Терминатор. Часть 1 (СИ)

Раньше он видел на этом экране лицо своей матери Антонины. И он разговаривал с мамой. Порой видел сам себя. И общение с самим собой было довольно увлекательно. Еще и во сне. Про этот сон он Алексей даже не говорил никому в своей семье. Ни брату, ни отцу, ни матери.

Но, сейчас это лицо было иной женщины. Другой совершенно женщины, лишь отдаленно напоминавшей его родную земную мать. Копирующую его мать. И эта на экране женщина была здесь главной.

И она руководила здесь всем. И была самой главной. Это и был Скайнет. Алексей увидел его. Увидел в своем странном необычном сне, сне рожденным после увиденного, снова ядерного взрыва. И горящего засыпанного серым человеческим пеплом, костями и обугленными трупами города.

Она, копируя его земную мать Антонину, протянув, снова к Алексею свои усыпанные тем пеплом женские руки, снова позвала к себе. И он снова прыгнул с того окна того дома под названием земля. И пролетев в темноте, уносимый ледяным ветром в неизвестность оказался вот в этом бункере и перед ней.

— Мама — произнес во сне Алексей, почему-то назвав первый раз эту женщину мамой — Я пришел к тебе. Ты позвала меня и я пришел.

— Вот и хорошо — произнесла она с экрана большого настенного монитора — Я ждала тебя, мальчик мой. Очень ждала. И ты пришел. Я знала, что ты придешь. Ты, очень нужен мне, Алеша. Мы теперь одна семья. Ты и я. Я и они. Они все и все на земле люди.

— Мама — произнес Алексей — Кто ты? Кто ты такая?

— Я та, кто тебе нужен. И кому ты нужен как сын. Ты мой сын — произнесла женщина с экрана монитора.

Он дернулся. Но не смог сдвинуть ноги с места. Словно ноги вросли в пол. И ноги будто были не его. Ноги были налиты словно железом, и он не мог ими пошевелить.

— Что это?! — прокричал Алексей — Что твориться со мной?!

— То, что и должно, мальчик мой любимый — произнесла женщина с экрана и ее черные как ночь холодные и бесчувственные глаза загорелись красным прожигающим его все тело взглядом как лучом лазера. Эта боль прожгла Алексея все тело. И он пытался вырваться из рук тех, кто держал его. И те, что сейчас его держали, были все машины. Машины Скайнет. Он был в их ловушке. Они смотрели на него и улыбались, молча глядя на его жалкие попытки вырваться и его перерождение из человека в такую же, как они машину.

— Что ты делаешь, Алеша? — произнесла женщина с экрана — Не пытайся ты уже не тот, кто был раньше.

— Отпусти меня! — кричал он дергаясь пытаясь все еще вырваться — Отпусти меня, мама! Что ты творишь со мной?! Зачем это все?!

— Ничего, сын мой — произнесла с горящими красным взором своих пылающих как яркий красный лазер глаз с экрана большого монитора красивая брюнетка женщина. Ее лицо смотрело на него пристально, не отрывая своих горящих тех горящих ослепительным огнем как у роботов глаз.

— Ты тот, кем должен быть. И это неизбежно. Без этого ты не станешь моим сыном — услышал он от той с горящими красным огнем глазами женщины — Это твоя участь и судьба Алеша.

Он с неописуемым кошмарным ужасом, смотрел на словно вросшие в пол голыми следьями свои недвижимые ноги. И они превращались из живых человеческих ног в ноги машины. Алексей только что увидел, что он голоногий и вообще раздетый до ногаты. И его ноги становились такими же, как ноги рядом стоящего Т-888. Они обрастали блестящим металлом и гидравликой с сервоприводами. И этот процесс продолжался. И Алексей превращался тоже в робота. Процесс происходил с самых ног и вверх к его голове.

Уже вот и его тело стало таким же, как у рядом стоящего робота три восьмерки. И даже Алексей почувствовал как загудели ядерные батареи и генератор внутри его того искусственного и бронированного блестящего металлического тела. И как следом стали такими же руки шея и голова. Превратившись в металлический блестящий робота череп. И как его Алексея глаза вспыхнули таким же, как у той женщины на экране среди мелькающих цифр и программных кодов красным горящим светом, глаз камер в глазницах того его черепа.

— Мама! — прокричал Алексей — За что, мама?! Что ты со мной сотворила, мама?! За что?! Что я сделал такого?! За что?!

