Песнь кецаля. Уакерос. Врата дракона

– Ах какой мерзавец, – вслух произнёс Вальтер, по-прежнему, с некоторым уважением, вспоминая Серёгу Черкасского. – Пожалуй, я посажу его на бамбук вместе с тем поганым мексикашкой.

Удивительно, но русский всё ещё был симпатичен Федерману, который всегда восхищался такими же отъявленными мерзавцами, как он сам.

– Сеньор команданте…

Вальтер резко обернулся, оторвавшись от созерцания сломанной клетки.

К нему со всех ног бежал его личный адъютант Луис Мариутти.

– Что такое, Луис, что случилось? – недовольно спросил Федерман, уже порядком уставший от лезущих из всевозможных дыр неприятностей.

Адъютант остановился рядом с командиром, защитная рубашка на нём намокла, на лбу блестели бисеринки пота.

– Тела пропали, – борясь с отдышкой хрипло сообщил он.

– Какие тела? – не понял команданте.

– Тела часовых, – виновато улыбаясь, пояснил адъютант.

Лицо Вальтера Федермана стало наливаться опасным багрянцем.

– Что такое? – Адам нервно переглянулся с изнывающим от жары Думкопфом.

Ещё немного проехав по дороге, джип вздрогнул, и окончательно остановился.

– Всё, звездец тачке, – Серёга сокрушённо ударил кулаком по рулю. – Бензин закончился.

– Надеюсь, мы успели отъехать от базы на приличное расстояние, – устало произнёс Крюгер, отгоняя от себя каких-то не в меру кровожадных москитов.

Несчастного Фрица комары доставали особенно сильно. На щеках и носу толстяка уже красовались россыпи зудящих волдырей.

– Герр Адам, это просто непереносимо, – простонал Думкопф, обмахиваясь старым номером «Плейбоя», найденным под сидением джипа.

– Да Фриц, – кивнул Крюгер, – это тебе не Мексика.

– Та что эта Мексика, – усмехнулся Серега, выбираясь из джипа. – Если бы я знал, что в Колумбии будет так весело, то давно бы уже сюда приехал вместо Египта с его идиотскими верблюдами.

– Ноги моей здесь больше не будет, – недовольно проворчал Адам.

– При условии, что мы благополучно отсюда выберемся, – деликатно напомнил Фриц.

– Да выберемся, выберемся, я вам это гарантирую, – заверил немцев русский, пытаясь найти под сидением джипа канистру с бензином.

Но канистра, к сожалению, никак не находилась.

– Что ж, – Черкасский с удовольствием почесал затёкшую спину, – бывало и похуже.

– Куда уж хуже, – огрызнулся Фриц, приканчивая на щеке очередного кровососущего гада.

– Да в той же Африке, – возразил Серега, осматривая подаренный Федерманом автомат. – Одно время я туда с женой каждый год ездил.

– Женщина на сафари лишь помеха, – знающе заметил Крюгер.

– Ну, не скажи, – Черкасский довольно осклабился, – тут всё ещё зависит, в каком качестве ты её на сафари берёшь.

– То есть? – немцы заинтересованно посмотрели на Серёгу.

– Лично я брал жену в качестве приманки, – хвастливо продолжил русский. – Эта дура, топ-модель, на большее и не годилась. Целыми днями или у зеркала сидела, или по бутикам дорогим с подругами шлялась. Вот я и стал брать её с собой на сафари, хоть какая-то польза от неё была. Ко всему она ещё любила ярко одеваться и духи у неё были на редкость вонючие, правда, по три штуки баксов за флакончик. Дикие звери от этих духов просто фонарели. Короче, посажу я её под баобабом и говорю «Сиди тут, сейчас автобус подойдёт, в местный бутик поедем». Ну, она и сидит, а мы с корешами в кусты. В общем, двух львов завалили и одного носорога. Хорошие были времена.

– А почему ты говоришь обо всём этом в прошедшем времени? – удивился Адам. – Что тебе мешает снова на сафари поехать?

– Да копы местные, – нехотя ответил русский.

– А что такое?

– Да мы недосмотрели с братвой, выпить в кустах решили, ну один из львов жену мою и сожрал, а у неё туфли на шпильках были, в итоге лев подавился и тут же подох.

– А причём тут полиция? – поинтересовался, яростно размахивающий журналом Думкопф.

– Да дело в национальном парке было, – Серёга сладко зевнул, – в заповеднике местном. Тот лев государством охранялся, мы еле ноги унесли.

