Терминатор. Часть 1 (СИ)

— «Кто это и что за машина?» — он все про себя думал — «Так похожая на человека. И такая же, как та, что он недавно убил в той лесной деревне, из-за которой он теперь пребывает в плену здесь. Точно такая же, похожая на живую женщину. И еще совсем на вид молодую, почти как та, что была убитая им, в том лесу и совсем еще девчонка. Но вот эта, что принимала его у себя недавно, будет старше тех двух, но тоже очень молодая на вид лет тридцати, красивая весьма и рыжеволосая. До ужаса сексапильная бестия. Такая же сексапильная, как и, наверное, стервозная. Что одно другому не мешает. Как и живой женщине такого склада характера и красоты. Что это за машина, как и те, что он видел до этого? — он не переставал задавать себе этот вопрос. Что еще тут скрыто за этими стенами цитадели Скайнет?».

Машины посадили его сюда под замок по приказу этой назвавшей себя и представившейся ему майору Кравцову некой Вертой бабы машины. Посадили в отдельную изолированную ото всех пленных Скайнет отдельную тюремную клетку. На нижнем этаже какого-то бетонного трехэтажного здания. И так приказала им она. Так захотела она. И она, так сама ему напоследок сказала. Она эта Верта сказала Кравцову, что будет следить за ним лично. И периодически проверять его прямо вот тут в этом тюремном «гостиничном» из бетона и пластика номере. За раздвижными под электронными замками из титана на гидравлике и приводах дверями в тюремном отдельном изоляторе, блока Х16 в блоке Х17, пристроенном к сектору В-12 и блоку Х50. Поблизости к лагерному госпиталю. Это отдельные камеры для заключенных. Особых заключенных, предназначенных для временного проживания перед их наблюдением изучением и экспериментами. И он теперь получается подопытный у этой чертовой рыжеволосой красивой и такой же ядовитой змеи Верты подопытный кролик. Просто подопытная мышь и не более. Которую та возможно скоро просто съест как свою добычу. Наиграется и съест.

— Вот тварь! — Кравцов произнес, и злобно плюнул на пол из твердого темного почти черного соединенного металлическими швами пластика.

Он осмотрелся еще раз по сторонам осматривая все вокруг, стены из такого же только белого пластика и всю обстановку в своем личном теперь тюремном блоке. И тут было все, все, что было именно необходимо человеку. Постель, шкафы, в которые он пока не заглядывал, но возможно с одеждой. Стол, даже за дверью личный туалет, ванна и душ.

Виктор, подойдя к ванне, во все это не верил. Не верил всему, что видел своими глазами. Он даже потрогал все в ванной той комнате. Покрутил краны с горячей и холодной водой, и все это было и работало. Откуда-то все было запитано и все функционировало. Все было и управлялось автоматически. Стоило только войти сюда, даже включался сам свет. А подносилась рука под умывальник, включалась вода. Мало того, автоматически регулировалась, И стоял прибор над умывальником показывающий температуру и саму подачу воды. В туалете было, тоже самое. Стоило Кравцову побрызгать в унитаз, как через три минуты сработала автоматика, и все смылось в канализацию.

— Да — произнес Виктор — Тут рассиживаться с газетенкой долго нельзя, думаю.

Он вышел из отдельной ванной комнаты и подошел быстро к стоящему в своей тюрьме комнате холодильнику. Нет, то был не обычный человеческий холодильник, но похожий на таковой и тот открывался, если коснуться рукой небольшого черного экрана на его двери. Это был сенсорный датчик, который открывал дверку, и там было все.

Виктор аж, восторженно сам себе что-то буркнул под нос, округлив свои пленного теперь офицера Советских ракетных войск глаза. И первым делом взял бутылку с пивом и на холодильнике блок с сигаретами. На блоке было написано «КОСМОС».

— Наши, родные — проговорил он — Откуда это все? Не иностранное. Где Скайнет раздобыл сигареты? Да еще и наши? Наверное, со складов каких-нибудь брошенных нашими. Не радиоактивные часом. Ладно, покурю, а там увидим. Может, скоро уже подыхать, так какая разница от чего. Напиться бы сейчас, с горя, что ли. Вот только водки нет здесь — произнес он — Вообще из всего спиртного, пожалуй, только пиво. Спасибо и на этом. И за курево спасибо. А то, сдох бы без этого.

