Кулл и книга колдуна

Яростной и разрушительной была их смертельная битва. Содрогнулись и рассыпались в песок высокие горы, и был поглощен этот песок вышедшим из берегов океаном. Звезды срывались с небес и обрушивались на землю столпами белого пламени, от соприкосновения с которыми плавился, словно воск, камень. В конце концов Земрук, озаренный великим Надсущным Учением, одержал верх. Темные силы были повержены и выброшены за пределы нашего мира.

Кончились темные времена, и на земле воцарился покой. Однако Земрук не считал дело, которое, он начал, окончательно законченным. Ему-то, лучше чем кому-либо другому, было известно, что Призраки Ночи только побеждены, но не уничтожены. А это означает, что когда-нибудь они могут найти способ снова вернуться в наш мир, чтобы попытаться вновь подчинить смертных своей воле.

Помня об этом, великий маг решил помочь будущим поколениям людей, которых может настигнуть столь большая беда. Поэтому он вскоре создал книгу, вложив в нее немалую часть своих знаний. А чтобы никто не мог воспользоваться ей до срока, ради своих личных целей, Земрук скрыл свое творение в одном из Тайных Хранилище Мудрости, где оно и пребывает до сей поры.

О самом существовании подобных Хранилищ люди давно забыли. И я был немало удивлен тем, что этому фарсунийцу было о них известно. И он был готов на все, лишь бы заполучить путевые дневники моего предка. Вплоть до того, что попытался испытать на мне силу своей магии. Разумеется, из этой его глупой затеи ничего не вышло. Моих скромных сил хватило не только на то, чтобы отразить его атаки, но и нанести по нему ответный удар. Да такой, что тот едва смог уцелеть.

Признаться тогда я пощадил его никчемную жизнь, о чем теперь очень жалею, ибо уничтожь я его тогда, этой беды, что вынудила нас с внучкой приехать в Дуур-Жад, попросту не случилось бы.

Фарсуниец покинул мой замок ни с чем. Однако уходя поклялся, что обязательно заставит нас всех сильно пожалеть о том, что мы так жестоко с ним обошлись.

«Вы не пожелали даже показать мне эти дневники, — сказал он. — Боитесь, что кто-то окажется смелее вас, чопорных аристократов, и обретет такое могущество и власть, о которых все вы можете только мечтать. Однако все ваши старания и потуги тщетны. Сейчас я ухожу. Но клянусь Тьмой и Светом, это еще не конец, а лишь начало. Берегитесь. Настанет миг, когда вы сами принесете мне то, что я так хочу заполучить. И это будут не какие-то там писульки давно сгинувшего безумца, а сама книга Земрука. Я сумею заставить вас это сделать, ибо я умнее хитрее и храбрее».

«Как смеешь ты, жалкий червь, чью никчемную жизнь я только что пощадил, мне же и угрожать?! — едва не задохнулся я от душившего меня гнева. — Убирайся прочь и больше не смей показываться мне на глаза! Не то, клянусь Земруком, я сотру тебя в пыль!».

«Сейчас тебе это по силам, — согласился он. — Но не думай, что так будет всегда. Ты — старик. И с каждым годом становишься все слабее и дряхлее. Силы покидают тебя, словно вино — прохудившийся бочонок. Тогда как я еще только начинаю входить в настоящую силу».

«Это меня нисколько не волнует, — рассмеялся я ему в лицо. — Все равно тебе, жалкому недоучке, никогда не встать рядом с настоящим магом. Ни от какой силы нет и не может быть толка, если она не опирается на прочные знания и опыт».

«Посмотрим», — криво усмехнулся он и ушел.

Вскоре я окончательно позабыл об этом молодом безумце и о его угрозах. И то, и другое казалось мне не стоящим внимания: мелочью, не достойной того, чтобы держать ее в своей памяти дольше одного мгновения. Глупая самоуверенность, что свойственна скорее юнцу, чем умудренному годами мужу, помутила мой рассудок, заставив забыть старую, как мир, истину о том, что любой враг может сделаться опасным, если упустить его из вида. Скорпион тоже мал размером, но его яд может оказаться смертельным. Вот таким скорпионом й оказался этот фарсуниец.

