Букет полыни (СИ)

Виконтесса приняла вертикальное положение и осмелилась взглянуть на герцога - оказалось, он тоже смотрел на неё.

- Надеюсь, вы получили письмо, милорд, и с маркизом Дартуа всё хорошо? - поспешила спросить Стефания, чтобы избежать неловкого положения. - Вижу, вам уже принесли вина…

- Да, благодарю вас. Благодарю за всё, миледи.

Опешившая виконтесса замерла, не зная, как понять его слова, а герцог быстрым шагом подошёл к ней…и опустился на одно колено.

Стефания задохнулась воздухом, выпучила глаза, словно рыба, и отшатнулась. Лагиш поймал её руку и поцеловал. Сначала одну, потом вторую.

- Вы спасли моего сына, миледи, моего единственного наследника, хотя не обязаны были. Вы, ородонка! Наверное, вы понимаете, что значит для Лагиша жизнь Ивара?

Виконтесса кивнула. Непривычно было смотреть на герцога сверху вниз, принимать знаки внимания, которые оказывают королевским особам. Щёки рдели маками герба Дартуа, руки похолодели, отчего прикосновения губ к коже казались обжигающими. Внутри… внутри всё замирало.

Глупо, но Стефания ощущала себя безумно счастливой, будто девочка после первого причастия. Лагиш что-то говорил, превозносил её смелость, находчивость, мужество - а она не слушала. Вернее, слушала, но не слышала. Никто и никогда не вставал перед ней на колени, не держал вот так её рук - пусть даже и не признавался в любви, а просто сердечно благодарил.

- Я в неоплатном долгу перед вами, миледи, а долги чести Дартуа не забывают. Надеюсь, сумею хоть частично его отдать.

Лагиш встал и усадил виконтессу на стул. Ему пришлось поддержать её под локоть, потому что ноги Стефании отказывались идти. Налив вина, он провозгласил тост за будущую маркизу Дартуа:

- Я так сильно ошибался в вас, миледи, беру назад все свои обидные слова. Вы достойны Ивара, любой мужчина позавидует ему. А отцы должны ставить дочерям в пример вашу верность невесты.

Для храбрости выпив бокал до дна, Стефания встала и решилась сказать правду:

- Ваша светлость, я сделала это не ради Ивара. Вернее, и ради него, но после, когда писала письмо, я думала о другом. Моё имя не достойно всех тех похвал, что вы расточали, потому что я лгунья.

Герцог удивлённо взглянул на неё и тоже встал.

- Я не понимаю вас, миледи…

- Я беспокоилась за вас. Думала о вас. Да простит господь мою заблудшую душу! Ради вас спрятала бы даже убийц короля.

Признание далось нелегко, но на душе сразу стало легче. Пусть она сожжёт все мосты, но выпутается из паутины иллюзий, недомолвок и самообмана.

Лагиш молчал, и это тягостное, затянувшееся молчание с каждой минутой становилось всё тяжелее и осязаемее, убивая только-только обретённое чувство лёгкости Стефании. Наконец он нахмурился и изменившимся голосом, в котором проступал тон судьи, произнёс:

- Потрудитесь, объяснить, миледи.

- Я просто дрянь, Ваше светлость, дрянь, предавшая долг и честь, - прошептала виконтесса и закрыла лицо руками.

Потом взяла себя в руки и медленно, делая паузы для дыхания, продолжила:

- Ивар ничего не знает. И не узнает, если не расскажите вы. Это ваше право. Я не люблю его. Да, он не чужой, да, я готова хранить ему верность, только… - она судорожно вздохнула, - если буду жить за пределами Амарены. Видит бог, я не авантюристка, действительно была влюблена, но только до тех пор, как не поняла, что это на самом деле такое. Простите меня, Ваша светлость.

Она так и осталась стоять, виновато опусти голову, а герцог всё не спешил обрушивать на неё поток гнева. Видимо, откровенность виконтессы перешла допустимые границы.

Сейчас он уйдёт, и Стефания больше никогда его не увидит. Она представила себе мир без Лагиша, и испугалась: так стало холодно и пусто. Решив, что падать дальше всё равно уже некуда, взяла его руку и поднесла к губам.

Виконтесса ожидала суровой отповеди, пожелания покаяться - а вышло иначе.

- Ну, и что мне с вами делать? - задумчиво протянул Лагиш. - И ведь спрашивал столько раз и советовал подумать… Ивара не жалко? Он ведь убьёт.

