Мир Смерти

– Ерунда. – Язон отпил из чашки и облизал губы. – Я потерял много крови и слишком устал, чтобы есть. Аптечка, кстати, то же самое показывает.

– Аптечка также показывает, что тебе необходимо сделать переливание крови.

– Здесь это несколько затруднительно организовать. Я лучше буду пить много воды и есть каждый день свежую козью печенку.

– Откройте! – крикнул кто-то, нажимая на входной клапан. – Я говорю голосом Темучина.

Мета сунула аптечку под шкуру и пошла к выходу. Гриф подобрал с пола копье и взвесил его в руке.

В проеме появилось лицо воина.

– Ты должен немедленно явиться к Темучину, жонглер.

– Скажи ему, что я скоро буду.

Воин хотел было возразить, но Мета схватила его за нос и вытолкнула наружу, а затем снова завязала клапан.

– Ты не можешь идти, – повернулась она к Язону.

– У нас нет выбора. Рану мы зашили вручную, а с антибиотиками здесь никто не знаком. Думаю, все будет в порядке.

– Я вовсе не это имела в виду.

– Я знаю, что ты имела в виду, но, к сожалению, тут мы ничего не можем поделать, – ответил Язон, прижимая к руке аптечку. – Я прекрасно понимаю, что потеряю годы жизни из-за этих стимуляторов, но надеюсь, что кое-кто это оценит.

Когда он встал, Мета бросилась к нему.

– Нет, ты не можешь идти! – воскликнула она, хватая его за руки.

Язон осторожно высвободился и нежно поцеловал ее.

– Язон, мне это не нравится. Я ничем не могу помочь тебе?

– Можешь, но не сейчас. В данный момент я иду показывать Темучину большой взрыв, а после этого мы сможем вернуться на корабль. Я скажу, что отправляюсь за племенем пиррян, и это будет чистая правда. Колесо судьбы вращается, фортуна нам улыбается, и скоро новый день взойдет над Счастьем.

От лекарств у него прояснилось в голове, настроение улучшилось, и он почти поверил в свои слова.

Темучин ждал в своем шатре; по нему совершенно не было заметно, что всего несколько часов назад он вернулся из трудной и опасной экспедиции.

– Взорви их! – велел вождь, указывая на стволы с порохом в углу камача.

– Не здесь и не все сразу, если ты только не замышляешь массового убийства, – ответил Язон. – Мне нужен какой-нибудь сосуд.

– Тебе принесут все, что нужно.

Темучин, видно, хотел, чтобы опыты с порохом хранились в тайне, и Язона это устраивало. Развалившись на мягких шкурах, он лениво грыз кусок жареного мяса, дожидаясь, пока доставят все необходимое.

Вскоре принесли несколько пузатых глиняных горшков, и он выбрал один из них – маленький, с узким горлышком. Вытащив пробку из ствола с порохом, Язон осторожно пересыпал порох в горшок и затолкал туда кусок замши. Затем, приготовив в плошке вязкую смесь из навоза, воды и грязи, он замазал горлышко. Темучин стоял рядом и внимательно наблюдал за процессом создания нового оружия.

– Мне говорили, что порох должен быть полностью закрыт, – пояснил Язон. – Если где-нибудь будет отверстие, оттуда вырвется огонь и порох просто сгорит.

– Как туда попадет огонь? – нахмурился вождь.

Язон взял большую иглу, которой сшивают шкуру для камачей.

– Ты задаешь правильный вопрос. Смотри, пробка высохла, и я могу проделать в ней отверстие. Теперь при помощи этой иглы я просуну в отверстие обрывок ткани – я специально прихватил эту ткань из низины. Она пропитана маслом и должна хорошо гореть. – Он взвесил глиняную бомбу в руке. – Думаю, можно начинать.

Темучин вышел из шатра, и Язон, с горшком в одной руке и с масляной лампой в другой, последовал за ним. Перед камачем вождя было расчищено большое пространство, и воины сдерживали толпу любопытных. Пронесся слух, что Темучин проводит какие-то таинственные и очень опасные опыты, и сюда со всего лагеря сбежались кочевники.

Язон осторожно положил бомбу на землю и громко сказал:

– Если сработает, будет сильный гром, дым и пламя. Некоторые знают, о чем я говорю.

Поднеся лампу к фитилю, он дождался, пока ткань загорится, после чего быстро направился к камачу. Даже наркотики не могли заглушить его беспокойства по поводу успеха мероприятия, и опасения эти оказались не напрасными.

