и засиял ярче прежнего. Регент отбросил кинжал — но клинок не упал, а закружился в воздухе вокруг Черных Земель и превратился в дюжину острых, сверкающих лезвий. Магические кинжалы завертелись вокруг регента и барда, ограждая их барьером из стали. Латникам Кровавого Меча пришлось держаться подальше от этого яростного, смертоносного вихря.

Черные Земли хищно улыбнулся, а потом поднял руку и взял Дваер из воздуха. Оглянувшись на Эмбру, он с силой швырнул Камень ей, крикнув:

— Держи, девочка!

Дваер летел, переворачиваясь в воздухе… Змеиные жрецы разом зашипели и сотворили быстрые, как бросок змеи, заклинания… Солдаты Кровавого Меча смотрели на Камень в ужасе… А Высочайшая Княгиня одним точным движением подняла тонкую, изящную руку…

И поймала Камень.

Щит, который держал Ролин, словно взорвался и со звоном изувеченного металла разлетелся на множество осколков. Преграда Черных Земель из сверкающих кинжалов вспыхнула серебристым пламенем — и исчезла. А Эмбра прижала Дваер к груди и испустила стон, полный восторга.

Внезапно вокруг наследницы Серебряного Древа встала колонна ослепительного белого пламени. Высочайшая Княгиня вскинула руки и, медленно вращаясь, начала подниматься вверх, окруженная белым сиянием. Ролин и Тшамарра закричали от боли и отшатнулись от ослепительного бушующего пламени. Над разрушенным тронным залом пронеслись последние случайные молнии. Слишком неосторожный змеиный жрец оступился на краю разломанной галереи, полетел, кувыркаясь и вопя, вниз и упал — как оказалось, прямо на голову барону Тарлагару. На этот раз телохранители барона не сплоховали — в чешуйчатое тело вонзилось сразу четыре меча. Барон Тарлагар, стеная, закопошился на полу, придавленный трупом змеиного жреца.

Краер и Хоукрил рванулись вперед, чтобы помочь барону Черные Земли, но у них на пути встало не меньше дюжины латников Кровавого Меча, ощетинившихся мечами. Еще дюжина латников ринулась к регенту и бледному, дрожащему от страха барду.

Эзендор Черные Земли, с мечом в руке, расправил плечи и, усмехнувшись, вопросил:

— Ну, кто желает умереть первым?

Люди захватчика остановились в нерешительности, и Черные Земли задал новый вопрос:

— Сколько крови вы согласны пролить, чтобы покончить с регентом Аглирты?

— Ха! — зарычал Кровавый Меч, видя, что его люди не торопятся нападать. — Он же совсем один! И колдовские штучки теперь ему не помогут!

— Не один! — заревел барон Яркое Знамя.

Латник, с которым он сражался, с предсмертным стоном рухнул на пол, обливаясь кровью. Гларсимбер перешагнул через тело, подбежал к барону Черные Земли и встал рядом с ним.

— За Аглирту!

— О, не один, так двое! Двое стариков — всего лишь! Тоже мне, напугали! Умрите, дурачье! — Кровавый Меч выхватил боевой рог и затрубил. Его латники наконец взревели и бросились в атаку.

Хоукрил тоже заревел и со всей силой навалился на солдат, которые противостояли ему и Краеру. Неожиданный напор опрокинул латников Кровавого Меча, они попадали на пол, спотыкаясь друг о друга, роняя мечи и яростно бранясь, а двое Высочайших Князей сумели прорваться мимо них и тоже встали плечом к плечу возле регента.

Тшамарра крепко схватила Ролина и решительно оттащила его от двери, за которой можно было спрятаться и переждать опасность. Колдунья Талазорн потащила барда вокруг столба пламени, в котором парила Эмбра, и поставила юношу между пламенем и Краером.

— Возьми в руки меч и выставь его вперед, — велела колдунья. — А я позабочусь об остальном!

Ролин моргнул, растерянно глядя на нее.

Совсем неподалеку — хотя сейчас, чтобы туда добраться, пришлось бы пробиваться через толпу разъяренных латников в доспехах и с оружием — другой бард тоже решил проявить доблесть в битве. Флаерос Делкампер дернул Эзендора за рукав и сказал, заикаясь от волнения:

— Ах… Н-наверное, сейчас н-не самое подходящее время, н-но… — и сунул под нос регенту драконий скипетр.

— Что это? — резко спросил Черные Земли. Он схватил скипетр и подтащил его поближе — и Флаероса тоже, потому что тот не успел выпустить рукоять. Парируя удар какого-то орущего латника, регент быстро осмотрел драконью голову, венчающую скипетр.

— Ч-что вы ищете, лорд регент?

Черные Земли пристально смотрел на скипетр — и вдруг из скипетра в него хлынул поток магической силы, такой мощный, что даже меч Черных Земель ярко засветился. Латник, с которым он сейчас сражался, ахнул и поспешно отскочил назад.

— Я никогда… погоди-ка. Да! — Скипетр в руке регента ослепительно засиял — и Черные Земли и Флаерос Делкампер внезапно исчезли.

Скипетр со звоном упал на залитый кровью пол — и в тот же миг мечи четырех латников проткнули барона Яркое Знамя насквозь.

17

ПРОБУЖДЕНИЕ ЗМЕИ

ГЛАРСИМБЕРУ Белкларавусу за всю его жизнь еще никогда не было так больно. Четыре холодных как лед и в то же время словно пылающих огнем лезвия вонзались в его тело и скользили… нет, крутились — латники Кровавого Меча злобно щерились, глядя Гларсимберу в лицо, и проворачивали мечи в его теле.

Барон Яркое Знамя тоже взмахнул мечом — отчаянно понимая, что слабеет с каждым мигом. Латники поспешно выдернули клинки и отшатнулись, чтобы не попасть под меч Гларсимбера, который мог разрубить кому-нибудь лицо или горло.

Так барон освободился, хотя внутри у него все горело и в горле булькала горячая кровь. Он выплюнул кровь и крикнул:

— За Аглирту!

Отступив на шаг в сторону, Гларсимбер, пошатываясь, наклонился и поднял драконий скипетр, а потом изо всех оставшихся сил швырнул скипетр назад и влево — туда, где сражалась Банда Четырех. У Гларсимбера уже не было времени повернуть голову и посмотреть, куда попал скипетр. Он не успевал и сказать то, что хотел бы сказать. Потому что у него в глазах вдруг потемнело, и Гларсимбер больше не смог бороться с кровавой пеленой, застилающей взор, и не смог сдержать поток крови, которая хлынула у него изо рта…

Он упал — по крайней мере, ему показалось, что он упал. Внезапно Улыбающийся Волк перестал слышать звуки. Все вокруг него померкло, мраморный пол оказался совсем близко, рядом с головой протопали чьи-то сапоги…

Прочь из огня — назад, в кровавую баню. Эмбра Серебряное Древо развеяла белую туманную дымку, которая вилась вокруг, и вознесла ее вверх, наполняя безудержным ликованием. Теперь Эмбра медленно опустилась на пол — так плавно, что ее сапоги соприкоснулись с раскрошенным мрамором совершенно бесшумно.