Академия Тьмы

- Господин Кольбер. Отпустите пожалуйста Тою. Он ни в чем не виноват. Не ешьте его! Прошу…

Кольбер повернул голову к Сане и, подморгнув, прорычал страшным голосом пародируя Франкенштейна и очевидно намереваясь слегка пошутить.

- Пришел твой смертный час мальчишка. Познай же всю силу отчаяния…

Саня не купился, и хлопнув поднявшего вверх руки аки зомби водилу по плечу, пообещал.

- Шутки в сторону. Иначе у нее может остановиться сердце. Инфаркт миокарда называется… Я поговорю насчет компьютера и автономной электростанции с администрацией. Ждите и надейтесь, что они не сочтут эту просьбу шуткой. До скорого.

- Как хочешь. Я действительно заинтересовался. Если понадобиться много денег пусть снимут с моего перстня. Я даю тебе право распоряжаться моим балансом. Будь здоров. – Помахал рукой, отгоняя дым. Как завелся так быстро и остыл.

-  Ок… Мия, я не собираюсь умирать, поэтому можешь не смотреть с таким ужасом на мою голову. Она все еще на плечах. 

Сакура стушевалась и опустила голову, все же наблюдая краешком глаза за приближением парня. И смогла снова вдохнуть, только когда он безопасно покинул опасную зону. Оба повернулись к водителю и чинно полонились. Мужчина только махнул рукой, все так же затягиваясь дымом и откинувшись на спинку лавки. 

Когда они уже отошли к лесу, Сакура удостоверилась, что Кольбер их не видит, и бросилась на парня с кулаками, чуть не раздавив попавшую под удар Белочку.

Удары сыпались на неприкрытую голову, плечи и грудь, заставляя парня содрогаться от боли. В руках у девушки таилась действительно нечеловеческая сила, но он терпел молча. Выслушивая сплошные обвинения в глупости и барабанную дробь «Дурак, дурак, дурак». Саня терпеливо выдержал побои и дождавшись пока она успокоиться осторожно обнял за плечи.

- Мия…

- Дурак. Как ты мог. Я думала, что ты умре-е-ешь… - Захныкала девушка.

- Мне не нужно было уходить, не предупредив тебя. Прости… - Сильнее прижал к себе хрупкое и в то же время неестественно сильное тело.

- Зачем ты полез к нему в клетку? Он даже сильнее чем мой отец. Папа дважды бросал ему вызов, и каждый раз попадал в фамильную лечебницу с тяжелыми увечьями. Он может убить тебя даже не задумываясь над последствиями…

- Нет. Он меня боится. Тщательно скрывает это, но все же боится. Он не знает насколько я силен и опасается вызвать мой гнев. – Звучало как хвастовство, но вампир чувствовал, что говорит правду. - Не бойся. Я буду в порядке, пока ты будешь во мне нуждаться.… Вот. Держи платок. Как знал, что он понадобиться. Обычно я их терпеть не могу. Вытри лицо, и пойдем собирать вещи. Мы еще должны вовремя попасть на занятия.

- Хорошо, я больше не буду… - Слезы полились по новой. После этого еще скажите, что демоны не эмоциональны.

- Не надо так рыдать. Вся влага из организма уйдет в никуда. Мия! Успокойся!!! – Вампир вдруг понизил на полтона голос и прошептал. - Тихо отойди в сторону дороги и возвращайся одна. За нами следят. Кто-то с очень враждебными намерениями.

-Что…           

Саня не глядя, оттолкнул их с Белочкой подальше от места удара. Раздался грохот. Ветви деревьев заполыхали от неизвестно оттуда так быстро взявшегося невыносимого жара. Саня вытянулся вверх и перехватил в последний момент на  полусогнутые руки падающий со скоростью метеора гигантский пылающий меч. Колени подломились. Вампир аж застонал от боли. В руки впились тысячи мелких пчел, разъедая мясо до кости как серной кислотой.

Парень, сцепив зубы, открыл ослепленные глаза. Руки были в порядке, всего лишь слегка покраснев. А вот с меча на землю капали струйки расплавленного металла. Зазубренное лезвие удерживала рука невероятного существа!

Высоко над головой, примерно в восьми или больше метрах над землей, виднелось черное лицо окутанное стеной пламени. Белая грива обволакивала голову великана плотным газовым шарфом. Мощные грудные мышцы покрывала незатейливая рваная татуировка в виде двухголового зверя с хвостами, уходящими далеко за спину. Вместо одежды были лишь металлические пластинчатые сапоги и широкий пояс с мотней и бляхой в виде солнца, закрывающей живот и половую часть.

