Имперская гвардия: Омнибус (ЛП)

И только когда болтер начинает щелкать, я замечаю, что магазин пуст и ощущаю, что отдалился от происходящего. Мое тело продолжает сражаться само по себе, без сознательных усилий моего разума. Лори кидает мне еще один магазин, и я выдергиваю пустой и вставляю новый. Атакующие в нерешительности от сконцентрированного в проходе огня. Тифонцы физически не могут больше идти вперед.

Я стреляю: к потолку подлетает оторванная рука. Еще выстрел: солдата откидывает назад, его кишечник вываливается из разодранной дыры в животе. Еще выстрел: облаком крови исчезает половина головы. Еще выстрел: от попадания взрывается лазган. Еще выстрел: голову в шлеме откидывает назад. Еще выстрел: женщину швыряет в стену, она хватается за культю правой руки, ее волосы слиплись от крови ее товарищей. Это не сражение, это тир с живыми мишенями.

Большинство из тифонцев разворачивается и бежит, и я палю им в спины, сшибаю с ног, каждый рык болтгана забирает жизнь женщины или мужчины. Кто-то трясет меня за плечо, вопя мне что-то в ухо, но за воем сирен я ничего не слышу. Мой разум медленно фильтрует внешнюю информацию, и я чувствую себя так, словно нахожусь на грани между сном и явью. Да, вокруг воют сирены, их визг эхом отражается от стен и пола.

— У нас получилось! — орет мне в ухо Лори. — Они бегут! У нас получилось!

— Кронин мертв, — говорит Страйден, и все смотрят на него, он склонился около стены над Кронином.

— Мертв? — спрашивает Лорон, явно шокированный. Я тоже удивлен, я не думал о раненном безумце, пока сражался за свою жизнь. Я ощущаю печаль, что он умер в одиночестве, никем не замеченный. Он был одинок, пока был жив, и кажется непочтительным то, что никто из нас не заметил, как он умирает. Я возношу молитву за его покойную, измученную душу, в надежде, что еще не слишком поздно.

— Наверно, внутреннее кровотечение, — объявляет Ориель, выдергивая меня из размышлений, — теперь и мне пришло время покинуть вас.

— У НАС не получилось, — тяжело шепчет Гудманз.

Мы уже почти уже у ближайшего терминала шаттлов, на пути к свободе и жизни, но несколько тифонцев решили прихватить нас с собой, заставив занять временное укрытие за альковом терминала в главном коридоре. Ориель ушел в противоположном направлении, никто не знает, куда он направляется. Несколько минут назад рев сирен остановился, что было немыслимым облегчением для моих нервов и ушей. Мне не нужно никаких напоминаний, что вскоре целый город прекратит свое существование.

— Что ты имеешь в виду? — требует ответа Шеффер, хватая техножреца за робу.

— Предупреждающие сирены не должны были отключаться, — говорит Гудманз, отталкивая руку Полковника и указывая на терминал, — отпусти, я проверю.

Все смотрят на техножреца, пока он ловко манипулирует рунами и верньерами терминала. Его плечи, кажется, опустились еще сильнее, он разворачивается к нам, на его лице отчаянье.

— Прошу прощения, у меня не получилось, — говорит он, рухнув на пол, — я не нашел потайной предохранитель. Реактор не перегрузится.

— Ох, фраг, — бормочу я, падая на колени.

— Мы что-нибудь можем сделать? — требует ответа Полковник, его заметно трясет от гнева.

— Предохранитель хладагента недалеко отсюда. Возможно, получится уничтожить его, — отвечает Гудманз, хотя явно без особой надежды.

— В какую сторону? — рычит Полковник, ставя техножреца на ноги.

— Обратно к плазменной камере, коридор слева с надписью "распределение энергии", — отвечает он нам, — я не думал, что это важно.

— Ты фракнутый идиот! — ругается Лорон, хватая Гудманза и впечатывая его в стену. — Бесполезный старый дурак!

— Давайте просто выбираться отсюда! — кричу я им, — Это единственный шанс свалить из города живыми!

— Чертовски верно, — соглашается Лори, глядя на Полковника.