Фитиль некоторое время дымил, а потом погас. Язон продолжал чего-то ждать, не обращая внимания на нетерпеливый гул в толпе; у него не было ни малейшего желания подходить сейчас к бомбе – она могла взорваться прямо ему в лицо. Лишь когда Темучин с грозным видом взялся за меч, Язон пошел взглянуть, что же случилось.

– Фитиль погас раньше, чем надо, – глубокомысленно сообщил он вождю. – Нужен другой фитиль. Сейчас я все сделаю. Пусть никто не приближается к бомбе до моего возвращения.

Прежде чем кто-либо успел возразить, он скрылся в камаче.

Хорошие фитили делаются из пороха и горят даже без доступа воздуха. Пороха у него достаточно, но во что его завернуть? А что, если?.. Убедившись, что вход в камач плотно закрыт, Язон порылся в сумке и достал оттуда аптечку; он принес ее, невзирая на риск, потому что не хотел свалиться без памяти в самый неподходящий момент. В камере анализатора, под ампулами лежал небольшой листок бумаги с инструкцией. Вот то, что ему нужно!

Фитиль получился быстро, и, закончив работу, Язон натер бумагу маслом и сажей, чтобы она походила на тряпку.

– Должно сработать, – пробормотал он, выходя из шатра.

Заминка продлилась дольше, чем он думал, и кочевники уже открыто смеялись, а Темучин стоял у входа с белым от ярости лицом. Стараясь не слушать язвительных замечаний в адрес глупого жонглера, Язон проковырял новое отверстие в пробке и вставил туда фитиль.

Бумага ярко вспыхнула, разбрасывая искры. Кинув взгляд на пламя, Язон повернулся и побежал…

На этот раз результат был налицо: бомба взорвалась с оглушительным грохотом, и глиняные осколки полетели во все стороны, пробивая стены камачей. Язон не успел отбежать достаточно далеко, и взрывная волна опрокинула его на землю. С трудом поднявшись, он ощупал себя и убедился, что не пострадал. Темучин по-прежнему неподвижно стоял у входа в свой камач, но выглядел удовлетворенным. Вокруг раздавались восторженные крики зрителей.

– Можешь сделать большую бомбу, жонглер? – спросил вождь, и жажда разрушения сверкнула в его глазах.

– Их можно делать любого размера. Скажи, для каких целей тебе нужны бомбы, и я смогу что-нибудь посоветовать.

В этот момент внимание вождя отвлекло движение на противоположной стороне площади: группа людей на моропах прокладывала себе дорогу через толпу, и зрители недовольно шумели.

– Кто приближается без разрешения? – повысил голос Темучин и потянулся за мечом; его охранники обнажили оружие и придвинулись ближе к вождю.

Толпа наконец расступилась, и к вождю подъехал всадник.

– Что за шум? – спросил он властным голосом, в котором слышалась давняя привычка командовать.

Голос показался Язону очень знакомым…

Керк!

Темучин в гневе двинулся вперед, охрана – за ним. Керк быстро спешился, к нему присоединились Рес и другие пирряне. Назревала схватка.

– Подождите! – Язон бросился между ними. – Это мое племя! Это пирряне. Они пришли, чтобы присоединиться к армии Темучина. – Он подмигнул Керку. – Успокойтесь! Склоните головы, иначе вас уничтожат.

Керк, как будто и не слыша его, остановился и, взявшись за меч, раздраженно посмотрел на Темучина. Тот со своим отрядом надвигался как лавина, и Язону пришлось отступить в сторону, чтобы его не раздавили. Темучин остановился, только когда носки его сапог коснулись Керка.

Вожди молча смотрели в глаза друг другу. Со стороны казалось, что у них много общего: видно, Керк хорошо изучил отчеты Язона.

– Я Керк – вождь пиррян, – сказал он, чуть вытягивая меч из ножен.

– Я Темучин – вождь всех племен. Ты должен склониться передо мной.

– Пирряне ни перед кем не склоняются!

У Темучина глухо булькнуло в горле, и он начал вытаскивать меч. Язон с трудом преодолел желание закрыть глаза и убежать. Сейчас начнется кровавое побоище!

Но Керк знал, как поступить. Перехватив руку Темучина, чтобы не дать тому обнажить оружие, он с достоинством обратился к нему: