Маг, связанный клятвой

— Да, Маг. — Яркая искорка заплясала перед Мэтом, а все остальные в ужасе отшатнулись от него.

— Да не бойтесь, ребята, — крикнул Мэт. — Сам по себе этот демон ни хороший, ни плохой, но он на нашей стороне.

— Ну до чего некоторые смертные глупы, не знать таких простых вещей! — усмехнулся Макс. — Ну и что тебе от меня надо, Маг?

— Просто некоторую информацию. Как ты думаешь, удастся ли тебе пробраться в этот замок, через пролив и прогнившие ворота?

— И по пути напустить ржавчину на некоторые детали? Нет. Я испытывал некое странное чувство относительно этого места и отправился туда разузнать кое-что, но все вокруг окутано некоей силой, энтропия там на пределе, и для меня оно проклятое.

Еще один очень интересный аспект — зло и хаос, достаточно долго удерживавшиеся вместе, чтобы породить бедствие. Мэт вздохнул:

— Следующего вопроса я задавать не буду, ибо ответ и так ясен.

— Ну и что же, ты не попытаешься проверить его?

— Только не экспериментально. Я делаю ставки исключительно на то, в чем совершенно не сомневаюсь.

— Любое число когда-нибудь должно сыграть, — прогудел демон.

— Игра слишком крупная, чтобы рисковать. А тебя я позову, когда настанет время сыграть в рулетку.

— Баккара, — резко бросил Макс и исчез. Робин Гуд нахмурился:

— Почему ты связываешься с этим крысенышем?

— Потому что он мог бы прорваться сквозь оборону короля. — Мэт откинулся на стуле и помотал головой. — Я совершенно не знаю, что делать, сэр Ги. Ведь должен же быть какой-то путь, чтобы попасть в замок, но, если он и есть, я его не вижу.

— Да, конечно, вы можете его найти!

Все повернули головы на голос де ла Лукки, который появился у входа в подземелье.

Старый дон стоял, освещенный факелами. Он держал за руку прекрасную молодую женщину и не отрывал глаз от ее загадочного лица. Его губы растянулись в глупую улыбку.

Мэт уставился на незнакомку. Ее зеленое одеяние было сделано из полотна, сотканного из морских водорослей, а ветки с листьями создавали впечатление, что ее мантия украшена перьями. На пальцах сверкали золотые кольца, и великолепная диадема украшала ее волосы. Волосы были белокурые, но не золотистого оттенка, а слегка зеленоватые. Лицо очень бледно, но губы были ярко красными, а глаза, как море, — глубокие, переливчато-зеленые. Она повернула голову, чтобы увидеть гостей старого дона, и перед ними возникло нежное лицо сердцевидного овала со слегка вздернутым носиком и огромные, волшебной красоты глаза. И в этих глазах покой и безмолвие. Она улыбнулась:

— Да, это они, милорд! Смертные, но не грешники! Я чувствую их удивление! Это чудо!

Мэт почувствовал легкий озноб от волнения. Он осторожно встал и повернулся, чтобы поклониться молодой даме:

— Ваш покорный слуга, мадемуазель. С кем я имею счастье говорить?

Девушка захлопала в ладоши и радостно рассмеялась:

— Ах, как он нетерпелив, вот этот! Милорд, вы представите нас друг-другу?

— С удовольствием. — Де ла Лукка просто сиял. — Лорд Маг, это — леди Синелла, девушка, о которой я вам рассказывал. Леди Синелла, это Мэтью, лорд Маг Меровенса.

Мэт посмотрел на старика с ужасом. Он что — рехнулся, выдать Мэта с головой непонятно кому, эдак весь их заговор можно в два счета провалить!

Нет. Старик знает, что делает. Мэт усилием воли заставил себя расслабиться. Дама наверняка на их стороне.

Широко распахнутыми глазами она оглядывала зал.

— Мне никогда не приходилось видеть так много смертных, собравшихся в одном месте! Но ужасно приятно, что в этом зале больше не звучит эхо пустоты. Когда вы мне рассказали о них, милорд, я все время мучилась вопросом, зачем они пришли.

Старый дон начал было отвечать, но Мэт резко прервал его:

— На этот вопрос можно будет ответить через некоторое время, но только после того, как вы познакомитесь с остальными из нашей компании.

Маг быстро оглядел своих соратников, прикидывая, кого представить первым.