 Йотун! Пламенный великан. Отродье скандинавской мифологии.

На плече у него сидел молоденький парнишка с уймой сережек в ухе. Совсем как у гиганта. По всей видимости, это не простое украшение и между ними существует некая связь. Он с интересом смотрел, как Саню вдавливает в грунт от неподъемной тяжести пятиметрового йотунского тесака. Хозяин монстра.

Саня мысленной командой запустил плеер. Three Day Grace – Animal I Have become. Под эту песню легче всего было выдержать превращение. От вибрирования черепной коробки в глазах выступили слезы. Мгновенно испарившись от ужасного жара. Не сработало.

- Тоя!!! – голосок Сакуры дошел только со второго раза. Саня сжал руки на лезвии и вдавил пальцы внутрь. Ничего не произошло. Плохо. И до крови в таком расшатанном состоянии тоже не достать. Еще секунда, руки разожмутся, и меч упадет ему на голову. Даже противоестественно как такой хилой юноша как он смог так долго удерживать подобную тяжесть.

Внезапно давление прекратилось. Йотун переместил меч себе на плечо. Саня без сил повалился на землю, прямо в лужу расплавленного металла. Сакура вскрикнула и подбежала поближе, но остановилась, не пройдя и двадцати шагов. Стена пламени преградила ей путь. А вот Кори, не смотря на адский жар, белой молнией пролетела через огонь и лизнула парня в ухо, запрыгнув на плечо.

Саня тяжело застонал. Музыка сама по себе выключилась. Не до нее. Восстать хотя бы. Закашлялся от чадного дыма. И утвердился на руках. Паренек с пирсингом заинтересованно повел бровью, увидев, что капельки металла, не вредя коже, стекают наземь. Саня тряхнул головой, разметав волосы по лицу. И встал на колени. Белочка всем телом прижалась к его шее, как бы защищая и не дав окончательно потерять все силы.

Паренек щелкнуло пальцами. Йотун мрачно кивнул и, перехватив меч обеими руками, поднял над головой, приготовившись разрубить Зеро на две ровные половинки. Пирсинг спрыгнул наземь, ловко приземлившись на полусогнутые. Сакура закричала. Меч пошел вниз. А Саня слишком медленно поднимался на ноги.

- Стой! Калеб, мы можем урегулировать этот вопрос мирным путем. – Паренек издевательски захихикал, дав возможность вампиру почувствовать его власть. - Иди сюда, колдун! У меня к тебе есть выгодное деловое предложение. Как насчет того чтобы продать мне своего фамильяра?

Йотун остановил движение на полпути и замер, опершись на изрядно растерявший большую часть металла меч, как на посох. Удивительно невозмутимая и беспринципная махина.

Саня встал на ноги, проклиная себя за постоянную слабость и больное тело. Глянув исподлобья на хозяина этого гиганта. Взглядом готовой к броску, но беззубой кобры. Владельца йотуна аж передернуло. Саня хрустнул шеей. И неспешно потопал вперед, одной силой воли заставляя передвигаться онемевшее тело. Всё же он Дьявол Крови, а не мелкая размазня…

Кори взволнованно затрещала, но не добилась никакого эффекта. Сакура вообще не могла докричаться сквозь волну огня и дыма. Саня, уныло понурив голову, пёр напролом, не обращая внимания на жар и огненные язычки. И гигант и парень заинтересованно наблюдали за столь расхлябанной походкой. Обоим было интересно – хряснется или все же дойдет? Кори спрыгнула на землю и бросилась к Сакуре, всё еще пытающейся пройти через волну горячего воздуха. Саня, наконец, дошел до парня и тяжело дыша, положил ему руки на плечи. Тот оторопело наблюдал за ситуацией. Он никак не мог догнать. Как такой слабый колдунишка смог пройти так далеко? И как он смел положить руки на него - единственного и неповторимого, повелителя грозных тварей? И зачем?

А Саня, отдышавшись, хихикнул и без предупреждения вмазал лбом пришельцу по переносице.

Эффект ясен. Оба повалились на землю. Что странно, великан тоже взвыл не своим голосом и схватился за лицо, что подтверждало догадки о незримой связи. Пламя мгновенно погасло. Паренек с пирсингом заорал как ошпаренный женским голоском и спихнул с себя бесчувственное тело. Все силы Сани ушли на последний удар. Изо лба тонкими струйками стекала драгоценная жидкость. Его глаза все еще были открыты, но взгляд перевести он уже не мог, так и уставившись в потемневшее от дыма небо. Пирсинг все еще надрывался, правда, уже перешел к оскорблениям.