Грязный свет. Браво Его Величества

спокойно ответил Аратим, видимо, заранее зная, что его происхождение для

наблюдательных людей не может являться секретом.

Цеса поняла намек мгновенно и решила более детально изучить внешность

специального поверенного и уловить хотя бы малейшее сходство с кем-нибудь сильно

известным. Ветер то и дело менял направление, от чего пламя колыхалось и освещало

лицо Аратима с самых неожиданных ракурсов. Голубые глаза с вызовом смотрели на

ведьму, стальной взгляд, казалось, сопровождал каждое движение мысли Цесы. Овал лица

приобретал новые очертания вслед за отблесками костра: высокий лоб, ярко очерченные

брови, невыраженные скулы и совсем уж не волевой подбородок, надменное выражение и

презрение. А через минуту все наоборот: самый обычный лоб, самые обычные послушные

черные волосы, сосредоточенный взгляд, слегка нахмуренные брови «домиком» и все та

же надменная полуулыбка пухлых губ. Аратим был однозначно похож на кого-то, кого

Цеса видела неоднократно, но с большой вероятностью того, что больше сходства у него

было с матерью, чем с отцом.

Перебирая в голове всех, кого ей доводилось лицезреть благодаря всемирной славе,

ведьма не заметила, как умяла последний кусок мяса. Она с сожалением посмотрела на

пустую тарелку в своих руках, и тут взгляд Цесы упал на забытую всеми вершительницу

судеб – многострадальную монетку, которая стала виновницей превращения специального

поверенного в шеф-повара.

–Нет… – видимо удивление Цесы было слишком выразительным, так что Джог

самодовольно улыбнулся.

–Видишь, Тима, я же говорил тебе, что у тебя все на роже написано, тупорылая ты

обезьяна!

–Нет… – Цеса подняла монетку, повертела её в руках, рассматривая профиль Его

Величества, и приподняла её на уровень лица Аратима.

–Собственной персоной! – провозгласил Джог, по-шутовски отвешивая поклон

специальному поверенному и делая прихлебательский жест рукой.

–Что, правда? Бастард? – ведьма продолжала сравнивать незамысловатый портрет на

монетке с физиономией Аратима, поворачивая её под разными углами.

–Ага. Только не от того, на кого ты грешишь. Вилестан, старая шельма, на заре своих лет

постарался… – Джог с негласного позволения Аратима с потрохами выдал тайну его

происхождения.

–И был отправлен на тот свет накануне моего признания. – С горькой ухмылкой сознался

специальный поверенный. – Мне было восемь…

Глава 9.

–Какой урод привел сюда этого мелкого ублюдка?! – резкий крик остервеневшей от

постоянной борьбы за власть дамочки нарушил тишину королевских покоев.

Вот уже несколько недель в этой комнате не было солнечного света и свежего воздуха:

опытная сиделка Его Величества делала все для того, чтобы он поскорее отправился на тот

свет. Третья супруга Короля Вилестана с говорящим именем Гадильда несколько лет

выстраивала ему гроб собственными руками, складывая его из стеклянных баночек с

различным содержанием, которое, мягко говоря, плохо сказывалось на здоровье

энергичного пожилого человека. С её же тяжелой руки трагически погибла вторая супруга

Короля с не менее говорящим именем – Милана, на которую случайным образом упала

люстра. Милая, тихая и кроткая женщина не выдержала такого удара судьбы и скончалась

спустя неделю, не приходя в сознание и не успев попрощаться с детьми. При этом каждая

собака во дворе прекрасно знала, чей след первым отпечатался на пепелище

погребального костра. Но все продолжали смиренно ходить и улыбаться друг другу в

наглые, насквозь прогнившие лица, что несказанно бесило юного наследника трона –

Користана Второго.