– А как же жена?!! – хриплым голосом спросил Крюгер, пришедший в ужас от кошмарного рассказа русского.

– А что жена? – изумился Черкасский. – Думаю, она и не заметила, что её лев сожрал. У меня знаешь сколько в России этих жён, я даже одно время мусульманство хотел принять, гарем завести, евнухов там всяких, но уж больно много бабок на это нужно.

«Боже, какие дикие нравы, – с содроганием подумал Адам. – Шикельгрубер был полным идиотом, когда решил напасть на эту ужасную непостижимую страну».

– Ладно, – Серёга ударил ладонью по горячему капоту джипа. – Конечная станция, дальше пойдём пешком.

Фриц протяжно заскулил.

– Ну что ж… – Крюгер нехотя спрыгнул в траву. – И куда мы пойдём?

– Прямо, – передёрнув затвор автомата, русский двинулся вглубь джунглей.

Немцам не оставалось ничего иного, как последовать за своим неугомонным приятелем.

– Да, мачете нам бы сейчас очень не помешало, – заметил Думкопф, надевший на голову раскрытый посередине журнал.

– Ёж вашу мать!!! – через некоторое время заорал, идущий чуть впереди Черкасский.

На небольшой полянке валялся перевёрнутый тёмно-зелёный джип, из-под которого торчали чьи-то волосатые ноги в камуфлированных шортах.

«Не Федермана ли это ненароком привалило?», – с надеждой подумал Адам.

Но это был не Федерман.

К сожалению.

Хотя…

– А головы-то нет, – громко заржал Серега, обойдя перевернутую машину кругом.

– Нет-нет, я не желаю этого видеть, – протестующе замахал руками Крюгер.

Перевёрнутый джип был намного интересней трупа неизвестного боевика. Создавалось впечатление, что машину кто-то здорово пожевал, а затем выплюнул.

Следы, похожие на следы от гигантских зубов, украшали капот и левый борт внедорожника. Одно из передних колёс было и вовсе оторвано, коленвал погнут, мотор вывернут наизнанку, словно черепаха из ненадёжного панциря.

– Это кто же тут, интересно, позавтракал? – Черкасский глубокомысленно почесал затылок.

– Уж, скорее, пообедал, – поправил русского Крюгер, взглянув на наручные часы, хотя труп солдата мог лежать тут и со вчерашнего дня.

– Круто, blin, – восхитился Серега сильно жалея, что сейчас у него нет фотоаппарата.

Снимок на фоне перевёрнутого джипа с трупом колумбийского боевика стал бы настоящим раритетом в фотоколлекции Черкасского. Во всяком случае, его друзья точно от зависти бы лопнули. Серёга даже был готов немного приврать, приписав подвиги неизвестного колумбийского чудовища себе. Но, увы, фотокамеру у русского забрали проклятые фарковцы.

– Может это сделала какая-нибудь местная Чупокабра? – неуверенно предположил Фриц, с опаской поглядывая на обступающую поляну сельву.

– Самое опасное из колумбийских животных это – наркоторговцы, – ответил помощнику Крюгер, неприязненно косясь на волосатые ноги покойника. – Идёмте-ка отсюда по добру по здорову.

– На, камерад, держи, – Черкасский поднял с земли пистолет, протянув оружие отважному охотнику за артефактами.

Адам взял пушку и, проверив обойму, запихнул пистолет в штаны, спрятав его под рубашкой.

– А чего-нибудь помощнее здесь не валяется? – с надеждой спросил Думкопф, осматривая траву под ногами.

– Есть оторванная рука в кожаной перчатке, – с готовностью предложил Серёга.

Толстяка передёрнуло.

– Ладно, так уж и быть, уходим, – русский весело подмигнул Крюгеру.

У Адама возникло странное чувство или, скорее не чувство, а твёрдая уверенность в том, что Черкасский не просто так наугад бредёт по сельве, что он знает, куда идёт. Русский искал новых острых ощущений, а такой попутчик в их ситуации был крайне опасен. Адам не желал нарываться на новые неприятности. Единственное, что он сейчас страстно хотел, так это как можно скорее покинуть проклятую Колумбию и забыть всё произошедшее как далёкий кошмарный сон. И идиоту было ясно, что затея с поисками легендарного Эльдорадо с треском провалилась. В том бардаке, который творился в Колумбии, нормально работать было совершенно невозможно. Какие к чёрту археологические исследования, когда тебя всё время похищают всякие клинические психи, комары кусаются, словно обезумевшие мексиканские джумби, а под каждым кустом сидит обкурившийся травы головорез с автоматом.