Серая тень (СИ)

— Что произошло?

— Всё закончилось.

Эльф осторожно поднялся и осмотрелся, пока его взгляд не наткнулся на сидевшую рядом с ним девочку. Зрачки в его глазах расширились, показывая степень его потрясения. Когда они в первый раз встретились, она была старше, но он не мог её не узнать.

— Как?

— Это долгая история, и мы расскажем её потом. — Зея решительно подняла девочку с земли. — А пока нам нужно решить, что делать дальше.

Эпилог

Двадцать лет спустя

Сантион стоял возле стрельчатого окна и задумчиво смотрел на копошащихся внизу эльфов. Взгляд его был немного рассеян, он то и дело перепрыгивал с одной фигурки на другую, не задерживаясь ни на ком достаточно долго.

Воспоминания всё ещё беспокоили его. Тот день двадцать лет назад, слишком хорошо отпечатался в его памяти, для того чтобы чувствовать себя беззаботно в этом обновлённом мире.

Отец так и не признал своей вины, его приговорили к заключению, но в темнице угасающий разум бывшего Владыки окончательно помутился и тот тихо угас, так больше и, не увидев солнечного света.

Лайтион был слишком мал, для того чтобы взвалить на себя бремя правления эльфийским народом. Пришлось, волей неволей принимать это бремя на себя. Сантион невесело усмехнулся, вспоминая как бесился в первое время, после того, как на его голову возложили корону. Хотелось всё бросить и раствориться среди деревьев древнего леса. Останавливало его только то, что без его помощи растерявшийся младший брат, может совсем пропасть.

Оборотни поселились рядом, и постепенно лес вернулся в города эльфов. Новый бог позаботился о том, чтобы никто не чувствовал себя обиженным.

Бывшего предводителя оборотней Марона, тоже пришлось изолировать, он так и не простил эльфов, а новая война никому не нужна была.

Хазеель где-то пропадал почти год, а потом вернулся не только в Элорад, но и к своим прямым обязанностям. Сантион даже не скрывал своей радости от возвращения брата. Он даже не понимал, как ему не хватало черноволосого балагура, пока тот не появился на пороге его комнаты и завалившись на кровать по старой традиции не спросил, как дела у венценосной особы.

В этот момент, Сантион готов был затискать брата до невменяемого состояние. Даже слуга, который глядя на наглого посетителя, долго не мог связно говорить, от потрясения, не смутил обрадовавшегося Владыку.

— И где тебя черти носили, позволь узнать.

— О, где они меня только не носили, но вот, веришь или нет, но я жутко соскучился. Примешь меня на работу?

Сантион посмотрел в карие глаза искрящиеся весельем, вперемешку с волнением и таки затискал таки вяло сопротивляющуюся тушку черноволосого.

— Эй, полегче. Я существо нежное, ранимое и впечатлительное.

Впечатлялся Хазеель ещё долго, громогласно сетуя на то, что без него дела во дворце так запустили, что для того чтобы в них разобраться ему потребовалось довольно много времени.

Когда Васька с Лайтионом узнали о возвращении черноволосого, они тут же наведались к нему с визитом. За этот год мальчишки немного подросли, но всё же Лайтион по-прежнему смотрелся немного старше Васьки. В этот момент Сантион понял, что Хазеель действительно скучал. Ваське он обрадовался так, что мальчишка ещё долго морщился потирая пострадавшие от крепких объятий рёбра.

Все прошедшие двадцать лет, мальчишки были неразлучны. Однажды связавшая их жизни магия, не оставила им выбора. Вначале Лайтион был хранителем юного анимага, а теперь, после того как Васька прошёл полное обучение у Тройвериона, он обещал стать лучшим хранителем будущего Владыки.

О том как поживает Зея вместе со своим богом, Сантион знал и даже периодически с ними встречался и каждый раз, появление вместе с ними сероглазой девочки заставляло его сердце заходиться в неровном ритме. А это непосредственное чудо, не понимая, какое оказывает воздействие на таких странных взрослых, просто радовалось жизни.

Вскоре выяснилось, что у девочки удивительно сильный целительский дар, и она начала учиться. С тех памятных событий в академии стали принимать на обучение всех, невзирая на расу. Повсеместно начали выявлять запечатанных анимагов и возвращать им право на нормальную жизнь.

