Кормчие судьбы

— Их много,— сказал Крим.

— Даже слишком! Вот уж не думала, что вокруг так много колдунов.

— Угу, говорят, раньше колдовать умели все, даже дети.

Больше десятка черных фигур сошлись в центре поляны.

— Жалко, что нам ничего не слышно.

— Белит, ты в своем уме? Нам грозит страшная опасность, а ты хочешь сунуть нос поглубже в дела колдунов.

— Ничего я не хочу. Отстань.

Белит абсолютно не было страшно: все происходившее напоминало сказки, которые по вечерам любила рассказывать нянька. А у всех ее сказок был хороший конец. Сейчас появятся великие воины, будет битва, и злые силы улетят в ночь, крича и рыдая. И нечего тут бояться. Для Крима же все было гораздо серьезнее. Выросший среди легенд и древних преданий, мальчик знал, на что способны колдуны, предавшие души тьме. Больше всего на свете он хотел сбежать с этой страшной поляны и навсегда забыть увиденное.

Колдуны развели огонь и уселись в центре поляны. Ожидания Белит явно не оправдывались, и девочка была разочарована — ни кровавых жертв, ни отважных воинов ми предвиделось. Небо потемнело окончательно, но ничего не происходило, и детям наскучило сидеть без дела. Они начали перешептываться — в основном о том, что с ними и сделают родители за позднее возвращение. Белит об этом не очень-то беспокоилась, но вот Крим уже предвидел жестокую порку: его отец отличался суровым нравом, и за малейшие оплошности мальчику серьезно доставалось.

— Надо что-то придумать,— почти в полный голос говорила Белит.— Иначе отец не оставит на тебе живого места. А может, рассказать все как было?

— Никто тебе не поверит, и еще попадет за вранье.

— А что скажешь ты, Белит?

— Лучше всего сказать, что мы заблудились.

— Тем более никто не поверит.— Мальчик был категоричен.— Чтобы мы заблудились в лесу, который уже исходили вдоль и поперек!

— Тогда лучшее, что можем сейчас сделать, это потихоньку выбраться отсюда и бежать к дому. Если мы

успеем вернуться к полуночи, то нас накажут не так сильно.

— Угу, но надо быть очень осторожными,— сказал Крим.

Белит кивнула. Девочка много раз бывала в лесу днем и в сумерках, но ночного леса еще не видела никогда. Джунгли жили своей удивительной тайной жизнью, в которую так сложно проникнуть человеку. В густом подлеске, посверкивая огоньками глаз, копошилась всякая лесная мелочь. Птицы перелетали с ветки на ветку, громко хлопая крыльями, в воздухе крутились светляки, а под ногами шуршали ожившие в прохладе змеи. То здесь, то там раздавались всхлипы, вскрики, стоны, рычание, а иногда и хруст разгрызаемых костей — это чья-то и без того короткая жизнь оборвалась в зубах хищника… Девочке было страшно, и, чтобы почувствовать себя увереннее, она взяла Крима за руку.

Они обошли поляну, стараясь не потерять тропу, которая привела их в это колдовское место. Сердечки детей оглушительно стучали, потные ладошки похолодели, но по-прежнему крепко стискивали немудреное оружие.

— Тропа должна быть где-то здесь,— сказал Крим.

— А по-моему, мы уже ее прошли,— ответила Белит.— Мы, наверное, скоро сделаем полный круг и опять вернемся к проклятым кустам.

— Нет, нет, не волнуйся, я чувствую, что мы идем правильно.

За спиной у детей раздалось негромкое удовлетворенное урчание, и Белит вздрогнула: так рычит лев, когда уверен, что намеченная добыча уже никуда не денется. Обернувшись, она увидела два светящихся глаза всего в нескольких шагах от них. Крим закрыл собой Белит и направил копи на огромного хищника.

— Беги, я его задержу.— В голосе мальчика не было страха.— Скорее!

— Я с тобой.

— Не глупи! Я метну копье и постараюсь залезть на дерево. Если лев уйдет, то пойду вслед за тобой.

Белит побежала в направлении, указанном Кримом. Тьма, вопящая множеством голосов, обступила ее со всех сторон, и девочка мчалась вперед, не разбирая дороги. Ветки и лианы хлестали ее по лицу; деревья, словно стараясь помешать, высовывали из земли корни, но она бежала. И со всего размаху наткнулась на черную фигуру в остроконечной шапке.