- И пусть. Я верну кольцо. Клянусь, я верну ему кольцо…

- Сами решайте. Замуж ради статуса пойти хотели?

- Ради заботы и будущего Августы. Ивар был бы хорошим мужем…

Стефания всплакнула и наконец выпустила ладонь герцога. Тот смотрел на неё со смесью грусти и сочувствия, а потом налил ещё вина.

- Я не священник, я не имею права судить, будучи сам грешен. Боюсь, Ивару найдётся, в чём обвинить и меня. Что ж, прятаться за чужие спины и бежать с поля боя не достойно дворянина, не так ли, миледи?

Он неожиданно подмигнул виконтессе и протянул бокал:

- Пейте и давайте думать. Ивару писать не вздумайте, а то знаю я вас, женщин…

Стефания недоумённо взглянула него:

- Ваша светлость, разве вы не прикажите мне убраться из герцогства!

- И не надейтесь, миледи. Пожалуй, стоит возблагодарить глупость принца Эдгара, сославшего вас сюда. По этому случаю можно выпить за него. Дай бог ему такого же куриного разума, чтобы проиграть все сражения в своей жизни!

Лагиш залпом осушил свой бокал. Виконтесса чуть пригубила и дрожащей рукой отставила на стол. Подумала и сняла кольцо с маками: теперь оно жгло палец.

Полной неожиданностью для Стефании стало прикосновение герцога. Проведя ладонью по щеке виконтессы, он поцеловал её. Не сразу отмерев, придя в себя, она, поддавшись чувствам, обняла Лагиша, потянулась к нему.

Стефания сама не помнила, как оказалась у него на коленях, да ещё с распущенными волосами. Чепец лежал на столе, а герцог вдыхал аромат её волос.

Рыпнулась и замолкла совесть - стоило Лагишу только посмотреть виконтессе в глаза. Она со вздохом прижалась к нему и замерла головой на его плече. Руки герцога надёжно сомкнулись на талии.

Сердце Стефании то замирало, то пускалось в бешеный галоп. Даже если бы за стенами рвались ядра, она ни за что не захотела бы встать с этих колен.

- Я вам нужна? Неужели я вам нужна? - шептала виконтесса. - Я согласна любовницей, кем угодно, насколько угодно…

- Тогда скажите, зачем тогда сбежали? - лукаво поинтересовался герцог. - Соблазнили и испугались.

- Миледи, - тон утратил игривость, - я ведь смогу отличить влюблённую женщину в постели от невлюблённой. Тем более, такую благовоспитанную. Словом, я догадывался. И 'кем угодно' я вас делать не собираюсь. Кем - посмотрим, но от себя не отпущу. Видимо, не стоило расписываться за Мишеля Дартуа - с божественными таинствами не играют.

Приподняв её подбородок, Лагиш снова поцеловал Стефанию. А ей было всё равно: любит он её или нет - лишь бы был рядом в этот краткий миг.

Свиток 23

Стефания потянулась и улыбнулась, прижавшись к герцогу. Несмотря на то, что уже рассвело, она не спешила вставать, уютно устроившись на груди любимого человека. Её нисколько не волновало, что слуги перешёптываются, перемывают ей косточки на кухне, называют блудницей - сейчас ничего было не страшно.

Пробормотав что-то ласковое, нечленораздельное, Стефания поцеловала подбородок Лагиша и, приподнявшись, заглянула ему в глаза. Герцог улыбнулся и погладил её по растрепавшимся волосам.

- Ты сейчас на девочку похожа, - прошептал он.

- А я для вас и есть девочка, - виконтесса вновь устроилась на его груди.

- Вот и я думаю: в отцы гожусь - а ты влюбилась…

- Мой отец старше. И мне всё равно. Сердцу не прикажешь.

- А вот созданные им проблемы придётся решать.

Герцог замолчал, поглаживая спину и ягодицы любовницы. Она с готовностью приподнялась и, чуть подвинувшись, потёрлась животом о его живот. Лагиш, усмехнувшись, покачал головой, с готовностью приласкав Стефанию.

- Да вы совсем стыд потеряли, миледи! - с фальшивым укором произнёс он. - Настоящая куртизанка!

Расцветшая на глазах виконтесса, попытавшись уподобиться Хлое, расцеловав с головы до ног. Она была совсем не против, если бы Лагиш овладел ею снова, но тот не спешил, а предлагать сама виконтесса стеснялась.