Адептус Механикус: Омнибус (ЛП)

— Бегите! — взмолился голос. — Они могут перенастроить щит лишь на мгновение.

И мы бежали.

Святые

— Вы искали меня. Задавали много вопросов.

Корделия остановилась в дверях ее с Роландом апартаментов. Это был незнакомый голос, но она знала кому он принадлежал, и постаралась скрыть свое удивление.

— Как вы попали сюда? — спросила она. — Вокруг нас полно различных мер безопасности.

— Они совершенно бесполезны.

Корделия повернулась и увидела фигуру в робе, стоящую у поворота, где она только что прошла. Облаченная в черное, и без опознавательных знаков отличия, лишь намек на керамику под капюшоном, да легкое свечение единственного зрительного имплантата. Такая скрытность нетипична для большинства из его вида.

— Адепт Немоникс, я полагаю?

— Леди Корделия, — сказал он, и мимо нее не прошел его уход от ответа.

— Адепт Немоникс? — снова спросила она, и почувствовала его веселье.

— Станет ли вам лучше, если я скажу "да"?

— Станет.

— Тогда, это мое нынешнее обозначение, — сказал Немоникс, увертливо, как райсанский древесный змей.

Корделия открыла дверь и пригласила его войти.

— Вы присоединитесь ко мне? Я послала за горячим отваром.

— Благодарю вас леди Корделия, я присоединюсь к вам, но боюсь, что откажусь от напитка, — сказал Немоникс.

Корделия прошла в свои скромно обставленные покои: три приемных, спальная зона и расширенная обеденное пространство. Войдя, она нажала на скрытый механизм, спрятанный в ее драгоценной повязке на шее, активируя тем самым скрытые пикторы и тайные вокс приемники, установленные в покоях личной охраной.

Чтобы не происходило между ней и Немониксом, все будет записано.

Корделия устроилась в кресле под длинной фреской. Ее цвета потускнели за столетия со дня ее создания, но она все еще производила впечатление.

— Ранние дни Вондрака, — сказал Немоникс, садясь напротив Корделии, и размещая себя в аккурат перед объективом пиктера, скрытого в бюсте давно ушедшего предка лорда Оудена. — Подобные произведения искусства можно найти в любом Имперском мире — тяжелые на символизм и идеализм, легкие на детали, которые, скорее всего, соответствовали моменту.

— Я заметила, что Механикус имеют сильное сходство в этом, — сказала Корделия. — Удел истории — служить победителям?

— Возможно, — согласился Немоникс.

— Это то, что вы надеетесь сделать с домом Кадмус? Переписать его историю?

— Я не понимаю, леди Корделия.

— Еще как понимаете, — сказала она. — Вы определенно не глупый человек, и я думаю, вы не из тех, кто попусту тратит время, из этого я смею заключить, что ваша цель здесь — это сделать мне предложение, наподобие того, что вы сделали Кассии.

— Она рассказала вам об этом?

— Как вы знаете, да.

Немоникс усмехнулся

— Да, это статистически вероятно, что она стала бы распространяться о нашей беседе. Назовите это декларацией намерений, если хотите, но нет, я здесь не для этого.

— Тогда позвольте, я скажу, что я думаю о вашем присутствии здесь?

Немоникс широко развел руки: — Пожалуйста.

— Механикус хотят вернуть дом Кадмус обратно в лоно красной планеты, и, если этого не произойдет, вы будете счастливы видеть нас уничтоженными.

Немоникс не ответил, тем не менее, Корделия не допускала мысли, что ей удалось перехитрить его.

Адепт в черной робе кивнул.

— Представим на мгновение, что вы правы, тогда, какую возможную выгоду извлечет Кадмус из сопротивления к возвращению под власть Марса?

— Рыцарские дома всегда были свободными, — сказала Корделия, борясь с гневом, вызванным непоколебимой уверенностью адепта. — С тех самых пор, когда не было ни Империума, ни Механикус, рыцарские дома существовали гордо и независимо.

Немоникс рассмеялся: — Серьезно? Это то, что вы думаете?

— Свободные от Механикус, по крайней мере.

— Вы забываете о долге, довлеющем над каждым рыцарским домом, перед слугами Бога Машины, — сказал Немоникс, осуждающе покачивая пальцем. — Без их поддержки, ваши драгоценные машины превратились бы в груду ржавого металла, тысячи лет назад.

