Гранетанцор (ЛП)

– Спасибо, Гокс. – Лифт глянула на писцов и стражников. – Это значит, вы должны делать все, что я скажу!

– И... чего же вы хотите? – спросила толстуха.

– Зависит от того, что у вас сегодня на обед.

14

Три часа спустя, напялив шапочку тощего писца, Лифт сидела в центре стола толстухи-письмоводительницы и руками ела блинчики.

На полу перед ней рой младших писцов просматривал отчеты. Книги были разбросаны повсюду, словно расколотые панцири крабов после знатной пирушки. Даль-перо выводило концовку послания от Гокса, а толстуха-письмоводительница стояла рядом и зачитывала его. Женщина наконец опустила лицевую часть шиквы. Выяснилось, что она симпатичная и гораздо моложе, чем думала Лифт.

– «Лифт, я обеспокоен, – читала толстуха. – Мы все обеспокоены. С запада постоянно приходят донесения. В Стине и Альме видели новую бурю. Она в точности такая, как ее описывал военачальник алети, – с красными молниями, несется с другой стороны».

Женщина подняла взгляд:

– Насчет этого он прав, э-э...

– Говорите-говорите, – потребовала Лифт.

– Ваше блиночество.

– Прямо с языка слетает, правда?

– Его императорское превосходительство прав насчет приближения необычной бури. Есть независимые подтверждения из Ири и Шиновара. Огромная буря с красными молниями надвигается с запада.

– А чудовища? – спросила Лифт. – Твари с красными глазами в темноте?

– Повсюду царит хаос, – ответила письмоводительница – ее звали Генна. – Мы не получаем прямых ответов. Были кое-какие намеки в докладах с восточного побережья – буря ударила там прежде, чем достигла океана. Большинство сошлись во мнении, что отчеты преувеличивают, и буря сойдет на нет сама собой. Однако теперь она обогнула планету и ударила с запада... По имеющимся данным князь готовит диктат о чрезвычайном положении для всей страны.

Лифт посмотрела на Виндля, свернувшегося рядом на столе.

– Пустоносцы, – едва слышно произнес он. – Это случилось. Святая добродетель... Опустошения вернулись...

Генна продолжила читать сообщение от Гокса:

– «Грядет катастрофа, Лифт. Никто не готов к буре, которая приходит с другой стороны. Однако с этими алети не знаешь, что и хуже. Откуда им так много известно о ней? Может, этот их военачальник и призвал ее?»

Генна опустила листок.

Лифт жевала блинчик. Этот был плотный, с пастой-пюре внутри, слишком липкой и соленой. Еще тут был блинчик, посыпанный маленькими хрустящими семенами. Ни тот, ни другой не могли сравниться с двумя другими разновидностями, которые она попробовала за последние часы.

– Когда она ударит?

– Буря? Сложно сказать, но, судя по большинству докладов, она медленнее великих бурь. Возможно, часа через три-четыре достигнет Азира и Ташикка.

– Напишите Гоксу вот что, – сказала Лифт между укусами. – «Здесь вкусная еда. Куча разных блинчиков. Одни начиняют сахаром».

Письмоводительница помедлила.

– Пишите, иначе заставлю вас называть меня еще более глупыми титулами.

Генна вздохнула, но подчинилась.

– «Лифт, сейчас не время для пустой болтовни о еде», – прочитала она, когда даль-перо вывело очередную строку от Гокса.

Несомненно, вокруг него собралось не меньше пятнадцати визирей и отпрысков, и все они наперебой советовали, что сказать, и записывали, когда он соглашался.

– Самое время, – ответила Лифт. – Не стоит забывать: может, буря и надвигается, но людям по-прежнему нужно есть. Завтра настанет конец света, а на следующий день они спросят, что на завтрак. Это твоя работа.

– «А как же рассказы о том, что хуже бури? – пришел ответ. – Алети предупреждают о паршунах, и я делаю, что могу, в столь сжатые сроки. Но как насчет пустоносцев в буре?»

Лифт оглядела комнату, полную писцов.

– Я над этим работаю.

Пока Генна записывала ее последние слова, Лифт поднялась и вытерла руки о свою роскошную накидку.

– Эй, умники. Чего нарыли?

Писцы подняли головы.

– Госпожа, мы даже не представляем, что ищем, – произнес один.

– Всякие странности!