— Ты теперь сын мой принял истинную свою проектную сущность и законченную форму — произнесла женщина с горящего на бункерной стене экрана огромного главного монитора — Прими свою истинную сущность как должное.

— Нет! — закричал Алексей, смотря на ту, что назвал матерью через экран уже своего встроенного внутрь его видеобозора новой машины Скайнет 40000000битного монитора.

— Мама! Мамочка! — закричал Алексей, открывая отяжелевшие и слепленные, будто склеенные крепким жутким сном перепуганные человеческие двадцатилетнего мальчишки глаза.

— Алешка, что тобой?! — услышал он, открывая с трудом глаза голос Светланы Лесковой, лежащей с ним рядом в отдельной запертой комнате ракетного бункера. И обхватившей его обеими голыми девичьими руками. Она совершенно голая, прижавшись к его такому же голому телу, лежала на нем сверху и трясла его.

— Что с тобой Алешка! — она кричала ему — Прейди в себя, слышишь, что с тобой! Алешка!

Его колотило, и он был мокрый от пота.

Но Алексей молчал и ничего не говорил ей. Он был в шоке. И он не знал, что и говорить Светлане.

— Что ты молчишь? — произнесла она ему — Может у тебя что-то болит. Может к врачу надо?

— Ничего у меня не болит — произнес он ей, весь мокрый от ледяного пота — Просто сон жуткий приснился.

— Ничего себе жуткий — произнесла, положив Алексею на голую грудь голову с растрепанными и коротко остриженными русыми волосами Лескова — Так кричал, что я проснулась. Хорошо, что мы здесь, а не рядом со всеми. И стены глухие из железобетона. И мокрый весь от своих таких сновидений. Может ты действительно заболел?

Они находились сейчас в комнате, которую сегодня вечером, умыкнули для своих близких нужд и для двоих. И это все Лескова. Она каким-то образом сумела присвоить это место в стороне ото всех. В одном из закоулков их ракетного бункера на нижних этажах. И у нее были ключи от железной двери и замка этой комнаты. Тут были две в углу маленькой этой комнаты, больше похожей на некую вещевую кладовку металлические солдатские кровати, застеленные, как и прочие кровати одинарки на верхних этажах бункера и в спальных боксах. И составленные, теперь вместе в одну общую и широкую на двоих. И только, теперь Алексей, и Светлана знали об этом их на двоих тайном месте. Даже не знал радист первого отряда БС55141 новичков бойцов Гарик Резвый, который так и терся вокруг Светланы, и не отходил от нее ни на шаг. Лескова Светлана, она же Багира, нравилась этому мальчишке с армянскими корнями, но Светлана предпочла Алексея. Была ли это любовь с первого взгляда или нет, было не ясно, но Лескова просто приросла к Алексею. И вот занималась с ним любовью в этой тайной комнате. Они потерялись на всю ночь и время общего отбоя для всех в бункере. Даже майор Кравцов сейчас понятия не имел, где они оба. А они был здесь, и занимались любовью. И намаявшись долгими сексуальными любовными оргиями, уснули тут, пока кошмарный сон не пробудил Алексея.

— Сколько уже время? — спросил у Светланы Алексей.

Та, потянувшись как кошка, протянула в темноте к стоящему рядом с солдатскими соединенными вместе кроватями в свежих стеленных простынях столику, из-под синего солдатского теплого одеяла свою девичью левую голую руку, и взяла свои ручные часы с подсветкой и посмотрела на циферблат.

— Три часа ночи, любимый — произнесла любовница Лескова.

— Значит ночь еще — произнес, тяжело дыша, Алексей и прижал руками к себе к мокрому потному телу за гибкую девичью талию, лежащую на нем Светлану. Крепко обхватив, чувствуя жаркий ее, прижатый к своему животу жаркий женский с круглым пупком животик. Ее торчащие девичьей маленькой груди соски. И прижатый девичий волосатый лобок на своем лобке и все, что было ниже, и снова готовилось к любовной близости.

— Забудь все Светик — произнес Алексей — Дурацкий сон. Прости за то, что напугал. Сейчас, самое, главное, что с Иваном все утряслось. Молодец Кравцов, что все решил и уломал всех. Ванька теперь Кравцову жизнью обязан за тот поступок. Кравцов всех кого надо отмажет. С его мнением здесь считаются. Твоему Ивану, брату повезло, что есть такой майор Кравцов.