Ярость Бури (ЛП)

Он уже видел это раньше, чувствовал это раньше, но уничтожающее бремя неизбежного, которое становилось все ближе, было слишком тяжелым. Возможно, если бы таких как Малфурион было сотня или тысяча, то он бы мог победить… но он был только один.

"Безысходность… я чувствую это, как и ты… я всего лишь показал тебе то, что сейчас происходит… на этот раз, ты знаешь свои собственные ошибки…! - Ксавий громко засмеялся.

Буря почти прекратилась. То, что сказал его противник, было чистой правдой. Ксавий ничего не придумывал и ни о чем не лгал; он только показал Малфуриону то, что верховный друид знал и без него… то, что верховный друид многих оставил в беде. А затем, когда тьма почти охватила его сердце, спокойный и успокаивающий свет прикоснулся к нему изнутри. Он сразу же понял его источник.

"Малфурион!" - позвала его Тиранда. Ее голос был уставшим, но все еще сохранил стойкость несмотря на боль. - "Прошу тебя! Не… сдавайся! Он играет с тобой…"

Верховный друид опомнился… и увидел, что их поймали ужасные ветки. Сейчас они были рядышком только из-за того, что Тиранда, видимо, держалась за него в момент, когда их схватили.

"Все в Кошмаре!" - нараспев произносил Ксавий-дерево. - "Ты… она… все… Я так долго этого ждал… находясь в заточении в кромешной тьме под волнами, ждал и набирался сил с его помощью… набирался сил до тех пор, пока не настало подходящее время, а затем поднялся из глубин, чтобы пустить корни здесь, на восточных скалах с видом на мой утерянный Зин-Азшари! Здесь, где когда-то правила моя королева и где когда-то у меня была власть, самое подходящее место для твоего поражения и абсолютной победы Кошмара… совпадение да и только!"

Все… это слово ранило Малфуриона больше всего.

"Я совершил ужасную ошибку…" он понял, что было нужно, чтобы в конце-концов все это закончилось. Победа или поражение не зависела ни от него, ни даже от него и Тиранды, хотя они и оказывали сопротивление вместе. Оно зависело от всех тех, кто работает совместно, как никогда до этого. Это открытие придало ему сил и молния, управляемая Малфурионом, ударила в передние ветви, которые их держали. Двух ночных эльфов подбросило в воздух. Малфурион превратился в буревестника и поймал Тиранду своими когтями. Он опустил ее на землю сразу за схватившими их ветками, а потом снова превратился в свою истинную форму.

"Я совершил ошибку!" - сообщил он ей. - "Но теперь я знаю всю правду!"

Она кивнула. Тиранда поняла, что он хотел от нее. Не теряя ни секунды, верховная жрица начала молиться Элуне.

Малфурион связался с остальными друидами… которые остались в обоих мирах, кроме Бролла. - "Позвольте мне показать вам то, что мы - объединив усилия - сможем сделать…"

Чтобы достичь необходимой цели, Малфурион вынужден был попросить оставшихся друидов стать беззащитными. Он был удивлен, благодарен и напуган тем, что все согласились с ним без каких-либо колебаний. Он показал им то, о чем они уже знали, однако полностью не понимали даже сейчас. Они - друиды. Они - защитники и хранители Азерота. Аналогичным образом они служили и для Изумрудного Сна.

Однако, хотя они и понимали, что такая их связь с природой в обоих мирах была довольно сильной, они все равно считали свои силы и возможности более ограниченными, чем они были на самом деле.

То, как эти два мира переплетались между собой, даже друиды полностью не понимали, и поэтому эта связь была более сложной, и, возможно, гораздо более мощной. Они удивлялись тому, что показал им их шан'до, но Малфурион не мог позволить им долго отвлекаться на это удивительное открытые. Направляя их, он использовал их заклинания в своих целях.

Буря. Его буря. Остальные друиды играли существенную роль в ее создании и развитии, но только благодаря Малфуриону - мысли которого с помощью молитв Тиранды к Матери Луны оставались нетронутыми Кошмаром - буря действительно увеличилась до тех грандиозных размеров, которых он и ожидал.