Примерно пару месяцев назад мой сын вместе с внуком неожиданно получили письменный вызов ко двору короля Борна. В нем прямо говорилось, что властитель Валузии намерен дать им обоим важное для государства и трона поручение.

Никакого удивления у нас это послание не вызвало. Представители нашей семьи на протяжении многих столетий неоднократно занимали высокие государственные посты.

На сборы в путь много времени не понадобилось. И уже на следующее утро мой сын и внук отправились в столицу. С собой они взяли лишь нескольких слуг, ибо считали, что в собственной стране им некого опасаться. К тому же наше поместье находится совсем недалеко от столицы, и они рассчитывали туда добраться не позднее чем к обеду следующего дня.

Однако на деле все получилось совсем не так. Примерно через неделю после отъезда мне в замок прислали отрубленные головы тех слуг, что отправились в путь вместе с моим сыном и внуком. А чтобы мне все стало окончательно ясно, к этому прилагалось письмо. Вот оно, можешь прочесть.

С этими словами старик протянул Куллу свернутый в трубку свиток пергамента.

По-прежнему не испытывая особого интереса к тому, о чем ему поведали, атлант, развернув письмо, пробежал глазами по строчкам, написанным ровным, красивым почерком.

В нем говорилось следующее:

«Барону Хельту.

Помнится, когда-то я говорил тебе о том, что ты еще будешь сильно жалеть, что не показал мне путевых дневников своего сгинувшего пять столетий назад предка. Теперь, получив мой подарок, надеюсь, ты уже больше не думаешь, что мои слова всего лишь пустая угроза? Уверен, что не думаешь. Нетрудно догадаться, что твой сын и внук находятся в моих руках. И я в любой момент могу прислать тебе и их головы, как прислал головы слуг. Однако пока я не собираюсь этого делать. И не потому что опасаюсь твоей мести. Просто в отношении этой парочки у меня есть другие куда более интересные планы. Например, могу продать их жрецам, которые поклоняются богам Тьмы, и те принесут их обоих в жертву. Что сие означает для твоих наследников? Думаю, ты знаешь не хуже меня. Их души будут терзать демоны до самого конца времен. Прямо сказать, незавидная участь даже для последних простолюдинов. А уж про знатных аристократов и говорить нечего.

Однако я вовсе не чудовище в человеческом обличье. И хочу дать тебе шанс спасти жизни и души своих наследников: один-единственный, сразу хочу заметить. Их я верну тебе целыми и невредимыми в обмен на книгу Земрука, которую ты должен для меня добыть каким угодно способом. Свое решение сообщишь в письме, которое передашь крестьянину. Он явится к тебе через три дня. Можешь запытать его до смерти, но о том, где держат пленников, он не скажет, так как об этом знаю только я один. Ну, а если мой человек не возвратится ко мне вовремя, я сделаю то, что обещал. Так что будет лучше для всех, если ты не станешь делать никаких глупостей. И еще. На то, чтобы добыть книгу, у тебя есть три месяца, и ни дня больше. На мой взгляд, этого более чем достаточно».

— Ну, и что ты сделал? — спросил у старика Кулл, когда дочитал послание до конца. — Сообщил этому фарсунийцу, что на все согласен?

— А что мне еще оставалось делать? — вздохнул старый барон. — Позволить принести в жертву сына и внука? Такая судьба хуже смерти!

— А по-моему, все смерти одинаковы, — заметил атлант. — Просто одни более болезненны и мучительны. Другие менее. А суть всегда одна и та же: живой человек превращается в труп.

— Не скажи, — возразил Хельт. — Все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Дух человека, принесенного в жертву, попадает в вечное рабство, что означает такие муки, рядом с которыми померкнут все пытки, измышленные самым извращенным рассудком.

— Ты уверен? — уточнил Кулл.

— Вполне, — подтвердил старик.

— Пусть так, — не стал спорить атлант. — Тем не менее, надеюсь, ты сделал что-нибудь еще для спасения пленных, кроме того, что согласился достать эту проклятую книгу?