…Крим в душе уже простился с жизнью — что может сделать ребенок против гигантского хищника? Он только надеялся задержать льва и дать возможность Белит убежать как можно дальше. Однако нападения не последовало. Огненные глаза пропали так же внезапно, как и появились. Зверь не ушел,— Крим бы услышал звук шагов… и исчез, растворился, растаял во мгле.

«Колдовство»,— молнией пронеслось в голове мальчика.

Крим развернулся и помчался вслед за Белит. Он бежал гораздо быстрее нее, и врожденное чутье помогало ему ориентироваться, так что вскоре он увидел впереди себя маленькую фигурку в длинном белом одеянии, мелькавшую в лунном свете. Мальчик уже почти догнал подружку, когда перед девочкой из ниоткуда возникла черная фигура, и словно бы поглотила ее. Не раздумывая, Крим с диким криком бросился вперед. Он целился копьем в живот колдуну, однако, к его ужасу, копье прошло сквозь незнакомца, не причинив ему никакого вреда, и по инерции Крим налетел прямо на черного мага.

Джунгли исчезли. Вокруг была полная мгла, без единого источника света, а вместо травы под босыми ногами Крима лежал холодный влажный камень.

— Белит,— испуганно позвал мальчик.— Белит, ты здесь?

— Да,— отозвался дрожащий голосок.— Я натолкнулась на колдуна и попала сюда.

— Иди ко мне,— позвал Крим.

— Я боюсь,— ответила Белит.— Иди лучше ты.

— Хорошо, только ты говори что-нибудь, чтобы я знал, куда идти.

— Угу, ты тоже не молчи, и тогда я попробую пойти навстречу. Так, перекликаясь, дети двинулись навстречу друг другу, ткнувшись, дружно ойкнули. Они сели и, прижавшись плотнее, стали искать выход из сложного положения. Крим обнимал худенькие, вздрагивавшие от рыданий плечи Белит и с ужасом думал о том, что их теперь ждет. Одни, лишенные воды и пищи, заточенные в полной темноте,— сколько они смогут продержаться? Помощи ждать неоткуда, и непроглядная тьма, окружавшая их со всех сторон, ни всего, скрывает угрозу, а не спасение. И все же Крим не собирался сдаваться без боя.

— Белит, нам надо идти,— мягко сказал мальчик.

— Куда? — всхлипнула Белит.

— По-моему, с той стороны,— Крим показал направо, — идет воздух. Я чувствую какой-то запах.

— А вдруг там кто-то страшный?

— Сидеть и ждать еще страшнее.

И они пошли, вцепившись мертвой хваткой друг в друга. Эхо их шагов гулко отдавалось и множилось, и даже самый негромкий звук усиливался до грохота.

— Свет! — вдруг крикнул Крим.— Я вижу свет впереди. Смотри! Свет, Белит! Там свет!

— Бежим.— Девочка рванулась вперед.

— Нет.— Крим крепко сжал ее руку.— Слишком легко мы нашли выход. Пойдем потихоньку, как и шли.

Очень осторожно они двинулись навстречу неожиданной надежде. Лучик света, сначала едва заметный, становился все ярче, и наконец перед детьми возникла арке бьющего в лицо ослепительного сияния. Глаза, отвыкшие от света, слезились, и почему-то детям захотелось отвернуться и вновь спрятаться в тени.

— Пойдем туда? — спросила Белит.

— Да.— Крим не колебался.— Лучше уж свет, чем тьма.

— Да, ты прав. Лучше идти, чем сидеть и дрожать.

— Ты не хочешь есть?

— Хочу, только совсем чуть-чуть.

Крим вытряхнул на ладонь несколько ягод.

— Возьми.

— А ты? — Белит нахмурилась.

— Я не хочу, в горло ничего не лезет.

— Если не будешь ты, то и мне ничего не надо.

— Ладно, поедим вместе,— согласился мальчик.

Перекусив, дети повеселели.

— Крим, я готова.

— Тогда пошли.

Взявшись за руки, они переступили невысокий порожек арки и оказались в огромном, ярко освещенном зале. Белые каменные колонны поддерживали высокий свод, и ни стенах, полу, потолке горело множество факелов. У дальней стены находился высокий алтарь, засыпанный цветами. Дорожка из цветов вела от арки прямо к алтарю. В воздухе сладкий опьяняющий аромат, звучала негромки музыка. Осторожно ступая по цветочной тропинке, Белит мим подошли к алтарю.