Гималайский зигзаг

На вид парню было года двадцать два – двадцать три. Нет, не индиец, как ей показалось вначале, но и не монголоид с Тибета. Уж не дард ли часом? Продолговатое лицо, длинные, вьющимися волосами цвета воронова крыла, тонкие брови и губы, прямой, какой-то совсем не индийский, а скорее даже греческий нос, большие темные глаза, густые ресницы, гладкий заостренный подбородок…

Составив краткий, но весьма выразительный словесный портрет, Бетси улыбнулась гостю и невольно задумалась. Она привыкла считать, что достаточно разбирается в людях, но в этом бродяге из Сринагара чувствовался некий врожденного аристократизма, то, что обычно называют «порода». Широкие плечи и сильные руки, мускулистый, без растительности, юношеский торс. Смугло-розовая кожа… Красивый парень, но дело не в этом. То есть, не только в этом…

…Бетси, в принципе, достаточно долго могла обходиться без знакомых противоположного пола. Постоянные разъезды и встряски, державшие ее в напряжении, приучили к несколько пуританскому образу жизни. Однако вид Амоды отчего-то подействовал на нее… В общем, подействовал. Девушка невольно поймала себя на мысли, что вот неплохо было бы сейчас, после душа немного расслабиться и… Гм-м… А почему бы, собственно, нет? Пусть он абориген, туземец, дикарь, это даже пикантно! Здесь есть некая изюминка. Можно представить себя героиней романов какой-нибудь Бертрис Смол или Кэтрин Коултер…

Юноша повернул голову в ее сторону и улыбнулся. Улыбка его была до того приятной и одновременно чистой, что Бетси мгновенно устыдилась своих нескромных мыслей, поспешив завести непринужденный разговор на житейские темы. И, как оказалось, не зря. Уже вскоре она выяснила, что Амода – уроженец окрестностей Каргила, чистый дард в двенадцатом колене, занимается тем, что присматривает за двумя или тремя десятками лощадей, принадлежащих его односельчанам. В столицу штата его привела надобность в специальной вакцине для четвероногих подопечных, заодно требовалось сделать кое-какие закупки продовольствия, которого не найдешь за пределами Сринагара.

Мисс МакДугал восхитилась столь удивительному совпадению и, не долго думая, тут же предложила парню наняться к ней в проводники. Перспектива неплохого заработка обрадовала пастуха. Он вновь улыбнулся, развел крепкими руками и посетовал, что сейчас в Кашмире совсем непросто зарабатываются деньги. Работы мало. Что поделаешь, война! Из-за того, что в газетах ее называют всего лишь «конфликтом» легче не становится…

В это время в дверь номера осторожно поскреблись. В приоткрывшейся щели появилась умильно улыбающаяся физиономия господина Ришата, поспешивишего тут же попросить прощения за беспокойство.

– Я подумал, что перед ужином вам не помешает освежиться, – заявил он, вкатывая в комнату передвижной столик, на котором красовались целый восточный базар – тропические плоды, сладости, пара кувшинов с прохладительными напитками. Бетси только моргнула от удивления.

– Спасибо… А вы знаете, господин, Ришат, я, по-моему, нашла проводника. Господин Амода оказался родом как раз из тех мест, куда я собираюсь отправиться. Он там пасет скот. Как, кстати, наши дела с полицией?

Хозяин довольно ухмыльнулся.

– Все в руке Аллаха, великого и милосердного, мэм! Ну, и немного еще в наших руках. Когда эти руки рассыпают щедроты на ковер жадности… Разрешение получено. А лучшего проводника, чем ваш новый друг, вам здесь вряд ли удастся сыскать!

Последние слова прозвучали неожиданно твердо, и Бетси вновь удивилась. Между тем хозяин вежливо поклонился поочередно Элизабет и ее гостю. Признаться, девушку несколько смутили столь быстрые и необъяснимые перемены в отношениях господина Ришата к молодому пастуху. Впрочем, Индия таинственная страна, здесь постоянно приходится чему-либо удивляться.

Восток!

– Прошу отведать угощения. Мой повар старался специально для таких дорогих и уважаемых гостей. Вот это должно определенно прийтись вам по вкусу, господин!

Он протянул Амоде блюдо с какими-то медовыми сладостями.