Недавно в эльфийский дворец приезжали вампирские послы. В тот день, больше всех досталось Валдору. Его нашли только через несколько дней. Вампира, вырвавшаяся божественная сила сильно поломала. Для того чтобы восстановиться ему потребовалось долгих три месяца, по истечении которых к эльфам прибыл ураган по имени Милея. Она долго и обстоятельно ругала мужа за то, что не сообщил ей о своём ранении, а спустя несколько часов благополучно разродилась двойней.

Судя по слегка офигевшему лицу жены, Валдор понял, что до сих пор у нимф не рождались мальчики и громогласно вторивший своей миниатюрной сестренке малыш, стал своего рода исключением.

Сегодня, спустя двадцать лет, все действующие лица тех событий опять соберутся под сводами эльфийского дворца, и повод для этого сыскался, самый что ни на есть важный.

Дверь за спиной задумавшегося Владыки Сантиона тихонько скрипнула и он улыбнулся, уже зная, кто почтил его своим присутствием.

Маленькие ладошки обхватили эльфа поперёк груди, а хрупкое тело прижалось к его спине.

— Скучаешь?

— Нет, думаю.

— О чём?

— О том, какой я счастливый эльф.

Девушка за его спиной весело фыркнула, а он только и мог, что немного глупо улыбаться. Ловко развернувшись, он заключил своё чудо в крепкие объятия и уткнувшись подбородком ей в макушку пробормотал.

— Как там твой девичник?

— Не знаю, девчонки что-то темнят, а мне не хочется их расстраивать. Пусть будет сюрприз.

— Надеюсь, что после этих сюрпризов, ты сможешь встать и вспомнить, где находится твоё свадебное платье.

Девушка ещё раз фыркнула и подняла голову даря своему Владыке ласковы взгляд серых глаз.

— О своей свадьбе я не забуду, даже если меня упорно будут бить по голове гномьим молотом.

Сантион ласково провёл по щеке девушки кончиками пальцев, потом наклонился и слегка коснулся её губ губами.

— В свою очередь обещаю, что не позволю парням на мальчишнике сбить меня с истинного пути.

— Надеюсь на это. Иначе я рассержусь.

Пришла очередь Сантиона фыркать. Рассердить Ксанку было практически невозможно. Его персональное сероглазое чудо, которое спустя двадцать лет, наконец-то доверила ему своё сердечко, и он не мог её подвести, больше никогда.

Ксанка лукаво улыбнулась, поцеловала своего жениха, привстав на цыпочки и ловко вывернувшись из его объятий метнулась к двери. Послав возмущённому эльфу воздушный поцелуй, она быстро вышла.

— Да, брат, она ведь из тебя верёвки вьёт.

Сантион покосился на Хазееля и беспечно пожал плечами.

— Я не против. Кстати, а где мальчишки?

Хазеель усмехнулся. — А то ты не знаешь, опять каких-нибудь цыпочек на пару кадрят. Я вот не понимаю, как при их полной непохожести они умудряются привлечь внимание одних и тех же девчонок.

Вышеупомянутая парочка ввалилась в кабинет владыки, как всегда забыв о манерах.

— Чувствуется твоё влияние. — Сантион осуждающе посмотрел на ухмыляющегося брата и перевёл взгляд на парней. Вообще-то Хазеель был прав. Мальчишки выросли, став молодыми мужчинами и теперь как никогда отчётливо бросалась в глаза их непохожесть. Если Лайтион статью, стал походить на Сантиона, сильно прибавил в росте, раздался в плечах, да и лицо утратило детское очарование, превратившись в породистое лицо красивого уверенного в себе мужчины, то с Васькой дела обстояли совсем по другому. Никто е мог с уверенностью сказать, что именно повлияло на мальчишку, то ли связавшая эльфа и анимага магия, то ли сама сущность магического зверя, но выглядел парень до сих пор очень молодо. Ему с натяжкой можно было дать лет шестнадцать, да и ростом он не вышел. Лайтион теперь возвышался над щуплым пареньком почти на голову. Хотя, щуплым его не назвал бы никто из тех, кто видел тренировки молодого анимага. По многим дисциплинам парень шёл вровень с Лайтионом, а в некоторых, даже превосходил его.