Сонорэ. Найти путь домой

Подобный набор слов мне попадался не в первые. Еще до знакомства с Лексом и мечом его предка, я наткнулась на текст, содержащий точно такие же слова. Древний свиток, в котором содержались эти строчки, принадлежал расе вампиров и был написан в момент их рассвета, то есть за два года до окончательной гибели из-за пришествия дионов. Вопреки распространенному мнению клыкастые кровососы не только вырезали народ почем зря, но еще и развивали магию разума. Собственно, они были единственной расой продвинувшейся так далеко в изучении этого предмета, но не в этом суть. Согласно тому пылесборнику, на который я наткнулась абсолютно случайно, смерть для вампиров не являлась чем-то кошмарным и страшным, для них это было что-то вроде очень долгого и глубокого сна, в общем, возрождения. Только в отличие от людей, эльфов и прочих разумных рас, вампиры возвращались в свое тело, а не получали новое. Продолжительность такого сна зависела исключительно от повреждений и времени на их устранение и даже если бренная оболочка была развеяна в прах, она все равно восстанавливалась пусть и через сотню другую лет. Правда это или нет, никто так и не доказал, но во времена войн с вампирами в это их свойство верили все.

Собственно, фраза несла не просто философский смысл, а была очень старым и древним заклинанием, вернее частью обряда. В чем была его суть, не знал даже Ювентаний, а это тот еще любитель книжного раритета — лично видела у него в малой библиотеке рукописи древностью в пять и шесть тысяч лет. Возможно, будь у меня полный текст, я смогла бы применить заклинание. И не важно, что мне неизвестны его назначение и действие — если в обряде упоминалась смерть, то это явно было что-то разрушительное, а, значит, очень актуальное в сложившейся ситуации.

Размышления грубо прервал герцог, швырнув меня рядом с поднимающимися вверх ступенями. Короткая, всего-то метра в два лестница венчалась каменным креслом. А нет, все-таки троном, на котором гордо отсиживал свой зад дряхлый старикашка с премерзкой такой харей и помпезным венцом-обручем на плешивой макушке. Типичный главгад с манией величия и желанием огласить свои коварные планы по захвату мира. Ну что ж, послушаем….

Иссохшая кисть, немилосердно трясясь и портя весь вид непоколебимого гада, стиснула длинную хрустальную палку и ткнула ей в нашу с дионом сторону.

— Принесите им оружие. — Еле слышно проскрипело сверху и перед нами рухнули два абсолютно одинаковых коротких меча. — Сражайтесь.

— С кем? — Искренне недоумевая спросил дион. Мне тоже было интересно кого именно нам предстояло пошинковать на капусту — Лигрола, Герцога, парных колдунов, Аларилла с его группой поддержки или утроить акт эвтаназии самой мумии?

— Друг с другом. — Просипел сморчок и тут же закашлялся. К моему вящему неудовольствию старая развалина все-таки восстановила дыхание, а не отправилась к праотцам. — Сейчас же.

А за жизнь потрепаться? Обсудить планы захвата и похвастаться собственным коварством? Хотя бы объяснить какого демона именно нам с дионом выпала сомнительная честь лицезреть этот сухофрукт?! В конце концов, так нечестно!

Дион смерил задумчивым взглядом мечи и лениво уточнил:

— И кто должен победить?

— Наследник.

— Чей? — Не выдержала я. Дедок с его краткостью начинал раздражать.

— Мой. — Мумия тоже начинала злиться. Сам виноват, надо было нас сначала проинформировать.

— А мы тут при чем? Только не говорите мне, что наследили в моем генофонде! Мне такие родственнички не нужны. — Меня передернуло, дион сбоку мерзко захихикал. — И вообще, с какого перепугу я буду с ним драться? Мне это решительно не выгодно, к тому же….

— Молчать. — Разгневанно прошелестел дедок, и я замолчала. А как говорить если губы склеены заклинанием? — Сражайтесь.

— Видите ли, — Лекс покосился на меня, подавился смешком и продолжил — мы бы может и начали сражаться, так ведь не зная за что и во славу кого просто не интересно. Не видно ни мотива, ни смысла. Но если вы соблаговолите…

— Сдохнуть сами, то мы спокойно пойдем домо… — Я все-таки распутала заклинание и не смогла удержаться. Зато старая развалина сдерживать себя не собиралась и навесила на меня еще один "обет молчания". Надолго ли?