— У нас есть Хранители.

— Тренированные Механикус, — уточнил Немоникс. — И вы чуть не потеряли их на Вердус Феррокс.

— Не без вашей помощи.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Конечно понимаете.

— Прошу, просветите меня.

— Вы впустили тиранидов внутрь, — сказала Корделия, сжимая подлокотники своего кресла. — Сборщик Текстон лично проверил каждый вход и выход из этого комплекса, и все же штольни, виадуки отходов и топливные каналы открылись без причины. Насколько тупыми вы нас считаете?

— Достаточно, чтобы объявить Механикус в умышленном саботаже, без какой-либо доказательной информации, подтверждающей столь необоснованное заявление, — сказал Немоникс.

Корделия сощурила глаза: — Это то, что вы делаете, не так ли? Вы стираете любую информацию, которую Механикус сочтут неугодной. Ваша работа заключается в совершении темных манипуляций, незаметных для окружающих. А затем, вы заставляете все это исчезнуть. Что ж, тогда я скажу вам вот что, от дома Кадмус, вам так просто не избавиться.

Немоникс подался вперед в своем кресле, сцепив руки перед собой. Корделия пыталась скрыть свое отвращение, при виде гладких, как у куклы, пальцев.

— Я могу избавиться от чего угодно, — произнес он. — Пиктер, спрятанный вами в бюсте лорда Оудена? Вы найдете собранную им информацию безвозвратно испорченной.

Немоникс покрутил пальцем над головой, подобно сержанту отделения, командующего перегруппировку: — А что на счет вокс устройств? Как неловко получилось, что они были так неосторожно настроены на гвардейскую вокс-сеть, и записывали целый час болтовни между абсолютно бестолковыми часовыми, с восточной стороны бастиона.

Немоникс поднялся на ноги и оправил свою робу, стряхивая несуществующие пылинки с плеч.

— И на вашем месте, я бы отправил заказ на отвар еще раз. Мне кажется, что ваше распоряжение случайно удалилось из служебных когитаторов.

Этот последний, мелкий жест, казался излишним.

— Я не хотел, чтобы нас беспокоили, — объяснил Немоникс, читая смущение на ее лице. — Вне зависимости от того, что я вам сказал, и что делаете вы, дом Кадмус вновь станет частью Механикус. Будет лучше для всех нас, если барон Роланд примет этот простой факт.

Корделия встала и сделала глубокий, нервный вздох. Она досчитал про себя до десяти, удерживая гнев под контролем.

— Скажите мне хотя бы вот что, — произнесла она, после некоторой паузы.

— Конечно.

— Этому Бинарному апостолу, действительно требуется возвращение? Существует ли он вообще, или Механикус послали наших мужчин на верную гибель?

Немоникс кивнул: — Святой существует, и эта миссия подлинная. Кирано и тех-совет, выдворенные с Грифона-IV, отчаянно хотят вернуть его сущность, или хотя бы то, что от него осталось.

Немоникс развернулся и направился к выходу из апартаментов.

— Вы серьезно недооценили меня, леди Корделия, — сказал он. — Никто не выиграет от разрушения дома Кадмус, но такой вопиющий факт отделения, невозможно спустить с рук. Учтите, что это ещё только цветочки, а ягодки будут впереди.

— Убирайтесь, — рявкнула Корделия. — Убирайтесь сейчас же.

— Хорошо, — сказал Немоникс. — Но спешу заверить вас, когда я говорю, что надеюсь на удачное завершение миссии вашего мужа, я говорю искренне. Я так же верю, что он примет верное решение, после благополучного возвращения в Вондрак прайм.

Гнев Корделии сменился весельем.

— В таком случае, вы абсолютно не знаете Роланда.

— Вы будете удивлены, узнав, как много я знаю, — сказал Немоникс. — Прощайте, леди Корделия. Мы больше не встретимся, и вам больше не стоит разыскивать меня. Это было бы … нежелательно.

— Вы угрожаете мне?

— Да.

Мои конечности одеревенели и не гнулись — ожидаемая слабость после недели проведенной в образе гиганта, способного разорвать боевой танк. Несмотря на холод, моя униформа пропиталась потом. Кожа горела, когда кровяные фильтры выводили оставшиеся химикаты из моей системы сосудов.