Фадекорт все еще пребывал в полном ошалении. Он держал за руку недоумевающую Иверну — их потрясло то, что старый дон, оказывается, говорил правду. Что касается сэра Ги и Робина — их замешательство длилось лишь долю секунды, они быстро пришли в себя и встали со своих мест готовые ко всему... как всегда.

— Это Робин Гуд, законный граф Локслей, в настоящее время объявлен вне закона, так как восстал против тиранов. Милорд, граф... мадемуазель... э-э... леди Синелла.

— Но я и мадемуазель де Иесс тоже, — сказала дама, пожимая руку Робин Году. — Но я не та, из легенды, которая принесла погибель своему городу. Я ее потомок. Она давно мертва, ее титул перешел ко мне.

Дама повернулась к сэру Ги, и Мэт торопливо заговорил:

— Сэр Ги де Тутарьен, Черный Рыцарь, — леди Синелла, мадемуазель де Иесс.

Дама наклонила голову, с улыбкой рассматривая сэра Ги:

— Вы хотите, чтобы все поверили, будто вы просто-напросто одинокий рыцарь, сэр Ги?

Сэр Ги успел поцеловать кончики пальцев дамы прежде, чем она убрала руку.

— Мне кажется, мадемуазель знает гораздо больше, чем говорит, — пристально глядя на даму, заметил рыцарь.

— Как и следует делать любой разумной даме, — быстро парировала Синелла, — или любому благоразумному человеку. Моя предшественница не была такой, хотя и думала, что очень благоразумна — и все же это было тщеславное презрение ко всем окружавшим ее, скрывавшееся под другой личиной. И именно из-за своей гордыни она затопила город.

— Но как же, — возразила Иверна, — могло погибнуть так много народа из-за гордыни одной-единственной женщины?

— В Иессе было много хороших людей, — продолжала дама, — так как влияние моей прародительницы простиралось достаточно далеко. Но мой дед собрал немногие светлые души вместе у себя в замке, и погибли только те, кто заслуживал гнев Морского Царя. Там, под волнами, в замке, у нас остался веселый двор, и мы никогда не испытываем нужды или печали, потому что никому из нас не грозит смерть, а дедушка научил морских обитателей снабжать нас всем необходимым. И они это делают в обмен на дедушкино покровительство. Скажи это своим друзьям, и будьте уверены, эта бухта неприкосновенна и для тех, кто рыбачит, и для тех, кто ныряет!

— Точно так, — подтвердил старый дон. — Никто никогда не будет ловить рыбу в моем заливе или в проливе, отделяющем мой остров от материка, а с теми, кто попытается вытаскивать из воды в этом месте что бы то ни было, произойдут ужасные вещи.

«Это не улучшает наше положение», — подумал Мэт.

— Вы хотите сказать, что у вас ни разу не возникали неприятности с правящим ныне королем?

Синелла состроила недовольную гримасу:

— Были некоторые недоразумения, когда он, заняв трон, попытался ловить рыбу себе на ужин, но бурное море перевернуло его лодки, а морские чудовища разбили его корабли. С тех пор и поныне мы ощущаем силу его черного колдовства, ну, как если бы вам на зуб попал кусочек железа или кто-то громыхнул у вас над ухом, но мой дедушка легко справляется с ним. И все морские обитатели спасаются у нас, а огромные монстры бороздят воды, проверяя действие дедушкиного заклинания, направленного на защиту всех морских тварей. Конечно, не в наших силах разбить столь огромное королевство, но если бы мы смогли, то не колебались бы ни секунды.

— Прекрасно! — Мэт более пристально посмотрел на девушку. — Но это и наша цель тоже, и именно поэтому мы здесь все и собрались. Дон де ла Лукка оказал нам гостеприимство, хотя он прекрасно знает, что таким образом увеличивается опасность, грозящая ему самому. Все настроены столь же решительно, как и я, хотя, по правде говоря, мы и представить себе не можем, как пробраться в замок.

— Вы тоже хотите это сделать! — Девушка посмотрела на них пристально и заулыбалась. — Но вас уж не так и много.

— Сотня или около того, — согласился Мэт, — но здесь объединилось против короля гораздо больше людей, чем в любом другом месте Ибирии.

— Что же, хорошо сказано. — Однако в голосе девушки звучала еще некоторая настороженность. — Но союзники должны встретиться и поговорить. Вы не отправились бы со мной к моему деду, чтобы посовещаться с ним?