Призраки прошлого (черновик) (СИ)

Хм, надеюсь, я все-таки поступила правильно, прислушавшись к просьбе однокурсника. В таком состоянии будет хорошо, если его срубит еще на теоретической части. Во время практического представления он может поднять в воздух целый корпус.

Я остановилась у доски для записей и слегка подтолкнула Кейна в спину. Тот по инерции сделал еще три шага и, натолкнувшись на кафедру, буквально повалился на нее всем телом.

До представления оставались считанные минуты. Я сложила руки за спиной, встала ровно и приготовилась ждать. Такая по-военному прямая стойка меня не утомляла, а любопытствующих заставляла отводить взгляд.

Что ж, совсем скоро шум в зале утих. Прекратились шепотки, все уже перездоровались и расспросили друг друга насчет погоды на завтра. Последний человек — самый юный из Совета, Мастер ШирГала — уселся на свое место. Ректор важно кивнул, и вперед выступил ИльмоФасар.

Его прочувствованный монолог, обращенный к самолюбию каждого из присутствующих, я прослушала, ни капельки не сожалея. Секретарь известный болтун и подхалим, ничего страшного, если пропущу пару оборотов.

Состояние Кейна волновало меня куда как больше.

Он как замер тогда, уткнувшись лбом в сложенные руки, так и стоял, не подавая признаков жизни.

— …и он! — закончил секретарь и с воодушевление зааплодировал.

Зал поддержал его несколькими ленивыми хлопками.

— Мастер АраКейн, прошу вас! — взмахнул рукой Ильмо, и, откинув длинные рукава за спину, приготовился записывать.

Кейн не шевелился.

— Говори… — просвистел где-то на уровне фальцета ЖенньеСатт из проема двери и послал гневный взгляд в мою сторону. Я не отреагировала, продолжая безымоционально созерцать стену напротив, наблюдая за происходящим только периферийным зрением. Сказал, что сам справится, значит, справится. Я не в праве решать за него. В конце концов, это звездный час Кена, а я так, просто рядом стояла.

Мастер Защиты привалился к косяку и схватился за сердце.

Высокий Магистр МиланАстор зевнул. И именно в этот момент изобретатель распрямился.

— Уважаемые господа, сегодня я имею честь представить вам проект, над которым работал последние пять лет, еще будучи учеником Академии. — Еще несколько сдержанных хлопков. — Да, спасибо. Итак, актуальность представляемого мною плетения заключается…

Кейн, необычно прилизанный и собранный, радушно взмахнул руками, будто хотел обнять всех присутствующих.

— Таковы инструменты, как видите, они совсем просты в употреблении. Так же рад представить вам ЭльвеЦию, моего незаменимого помощника, да что там, конечно же сотворца, а сегодня и ассистента. Итак…

— Плетение Ции-Кейна? — неприятным тоном произнес МиланАстор, обрывая моего сокурсника на полуслове.

— Именно. — Кейн чуть склонил голову, отдавая должное высокому положению Мастера, прервавшего его плавную речь. — Как всем известно, мы, люди науки, суеверны. Никто не посмотрится в зеркало перед завершающим опытом, а, стоя над результатами, всякий, конечно же, натирает верхнюю пуговицу рукавом — на удачу. Так что если я пообещал что-то, то просто обязан был выполнить.

А как он подчеркнул это "мы", явно исключая из этого понятия самого Высокого Магистра.

Уже на практической части, когда мы с Кейном стояли рядом, я несильно толкнула его локтем в бок. Тот глянул из-под белой челки и нерешительно улыбнулся.

После заключительной речи, когда комиссия принялась бурно обсуждать увиденное и услышанное (хотя, на самом деле, они попросту разговорились на личные темы под благовидным предлогом, делясь впечатлениями от нашей внешности, странного поведения Кейна в начале, ну, и, конечно, его вопиющей молодости) изобретатель замер на месте с улыбкой на лице, будто приклеился к полу подошвами ботинок.

— Ну, чего стоишь, пошли, — сквозь улыбку, практически не шевеля губами и не разжимая зуб, прошипела я.

— Ага, — на тот же манер ответил однокурсник, тем не менее, не двигаясь с места.

