Кровь ведьмы

Не опуская сабли, Соня огляделась, опасаясь нового нападения, но все было спокойно. Никто больше не издавал воинственных воплей, не слышался стук копыт, не звенело оружие. Кони пиратов неторопливо бродили около тел своих седоков. Соня устало подошла к краю обрыва и подставила лицо соленым брызгам. Крепко сжимая рукоять клинка, она то и дело оглядывалась в сторону деревни, откуда прибыли пираты, ожидая новых незваных гостей.

Но время шло, а дорога оставалась пустынной. Девушка обошла лежащие в застывших позах тела, но не стала их трогать — она не хотела пугать лошадей. Оседланные скакуны, вернувшись без всадников, обязательно всполошат все поселение. Соня остановилась у тела своего спутника. Она не жалела его. За время пути сюда им многое пришлось пережить вместе, но Файрад так и не стал ей другом. В самые напряженные моменты их путешествия он ее раздражал, а она была ему ненавистна.

Девушка хотела было отойти, но на глаза ей попалась темная причудливой формы жемчужина на шнурке, сплетенном из золотых нитей. Соня попыталась отвернуться, но талисман неудержимо влек ее к себе. Она медленно протянула к нему пальцы и тут же отдернула их, словно странная вещица была раскалена. Девушка подняла голову и заметила рукоятку кинжала в густой бороде убитого ею пирата.

Соня взялась за нее и с усилием выдернула клинок. Рядом с трупом купца валялись ее полупустой колчан и лук. Она неторопливо собрала свое оружие и привела его в порядок. Неподалеку она увидела колчан, потерянный гигантом при падении, и решила пополнить запас стрел. Сделав пару шагов, девушка опять остановилась у тела Счастливчика. Преодолевая внутреннее сопротивление, она потянулась к талисману и вновь быстро отвела руку, словно внезапно увидела перед собой ядовитую змею.

В эти дни Соне готовили смерть и море, и каменный обвал, и люди. Обостренные до предела чувства подсказывали девушке, что талисман может оказаться не менее опасным. «Пусть колдовство останется уделом магов, простым смертным лучше держаться от него подальше,— подумала Соня.— Ло Юнь, безусловно, прав. Да ведь и ведьма Надира хотела предостеречь меня». И она решительно отвернулась от волшебного перла.

Собрав свои вещи, девушка заглянула и в сумки Файрада. Без колебаний она переложила к себе его кошельки с золотыми монетами и кое-что из одежды. Покопавшись в его седельной сумке, вытащила глубоко запрятанный посольский знак. Соня задумалась, глядя на сверкающую пластинку с изображением льва. Конечно, этот кусочек золота распахнет перед ней городские ворота и днем, и среди ночи, конечно, он заставит почтительно склониться свирепых стражников, но… он же может вызвать ненужные вопросы и подозрения. Наконец Соня решила, что этот знак сделан из драгоценного металла, в любом виде имеет цену, и сунула его в седельную сумку.

Сверху донесся гортанный птичий крик. Соня подняла голову. Над террасой кружили белокрылые чайки и неизвестно откуда прилетевший стервятник. Да, чтобы достойно защитить себя в пути, стоит обзавестись не только кинжалом и луком. С презрением оттолкнув ногой пиратский клинок, похожий на нож мясника, она подошла к телу Файрада и сняла с его перевязи новую саблю, купленную у одного из купцов каравана после избавления из плена. И вновь на глаза девушке попалась темная жемчужина. Соня остановилась в раздумье. «Возможно, все и не так страшно? Мудрый старик-кхитаец открыл мне, что талисман несет людям шесть смертей и одно избавление». Она пересчитала тела. Их было пять, только пять. А через мгновение припомнила толстого хозяина таверны, что погиб в море, упав вместе с конем с обрыва. «Теперь осталось одно избавление. Но не от жизни же избавляет владельца этот талисман!»

Соня наклонилась и подобрала жемчужину. Темный таинственный блеск и причудливая форма заворожили девушку. «Возьму. Пусть побудет у меня»,— и надела на шею золотой шнурок.

Приняв окончательное решение, Соня почувствовала уверенность в своих силах и успокоилась. Еще раз внимательно посмотрела по сторонам и направилась к лошади.

— Ну, красавица моя, в путь! — Соня вскочила в седло и пришпорила кобылу.