Сложные взаимоотношения отца с женщинами никогда не оставляли равнодушным

подрастающего сына. Матери Користана, первой супруге Короля, хватало ума не обращать

внимания на мелкие прегрешения своего супруга. Мудрая и знающая Кристина всегда

рассчитывала только на собственные силы и понимала, что ни в коем случае нельзя

плодить сплетников и интриганов внутри родного дома. За долгие двадцать лет её власти

при дворе никто не смел сказать лишнее слово и сделать неверный шаг. Сын все это время

наблюдал, как мать умело проворачивает дела, не обращаясь к помощи отца, а тот в свою

очередь в своей оригинальной разгульной манере, как может, управляет государством.

Достойная женщина умерла по-королевски: во время официального визита послов Аралии

её сердце, наконец, не выдержало и перестало биться, отстучав до этого ровно пятьдесят

два года. Користану было пятнадцать. В этот год он прозрел.

Двор впервые в жизни юноши остался без присмотра, что не слабо испугало наследника,

поскольку он по наивности своей полагал, что управляла всеми его покойная мать, а

теперь начнется рассадник мерзости и беззакония. Однако его печальные ожидания не

оправдались: истинное положение вещей он начал осознавать лишь тогда, когда его

общение с отцом стало вынужденно более частым. Развратник и потаскун Вилестан

оказался не таким простым парнем, каким хотел казаться. Никто не перестал ходить по

струнке, все продолжали благоразумно молчать и действовать, а Его Величество так же,

как и раньше, якобы праздно проводило время. Однако двор стоял, жил своей жизнью,

шептался, женился и сгорал от неразделенной любви, но молча, что заставило юношу

призадуматься. Целый год он всеми правдами и неправдами выяснял тактику правления

отца, выслеживал его поверенных, пока в итоге не попался самым глупым образом роясь в

документах Его Величества, предварительно сперев ключ от комнаты у охраны.

Вилестан, ничем не примечательный мужчина средних лет с хитрым прищуром голубых

глаз, вошел как раз в тот момент, когда шкодивший отпрыск добрался до личных дел

специальных поверенных. Сын внутренне сжался, не зная, чего ожидать от родителя,

которого иначе как «вещью в себе» не называл никто. Его Величество прикрыло за собой

дверь, подошло к столу, облокотилось на него с противоположной стороны от виноватого

взгляда мальца и хитро улыбнулось. Користан настороженно ждал, что же будет дальше, а

отец после минутной паузы улыбнулся еще хитрее и произнес одно лишь слово: «Пора!».

Именно это короткое «пора» ознаменовало новый этап в жизни наследника, в течение

которого он узнал для себя очень много нового.

Первым делом его посветили в тайну дворцовой тишины, отчего юному наследнику

сделалось дурно, и он даже подумал отказаться от трона. Однако этот вопрос был решен

весьма быстро банальным предложением придумать собственный способ избавления от

паразитов и гадов. Користан приободрился, но уже следующий удар судьбы заставил его

вновь задуматься о своем истинном предназначении. Буквально на следующий день после

содержательного разговора с отцом и обыска в его комнате, наследник отправился на

перевоспитание, угодив в одну группу с тогда еще безобидным Джогом. Последний,

являясь мальчиком для битья, не вызывал в наследнике никаких эмоций, кроме жалости и

желания хоть как-то помочь мальчугану. Однако сделать этого он не имел права, ибо

должен был на время обучения подчиняться всем указаниям Мастера. Жестокость других

подростков поражала Користана, он не мог видеть издевательств и насмешек, которым

подвергали особо отстающих учеников, но вынужден был терпеть и не вмешиваться.

Юноша верил, что все вопросы можно решать более дипломатично и умно, как делала его

мать, пусть и с постоянными консультациями Его Величества и по его указанию и наводке,

как выяснилось позже.

Тренировка силы давалась наследнику легко – он быстро пришел в форму, необходимую

для освоения приемов боя и обороны, однако на первой же схватке неудачно оступился,

заработав первую в жизни боевую травму – удар деревянным мечом по спине. Все бы