Огромные квадратные окна пропускали слишком много света, от которого у меня, если честно, уже начинала болеть голова. А этим болтунам из комиссии хоть трава не расти. Ласточки беспрерывно наворачивали круг за кругов по внутреннему дворику, пролетая в нескольких сантиметрах от проемов окна. Их беспрерывный громкий писк вонзался в уши.

Да, определенно, пить не стоило.

— Ну, чего встали? — неприязненно покосился на нас секретарь, и мне захотелось задушить его уже во второй раз за день. Плохая тенденция. Настораживает, знаете ли. Этакая агрессивность, пусть даже я уже и прекратила использовать магию для самоконтроля, да еще и с самого утра стала накатывать на меня только последнее время, месяца полтора как.

Хм, если бы я подумала лучше, то поняла бы, что начались все внутренние сбои как раз со знакомства с Великолепной Пятеркой. А еще точнее — с первого прикосновения к Носителю.

Но тогда я была занята более важными заботами, чем пустые размышления — я уговаривала Кейна "разморозиться" и прекратить наконец так широко улыбаться.

— Теперь самый страшный момент настал… Превсевышние духи, светлейшие! — прыгал вокруг Магистр ЖенньеСатт, то размахивая руками, то вытирая лоб платочком, то перевязывая свой щегольски пестрый шейный платок по-новому. С каждым разом узел у него получался все уродливей.

Ну, что он мельтешит, а?..

Пульсирующая боль в голове только нарастала.

Н-да уж, никогда не думала, что меня так жутко будет мучить похмелье.

— Нет… — счастливо выдохнул Кейн, повисая на мне тяжеленным половичком — волосы его уже успели растрепаться и теперь патлами свисали вниз. — Самое страшное позади…

Хорошо, что Магистр уже ушел клянчить у комиссии досрочный ответ. Иначе еще бы и великовозрастное наивное дитя в высоком ранге мне на нервы действовало.

— Ну и почему ты не согласился на мою помощь, — с трудом удерживая этот холодец, по ошибке названный человеком и, о, ужас, гением современности, от плавного стекания на пол, спросила я.

— М-м-а… — Мастер? — М-м-а… — Магистр? — М-м-мама всегда говорила м-мне… ч-что… Что мужчина д-должен сам… С-сам решать…

После того, как Кейн-таки взял себя в руки и рассказал о своем плетении заинтересованным людям, силы окончательно его покинули. Заикаться он стал в два раза больше. Слушать его не было сил. Тем более, пока он висел на моих плечах тяжестью всего грешного мира.

Парень будто почувствовал мое состояние, потому что уцепился за стену и приподнялся, светло улыбнувшись.

— Просто я хотел насладиться этим чувством…

— Страхом перед публичными выступлениями? — хмыкнула я, передергивая плечами. Появившийся дискомфорт я списала на общее… хм… не очень хорошее состояние.

Изобретатель тряхнул светлыми кудряшками.

— Нет. Триумфом.

У-у-у… В нас еще и жажда славы проснулась? Впрочем, в комплекте с остальными его качествами, это не так уж и плохо. Дополнительный стимул вести себя по-человечески ему не помешает.

— Чего ж ты тогда пугался так… своего триумфа? — прижимая пальцы к вискам, механически спросила я. Язык ворочался с трудом.

Господи, что за ерунда такая… Такое чувство, будто с меня по-живому крючьями кожу сдирают.

Еще одна добродушная улыбка в исполнении Кейна едва не убила во мне веру в человечество — и как он может скалить зубы, когда мне так плохо?

— Ты же с Серебряным Посохом Академии закончила, а такие глупые вопросы задаешь. — Я вскинула глаза. — В этом вся прелесть — преодолеть себя.

Вот уж действительно, глупость какая.

— Знаешь, Кейн, анализируя собственные поступки, я понимаю — Серебряный посох и ум — не одно и то же, — сказала я и обернулась.

Поздно я поставила заслон, ох, поздно. Меня чуть было не прочитали.

Серая фигура отделилась от стены и замерла на самой границе света и тени.

— Ну, вот не скажи… Хотя, если ты имеешь в виду ум практический, то, вполне возможно, так оно и есть, но с чего ты… Ция? Что случилось?

Ух ты, он обратил внимание на то, что я его не слушаю? Странно-странно. Как-то он слишком чутко ко мне относится, будто все время присматривается, не выпускает из поля зрения.