Ману спокойно трусила вдоль берега, изредка вздрагивая от грохота волн. Вдруг сзади послышался приближающийся стук копыт. Всадница в тревоге обернулась и облегченно вздохнула — бодро перебирая ногами, их догонял вьючный мул Исхара. Опасливо глядя на бурлящее море, он старался держаться поближе к скалистой стене. Дорога пошла вниз, и вскоре небольшой караван достиг места, где морские валы, захлестывая тропу, бились об отвесную скалу. Ману задрожала и остановилась, мул тревожно прядал ушами.

— Ну что ты, милая! — Девушка похлопала кобылу по шее.— Смотри, вода только сверху, а внизу твердые камни. Ты уже проходила здесь.

Лошадь пятилась перед набегающими волнами и фыркала. Никакие уговоры не помогали. «Нет, ни оставаться тут, ни возвращаться нельзя. Надо попробовать пройти. В конце концов прибой здесь не так уж силен, а дорога относительно ровная». Соня спешилась и вошла в воду. Бурлящие валы, теряя свою силу на крутом уступе берега, обдавали путницу множеством брызг и шипящей пеной. Откатываясь, волны с силой тащили девушку и животных в море. Ноги Сони, копыта лошади и мула скользили на мокрых камнях, путались в длинных плетях выброшенных водорослей. Ману жалобно ржала, мул пронзительно вторил ей.

Вскоре Соня почувствовала, что грозные с виду волны не так уж и страшны. К их ритму можно было приспособиться, главное — не дать сбить себя с ног. Девушка упорно тянула повод и заставляла Ману идти за собой. То прибавляя шаг, то останавливаясь, пережидая особенно сильные накаты волн, маленькая группа упорно продвигалась вперед.

Наконец опасный участок берега остался позади. К удивлению девушки, мул не отстал от них. Стряхивая с себя соленые брызги и возмущенно фыркая, он вплотную подошел к ним. Было ясно, что он собирается тащиться за всадницей и дальше. Девушка усмехнулась и достала из вьюка вяленую дыню, накормила животных, а затем долго сушила одежду и волосы под теплым ветром.

К вечеру Соня добралась до холма над заливом и оглянулась на затихающее море. Ей вспомнились события прошедшего дня — угроза смерти, борьба, отчаяние, вспышки надежды…

Девушка решила остановиться на ночлег в знакомой ложбине. Бросив последний взгляд на залив, она повела свой маленький караван вниз по склону, туда, где тихо журчал источник и росла высокая сочная трава. Там она нашла следы костра, у которого они ночевали со Счастливчиком, и разожгла огонь. Теперь, когда она осталась одна, можно было раздеться, основательно просушить и починить верхнюю одежду. Тонкую нательную рубаху девушка решила прополоскать в ручье и там же вымыться. Соня долго плескала на себя холодную воду, смывая вместе с кристалликами соли мучительную усталость и пережитые недавно волнения. Затем она постелила у костра пару шерстяных одеял, надела одну из тонких шелковых рубашек, найденных в вещах Файрада, и принялась готовить себе ужин.

Закрутив длинное полотенце на голове в замысловатый тюрбан, девушка, поджав ноги, уселась на одеяла, изображая властелина далекой Вендии. После рассказов старого караван-баши Соня вновь и вновь возвращалась мыслями к этой чудесной стране. Осмотрев своих подданных — маленькую кобылу и упрямого мула,— она хлопнула в ладоши, повелевая подавать ужин. Это было исполнено верным слугой, слугой, которого она сама и изобразила. Неспокойное, пляшущее пламя костра то освещало тоненькую фигурку девушки, то погружало ее в темноту.

Тень, отбрасываемая ее тюрбаном на большой валун, походила на грандиозную причудливую башню.

Насытившись, Соня растянулась на одеялах. Ночь была теплая и звездная. На небе сияла начинающая убывать луна. Девушке было легко и удобно в просторной рубашке Счастливчика. Позабыв все заботы, Соня уснула.

Проснулась девушка от того, что кто-то толкал ее в бок. Открыв глаза, она увидела Ману, которая осторожно тыкалась в нее мордой. Солнце стояло уже совсем высоко. Соня ласково отпихнула лошадь и перевернулась на живот. Прямо перед ее глазами появился высокий густой лес. Страшный зверь взбирался по толстому зеленому стволу. Девушка легко поднялась. Лес исчез, превратившись в траву, а зверь оказался букашкой.