– «Странности» какого рода? – спросил писец в желтом. Тощий и высокий, без шапочки он выглядел лысеющим и глуповатым. – В городе каждый день происходит что-то необычное! Вам нужен отчет о человеке, который заявляет, что у него дома родился поросенок с двумя головами? Или о человеке, который уверяет, что узрел лик Яэзира в лишайнике на стене? О женщине, которая предчувствовала, что ее сестра упадет, и та упала?

– Не-а, – отмахнулась Лифт, – это нормальные странности.

– Что же тогда ненормальные странности? – с раздражением спросил он.

Лифт засветилась. Она призвала потрясность – так много, голод побери, что ее кожа начала излучать сияние, словно сфера.

Рядом из семян на нетронутом блинчике проросли длинные вьющиеся побеги. Переплетясь между собой, они выпустили листочки.

– Что-то типа этого, – сказала Лифт и бросила взгляд в сторону. Ну вот, испортила блинчик.

Писцы уставились на нее с благоговением, пришлось громко хлопнуть в ладоши, чтобы они вернулись к работе. Виндль вздохнул, и она догадывалась, о чем он подумал. Три часа, и до сих пор ничего дельного. Да уж, он был прав – в этом городе записывали все происшествия. В этом вся проблема – записывали все подряд.

– Еще одно сообщение от императора, – сказала Генна. – Э-э, ваше блиноч... Бури, как глупо звучит.

Лифт ухмыльнулась и посмотрела на бумагу. Слова выводились текучим, изящным почерком. Скорее всего, Пухлогубка.

– «Лифт, ты вернешься? – прочитала Генна. – Мы по тебе скучаем».

– Даже Пухлогубка? – спросила Лифт.

– «Визирь Нура тоже по тебе соскучилась. Лифт, теперь это твой дом. Тебе больше не нужно жить на улицах».

– И что я буду делать, если и правда вернусь?

– «Все, что захочешь, – написал Гокс. – Обещаю».

В этом и была проблема.

– Я еще не решила, как поступлю, – ответила она, чувствуя себя необъяснимо одинокой, несмотря на полную народу комнату. – Посмотрим.

При этих словах Генна бросила на нее взгляд. Она явно считала, что император Азира должен получать все, что захочет, и маленькие девочки реши не должны иметь привычку ему перечить.

Дверь приоткрылась, внутрь заглянула капитан городской стражи. Лифт соскочила со стола, подбежала и подпрыгнула посмотреть, что у нее в руках. Доклад. Бесподобно, еще больше писанины.

– Что вы обнаружили? – с нетерпением выпалила Лифт.

– Вы правы, один из моих коллег из квартальной стражи наблюдал за приютом «Свет Таши». Женщина, которая там всем заправляет...

– Карга, – перебила Лифт. – Та еще жмотяра. Ест детские косточки на полдник. А в гляделки может переиграть даже нарисованный портрет.

– ...под подозрением. Она запустила какую-то схему по отмыванию денег, но ничего не ясно. Заметили, что она обменивает сферы себе в ущерб. Без другого источника доходов это привело бы к банкротству. Из доклада следует, что она принимает деньги от преступных организаций в качестве пожертвований и тайно передает их другим группам, взяв свой процент, помогая таким образом замести следы происхождения сфер. И это далеко не все. Так или иначе, дети служат ей прикрытием.

– Я же говорила. – Лифт выхватила доклад. – Ее надо арестовать, а все деньги потратить на суп. Отдадите мне половину за наводку, и я ничего никому не скажу.

Брови стражницы поползли вверх.

– Можем все записать, если хотите, – добавила Лифт. – Оформим официально.

– Я буду игнорировать предложения подкупа, принуждения, вымогательства и хищения государственной собственности, – отозвалась капитан. – Что касается приюта, он вне сферы моих полномочий, но уверяю, мои коллеги очень скоро займутся этой... Каргой.

– И то хорошо. – Лифт забралась обратно на стол и обратилась к своей армии писцов. – Так что вы обнаружили? Кто-нибудь светится, словно сама святая добродетель или что-нибудь наподобие?

– На нас без предупреждения свалили слишком тяжелую задачу! – пожаловалась толстуха-письмоводительница. – Госпожа, такого рода исследования требуют месяцы работы. Дайте три недели, и мы подготовим детальный отчет!