«Вам» да еще и «господин», – машинально отметила Бетси уважительное обращение, а вслух поинтересовалась:

– А что это?

– О, это модака!

«Модака? – поразилась девушка. – Странно, опять эта модака, как тогда, в Лондоне. Позвольте, но ведь модаку едят шиваиты, а не мусульмане!»

Еще одна загадка?

…Кстати, о загадках! Если господин Ришат столь добр и отзывчив, то не продаст ли он своей дорогой гостье пистолет?

Глава четвертая

Безумный полет

– И больше никакой самодеятельности, господа! – выдохнул Юсупов, отпивая глоток чая. – Ни-ка-кой!

Они сидели на открытой террасе большого белого дома, принадлежащего Ивану Алексеевичу Бацевичу, потомку весьма эксцентричного русского купца, перебравшегося в Дели еще в конце прошлого века и занимавшегося поставками кофе и чая. Дело пошло, а когда после 1917-го возвращаться стало некуда, семья Бацевича-предка прочно обосновалась в Индии, благополучно прожив под горячим южным солнцем весь двадцатый век. Сам Иван Алексеевич, в здешних местах, конечно, Джон Алекс, дородный мужчина пятидесяти трех лет, чем-то похожий на Черчилля, ныне владел несколькими магазинами в Дели и пригородах. Юсупов познакомился с ним в Лондоне несколько лет назад, и Бацевич любезно пригласил Феликса навестить его, если подвернется случай.

Вот случай и подвернулся. Правда, Юсупов побаивался, что хозяин дома не обрадуется при виде столь странной компании, но Бацевич, очевидно, придерживался принципа «Друг моего друга – мой друг». Места хватило для всех, да и вели себя спутники Юсупова прилично. Разве что Покровский-Бумба, сытно перекусив, все время порывался спеть. Эти потуги Феликс-Третий сходу пресекал, решив, что с него вполне хватит и господина Сипягина.

Сейчас они пили чай с ароматными сладкими хлебцами, усевшись вокруг круглого плетеного стола. Бацевич только что отбыл куда-то по своим коммерческим делам, извинившись и пообещав вернуться часа через полтора. Влажный теплый воздух отнюдь не способствовал физической активности, и даже неугомонный Перси поутих.

– Но что вы имеете в виду под самодеятельностью, босс? – как ни в чем не бывало поинтересовался Миша.

– Твою дурацкую выходку с чемоданом девки в аэропорту! Нужно хотя бы предупреждать меня!

– Да чтоб я так жил! Просто хотелось… – начал было Гурфинкель, но Юсупов был непреклонен, как его дедушка, добивавший Распутина резиновой дубинкой:

– Хватит! Мне все равно, что ты хотел! Идея с самого начала была глупой, равно как и маскарад! Интересно, как ты выкрутился в полиции?

– Сбежал… – виновато дернул длинным носом Миша. – А чего делать-то было? Когда они меня вели, я притворился, что потерял сознание. «Бобби», то есть… Ну, не знаю, кто они тут, в общем положили меня на асфальт, а я вскочил и убежал.

– Так просто? – недоверчиво поднял брови Юсупов.

– Ну да. Я вообще удивляюсь, как тут у них в Индии всех еще не обокрали. На улицах толпы народу, машины, коровы… Стянул чего, и беги, сроду не догонят.

– Зато если догонят, дадут хорошенько, – наставительно прогудел Покровский. – Вон у них полиция с палками какими! Прочувствовал, fraer?

– С палками – это точно – согласился Миша, почесывая поясницу. – Как есть прочувствовал, чтоб они все так жили каждый день!

– Только бьют они по-разному, – хмыкнул Юсупов. – Тебе еще повезло. Индийцы обыкновенно бьют по пяткам, по ногам. Запросто могут сломать кости стопы или повредить сухожилие, жалуйся потом…

– Да ладно вам, что уж теперь… Я таки убежал, девчонка ничего не сообразила, мало ли тут оборванцев! – примирительно заявил Гурфинкель. – Примочки поставлю – и всего делов.

– Ладно. Эту тему сняли. Бетси отбыла в Сринагар, и вам бы нужно поторопиться вслед за ней. Я останусь здесь, – Юсупов отметил, что при этих словах все облегченно вздохнули, – но буду периодически выходить на связь. Заканчивайте чаепитие и чтобы сегодня уже летели в направлении Кашмира!