Журнал «ЕСЛИ» №7 2007г.

Социальной интуиции писателя можно только позавидовать, ибо в романе «Чужак в чужой стране» тонко уловлены флюиды того, что станет непреходящим символом шестидесятых. Казалось, этот огромный во всех смыслах роман принадлежит перу какого-то «другого Хайнлайна», доселе не известного широкой публике. Хотя позже автор признался, что раздумывал надо всем этим еще в начале 1950-х — и тогда же засел за «Чужака…». Но опубликовать его не рискнул, дабы не вываливать на неподготовленного читателя, до чего он «дозреет» десятилетие спустя. И то, как выяснилось в 1990 году, версия 1960-го была сокращенной почти на четверть.

Но даже и в этом щадящем варианте количество американских культурных икон, ниспровергнутых или осмеянных Хайнлайном, рекордно. Главному «поношению» подверглись, разумеется, сексуальные и религиозные. Хотя писатель, надо отдать ему должное, задевает не всякую религию, а лишь институциональную — иначе говоря, организованную и претендующую на власть (с ней он окончательно «расправится» в романе «Иов», вышедшем двумя десятилетиями позже). Что касается духовных исканий личности, общения с высшим, трансцендентным началом напрямую, интимно, без посредников, то это ради бога! Ведь и главный герой романа — «марсианский мессия» Майкл Валентин Смит — тоже не лишен «божественных» черт. А заканчивает свой земной путь так вообще в полном соответствии с текстом священной книги, где описаны аналогичные события двухтысячелетней давности.

Наверное, неслучайно роман Хайнлайна назвали «библией хиппи». Писатель вспоминал, как ему пришлось обносить свой дом в Санта-Крузе высоким забором, дабы не провоцировать толпы длинноволосых и расхристанных адептов сотворить со своим новоявленным Учителем (или апостолом-евангелистом) то же, что сделали с мессией в романе…

Многие считают, что вершиной творчества Хайнлайна стал не «Чужак в чужой стране», а роман «Луна — суровая хозяйка», вышедший шестью годами позже (у нас его название переводили по-разному, например, как «Луна жестко стелет»). Но это дело вкуса, хотя умалять значение этой ироничной версии Американской революции, принесшей автору четвертую и последнюю премию «Хьюго», я не собираюсь.

Но дальше его творчество пошло на спад. Магия имени делала свое дело, и по инерции каждая новая книга Хайнлайна занимала место в списке бестселлеров. В его поздних романах — «Не убоюсь я Зла» (1970), «Пятнице» (1982), уже упоминавшемся «Иове» (1984) и других — по-прежнему хватало ярких, провоцирующих идей, эпизодов, характеров, но в целом «корабль» его творчества становился все более и более неуправляемым. Создавалось впечатление, что писателю все труднее и труднее справляться с потоком слов и идей, рожденных неуемной фантазией.

Он еще пережил, как минимум, два звездных часа в своей жизни. 20 июля 1969 года — когда комментировал в прямом эфире телекомпании CBS высадку американцев на Луне и первые шаги Нила Армстронга по ее поверхности. И 26 апреля 1975 года — во время присуждения первой премии «Великий Мастер». В том, что первым этот титул получит Роберт Хайнлайн, никто не сомневался — это даже не обсуждалось. По словам Айзека Азимова, «это было столь же естественно, как избрать первым президентом Джорджа Вашингтона». Потому что все они, рукоплескавшие в зале новоиспеченному лауреату, перефразируя русского классика, вышли из хайнлайновского «скафандра».

Для эскадры, имя которой — американская научная фантастика, он всю жизнь оставался адмиралом. Пока его штандарт развевался на мачте флагмана, все — от капитана до простого матроса — могли быть уверены: адмирал на борту. А значит, все в порядке, корабли идут правильным курсом. Наверное, он заслужил и традиционную последнюю почесть. Когда в космос отправятся звездные корабли, о которых мечтал Роберт Хайнлайн, высшей справедливостью будет дать имя адмирала флагману Звездного флота.