И тут же сам себя спросил — Откуда пиво здесь? У машин есть пиво?! Вот это да! Это и есть первое открытие, которое тебе надо, майор Виктор Кравцов — он вслух, громко удивленно и даже обрадовавшись, произнес — Откуда эти все продукты? Такого нет нигде. Даже в ракетном их бункере приходилось долгое время сидеть на черством засушенном в сухари хлебе, и просто воде. Ну, еще были кое-какие консервы из фронтовых запасов и то, что удавалось отбить у роботов на лесных и горных дорогах слабо охраняемых конвоев.

— Может эта рыжеволосая сучка в мою угоду тут все сервировала — произнес он, сдерживая с трудом свою злобу и свое прирожденное ехидство, скрипя зубами — Может, хочет получить себе меня — сам с собой стал рассуждать Виктор — Ебливая, наверное, до дури, тварь искусственная. А, что? Алексея забрал себе Скайнет, а меня может… Похоже, ты майор Кравцов уже от всего в скопе пережитого, начинаешь чокаться здесь в этом плену.

Он громко чертыхнулся, рассматривая наклейки на бутылках пива. Таких, он никогда не видел. С треугольной пирамидой на черном фоне. И надписью «Кибердайн Рисеч Системз».

— Че это еще за производство? — произнес он — Небось, радиоактивное, откуда-нибудь из-за океана, но все равно попробую.

Кравцов осмотрел все содержимое холодильника. Такие наклейки были на всех продуктах. И, похоже, производитель был везде один. Скайнет.

— Ты, сволочь еще и пищевые производства организовал — чертыхнулся Виктор Кравцов — Ну, что же, серьезный ко всему подход, молодец. Не ожидал от тебя, не ожидал, действительно не ожидал. Щас опробуем чего-нибудь, раз этот холодильник теперь мой.

Он закончил с осмотром. Тут все было свежее и в замороженном состоянии, как раньше когда не было еще войны, и когда он жил с семьей еще молодым офицером на Дальнем востоке в войсковой своей ракетной приморской части. Это было лет больше двадцати назад. И так уже давно… Он достал несколько консервов на выбор и кое-какие продукты, похожие на мясные.

И он, Виктор Кравцов не мог в это во все до сих пор поверить, как и в то, что видел теперь тут своими глазами.

— Даже мягкий белый хлеб — он, не переставая удивляться, произнес, напоследок обследуя холодильник. И открыл лежащим на столе столовым ножом бутылку с пивом. Сдувая ползущую из горлышка пену, попробовал его, глотнув чуть-чуть, все еще сомневаясь в то, что это правда. И пиво было настоящим. Только неизвестным ему. И конечно не Советским и не иностранным. Но было как настоящее. И на вкус весьма ничего.

Он глотнул его еще раз и закрыл свои пленного, но боевого Советского офицера глаза, усевшись в мягкое стоящее у стола и стены из белого пластика мягкое кресло. Положив голову на спинку его он, Виктор Кравцов вспомнил те далекие довоенные годы и свою семью. Жену Елену и сына Максима. Как они были тогда счастливы. И служба у Кравцова текла, размеренно и без накладок и происшествий. И он тогда еще, будучи старшим, после учебки женатым лейтенантом был не таким как сейчас озлобленным на весь мир закоренелым ненавидящим машины и ядерную войну воякой. И вот война, и вот он теперь здесь в звании майора и военнопленного. В самом логове самого своего вечного врага по имени Скайнет. И он не может поверить в то, что теперь здесь сам видит.

Он Виктор открыл свои глаза и уставился на висящий, на стене большой монитор. Скорее это, был просто плазменный телевизор. Смахивающий, на японский еще довоенной поры. Настенный телевизор. В Японии, такие уже, делали в то довоенное время.

— «Но зачем он здесь?» — подумал Кравцов — «Что, вообще сейчас смотреть то. Ведь мира больше нет. И кино больше нет, как и прочих передач. Так, висит для интерьера этой его тюремной за железными дверями камеры. Может даже не работает. Хотя тут работает вроде все».

Он подумал встать и подойти и попробовать включить этот телевизор, но не захотел сейчас вставать с этого удобного и мягкого обитого светлой однотонной тканью кресла. Все словно в доме. Все для жизни здесь в этой отдельной тюремной лагерной камере блока Х17.