— Если вы соблаговолите объяснить нам необходимость драки, то мы будем только рады усладить ваш взор битвой. — Продолжил вешать лапшу на уши Лекс.

— А если мы случайно проткнем вас мечом, то… — На этот раз заткнул меня дион, попросту зажав ладонью рот и навесив свои чары. Они были гораздо проще насылаемых старой развалиной и являлись скорее предупреждающими, чем действительно лишающими возможности говорить. Скрипя сердцем, я решила послушаться и помолчать немного.

— Возможно, стоить отменить ритуал и назначить тебя своим преемником? — Старикашка с искушением, как он думал, взглянул на Лекса. На самом деле среди морщин блекло-серые глаза почти не были заметны, но дион нацепил на лицо маску одухотворенности и льстиво пропел:

— Это была бы великая честь. Но мне все-таки хотелось бы знать… — Я тоскливо оценила щербатый потолок и гнусаво протянула:

— Проще говоря: почему мы должны выпустить друг дружке кишки ради твоего развлечения?

— Такая же дерзкая как Ювентаний. — Мумия достаточно уверенно для своего состояния проковыляла вниз, к нам. Хрусталь больно уперся в мой подбородок, заставляя поднять голову, рядом с ухом раздалось шипение: — Хочешь знать причину? Ты здесь из-за твоего учителя…. — Вот почему-то я так и думала что все мои проблемы изначально из-за него. Ведь правда, кому сдалась именно я? Кроме Лигрола личных счетов ко мне больше ни у кого нет, а этот без поддержки молча давился бы завистью. Вот вернусь и сразу же Ювентанию покажу где раки зимуют, а то нашли козу отпущения….

— Племянницы за дядей не в ответе. — Я схватила хрустальный жезл и резко дернула на себя. И тут же нервные окончания взорвались болью, сознание пошатнулось, но устояло. Вслушиваясь в собственное хриплое дыхание и чувствуя руки диона на плечах не дающие мне упасть, я тихо приходила в ужас. Испытанные всего мгновенье назад чувства слишком сильно походили на ощущения при отделении души от тела. Еще ни разу этот процесс не доставил мне удовольствия.

— Твой отец столь же виноват передо мной. — Довольно просипел старикашка, издевательски помахивая перед моим лицом мерцающим жезлом. — Что, плохо? Жезл Снов слушается только своего хозяина, для остальных же это почти верная смерть. — Ну кто бы сомневался. Что бы учитель послал меня за какой-нибудь безобидной палочкой? Да ни в жизнь! — В общем-то, из-за твоего отца здесь находится и этот юноша. Я долго, очень долго пытался заполучить его. С самого момента рождения младшего принца Диона я мечтал сделать его своим наследником, воспитать против его учителей… — Ударился-таки в хвастовство старикашка. — Я мечтал, я грезил о миге, когда эти бездарности захлебнуться в крови! Они никогда не хотели меня слушать, мои идеи никогда не воспринимались всерьез…. — Продолжал жаловаться он. — Каждая моя попытка захватить Фарлэкса заканчивалась неудачей, а потом он и вовсе исчез. Я почти отчаялся, но потом пришла благая весть — родилась ты. — Скрюченный палец с пожелтевшим ногтем больно ткнул меня между ребер. — Дочь одного моего врага и племянница другого. Но украсть тебя было невозможно, Ювентаний охранял свою новую ученицу даже сильнее чем Мага Света. Кто бы мог подумать, что этот хладнокровный убийца может быть настолько привязан к какому-то мелкому, сопливому существу? Видимо стареет даже он. И видимо именно поэтому он продолжал держать подле себя моего верного раба. Верного, но никчемного! — Брызгая слюной, рявкнул старик на Лигролла. Тот рухнул на колени и дрожащим голосом пролепетал:

— Простите господин Марферн! Я старался убить её, но она бессмертна, если даже сильнейший яд не причинил ей вреда. Я сделала вс…

Разумеется не причинил, и бессмертье тут ни при чем. Просто от того "сильнейшего яда" шла такая вонь, что не догадаться было невозможно.