— Хватит! — отрезает Полковник, оттаскивая Лорона от техножреца, — Мы идем к предохранителю и деактивируем его. Мы должны спешить, пока гвардия Тифона и охрана не осознали, что им больше ничего не грозит. В противном случае, они бросят на нас все, что у них есть. Паника — это единственное, что у нас осталось.

— Миссия провалена, — говорю я Полковнику, глядя прямо в лицо, — нам нужно убираться отсюда.

— Миссия не может быть провалена, — отвечает Полковник, отталкивая Лорона и глядя прямо на меня.

— Почему нет? — требует ответа Лори, горячо возражая Полковнику. — Потому, что ты так сказал?

— Не пытайся остановить нас, — предупреждает Лорон, поднимает болтер и прицеливается в Полковника.

— Ты не посмеешь, — шипит Шеффер солдату-альбиносу, глядя прямо на него.

— Мы уходим! — решительно отвечает Лорон.

— Коританорум должен быть уничтожен! — восклицает Полковник, и впервые я замечаю намек, только слабый намек на отчаянье в его голосе. Я медленно отодвигаю в сторону дуло, и разворачиваюсь к Полковнику.

— Хорошо, говорите, — тихо произношу я, вставая между Полковником и остальными, в попытке разрядить обстановку. Если какой-то идиот подстрелит Полковника, случайно или намеренно, мы никогда не выберемся.

— Почему? Почему миссия не может быть провалена?

— Нет времени объяснять, — сквозь зубы отвечает Полковник. Я наклоняюсь ближе, все еще глядя в его ледяные глаза.

— Вам придется рассказать, — шепчу я ему в ухо. Он вздыхает.

— Если мы провалимся, весь сектор будет уничтожен, — отвечает он нам. Глядя на наше недоверчивое выражение лица, он продолжает.

— Я не знаю всех деталей, только инквизитор Ориель знал.

Он делает паузу, когда слышится удар закрывающейся двери дальше по коридору. Ища нас, тифонцы обыскивают помещение за помещением.

— Вкратце, — говорит он, бросая взгляд на дверь, — штаб Коританорума попал под инопланетное влияние. Конкретно — под влияние генокрадов.

— Генокрадов? — смущенно спрашиваю я. — Вы имеете в виду одну из тиранидских тварей, с которыми мы сражались на Ичаре-IV? Они же просто ударные войска. Конечно, они смертоносны, быстры и способны разорвать человека за удар сердца, но их должна быть целая армия, чтобы устоять против семисот тысяч гвардейцев. В чем проблема?

— Как я сказал, я не полностью понимаю, — продолжает быстро рассказывать Полковник, — они не только эффективные убийцы, но и лазутчики. Генокрады каким-то образом могут контролировать других, я полагаю, какой-то гипноз. Внутри общества они создают сочувствующих, зараженных персон. Они их защищают, позволяют контролировать других, строят мощную базу изнутри. Это может привести к восстанию и мятежу, как это здесь и произошло. Если говорить более конкретно, как только культ влияния достаточно вырастет, он может создать своего рода психический маяк, так мне сказали, словно астропат, послать сообщение в варп. Флот-улей тиранидов может его поймать и последовать за ним. Флот-улей Дагон, кажется, обнаружил Тифон Прайм и летит сюда.

— По-прежнему не складывается, — подает голос Лори, — все это кажется крайними мерами, особенно, если тираниды все равно уже летят сюда. Если мы отобьем Коританорум и восстановим базу, это я бы могла понять, но мы же ее разрушаем. Какая разница, останется она под контролем генокрадов или будет уничтожена?

— Потеря Коританорума, как базы Империума, на самом деле печальное событие, — соглашается Полковник, все еще быстро рассказывая, — но не столь ужасное, как если ее секреты попадут в руки тиранидам. Флот прилагает все усилия, чтобы остановить флот-улей Дагон, но мы должны предполагать, что произойдет, если их постигнет неудача. Когда флот-улей прибудет сюда, тираниды поглотят все данные с базы и весь инфицированный персонал, познавая тем самым сокровенные секреты о силах Империума в секторе. Они найдут все базы Флота, все миры, где набирается Имперская Гвардия, все наши стратегические и производственные мощности. Без Коританорума сражение и так будет смертельным, но если тиранидцы получат такую информацию, они с легкостью поглотят весь сектор. По правде говоря, вообще невозможно себе представить, как в таком случае противостоять им.