Рокот грома встряхнул и Азерот, и Изумрудный Сон.

Король Вариан сохранял порядок среди своих бойцов, зная, что они не могли даже и представить, что эта буря - хороший знак. Когда король Штормграда управлял сражением, время от времени на его лице появлялись волчьи очертания и этот знак подбадривал тех, кто знал о покровительстве духа.

Хранительница Жизни, находящаяся возле тех врат, которые предотвращали проникновение Кошмара, улыбалась в знак одобрения действий Малфуриона. Она использовала свои последние силы, чтобы убедиться в том, что не подвела его в возложенной на ней миссии.

Малфурион почувствовал, что все объединили свои усилия. Под его руководством друиды стали одним целым. Он понял ту суть своего мира и Изумрудного Сна, которую не мог себе представить раньше.

Однако именно его связь с Тирандой позволила ему как можно лучше использовать это открытие.

Буря становилась все неистовее.

Она бушевала с такой яростью, как ни одна буря до этого.

Азерот дрожал. Изумрудный Сон мерцал. Будучи двумя разными мирами, они слились воедино, однако не так, как этого хотел Ксавий.

Он хотел сделать один мир, который будет осквернен не только его собственным злом, но и той силой, которая стояла за ним. Но вместо этого Малфурион наполнил эти миры чистотой и силой природы.

Ветер завывал и создавал вихри из тумана. От его силы кошмарные фигуры и призрачные сатиры становились нечеткими и, в конце-концов, рассеивались подобно пыли. Штормград, Оргриммар… каждое обороняющееся место в Азероте внезапно очистилось.

Шел дождь, создавая реки там, где уже распространилось зло.

Очищающая вода не только смывала большинство теней Кошмара и других его ужасных слуг, но и приносила новую жизнь, новую растительность туда, где Кошмар ее остановил или осквернил.

Жуки-падальщики растаяли под дождем, не способные противостоять его силе. Те, кто был также осквернен Кошмаром, для своего спасения убегали от очищения, отступая вместе с туманом, который был признаком уменьшающейся власти тьмы.

Однако у Кошмара все еще оставалась власть над его многочисленными жертвами и сила, которую принесли ему их страхи, все еще была огромной.

Количество спящих значительно увеличилось и они не прекращали руководствоваться своими ужасными сновидениями для атаки живых.

Однако Малфурион предвидел это. Он призвал гром, заставляя его греметь.

В Азероте еще не было звука подобно этому. Сотня вулканов не сравниться с ним. Все вместе взятые бури на протяжении всей истории даже и близко не имели такую фантастическую силу, как эта буря. Этот гром услышали все существа, не зависимо от того, как крепко они спали, насколько глубоко они прятались в самых глубоких пещерах или на высоких вершинах гор или за толстыми каменными стенами…

Гром неистово гремел.

Спящие проснулись.

А власть Кошмара разрушилась.

Мгновением спустя в голове Малфуриона раздались ругательства Ксавия - жалкие звуки по сравнению с бушующей бурей. Однако верховный друид не считал, что его победа гарантирована или неминуема.

Протянув руки и сжав кулаки, Малфурион сначала направил свою волю на то, что он вместе с остальными друидами создал, а затем на Повелителя Кошмара.

Буря свирепствовала.

Везде, где сопротивлялось заражение, вспыхивала молния, сжигая тьму.

Разряды были не белыми или желтыми, как обычно, а ярко-зелеными - цвета природы в разгаре пышного роста. Земля, пораженная ими, не обгорала, а цвела.

Малфурион не пропускал ни одну область, зная, что это означало бы дать Кошмару новый плацдарм. Действительно, чем дальше и дальше зло отходило назад, его сопротивление возрастало.

Малфурион почувствовал, как несколько друидов ослабевают, и, с заботой о них, взял на себя больше обязанностей. Тиранда придавала ему сил на протяжении всего происходящего, они оба были решительно настроены. Здесь все и закончиться… Но в самом разгаре этого, Малфурион ощутил зло за Ксавием, впервые проявившее себя… и их успех в борьбе приостановился. Потребовалось несколько мгновений, верховному друиду, чтобы понять, почему.