Марш Теней

«Принцесса абсолютно права, — размышлял Вансен, догоняя товарища. — Мне нельзя доверить безопасность королевской семьи. Мне нельзя доверить и жизни этих людей».

Дайер нагнал солдат и обнял Михаэля Саутстеда, которого раньше едва выносил. Потом он обхватил за плечи других двух солдат — Бока и Доли.

Саутстед, самодовольно улыбаясь, повернулся к Вансену:

— А вот и вы, капитан. Мы знали, что найдем вас.

Вансен был несказанно рад видеть своих солдат живыми, пусть их и осталось немного. Но согласиться с Саутстедом относительно того, кто кого нашел, он никак не мог.

— Рад, что ты в добром здравии, — сказал он Михаэлю. Вансен похлопал гвардейца по плечу. Получилось не очень ловко, но обниматься он не хотел.

— Отец! — позвала его девушка.

Она выглядела более измученной, чем остальные: платье порвано и испачкано грязью, а на лице застыло грустное выражение. Вансен представил себе, что могло происходить в его отсутствие, но ничем не в силах был помочь им. Он знаком подозвал девушку к себе.

— Уиллоу, я не твой отец, — ласково заговорил он. — Но я рад видеть тебя. Я Феррас Вансен, капитан этих солдат.

— Они не отпускали меня домой, отец, — пожаловалась она. — Я хотела домой, но они не разрешали.

Вансен вздрогнул, но не стал ничего говорить. Он повернулся к гвардейцам и распорядился:

— Мы разобьем лагерь, но не здесь. Давайте спустимся в долину, где нас труднее будет заметить.

Они наскребли печенья и вяленого мяса на скромный ужин — последние припасы. Заканчивалась вода в бурдюках. Вскоре придется пить воду из здешних ручьев и питаться тем, что удастся найти. Он удержал Дайера, когда тот пытался есть ягоды и фрукты, хотя плоды выглядели вполне привычно и безопасно. Но как уследить за пятерыми?

Гвардейцы столкнулись с теми же странностями, что Вансен и Дайер. Граница Теней прошла над ними, когда они спали. Многие сошли с ума, как Дайер, в том числе и Бек. Исчезла часть солдат вместе с лошадьми, поэтому Саутстед, Доли, Бок и Уиллоу вынуждены были передвигаться пешком. Но эти четверо не видели сумеречного войска, и Дайер, когда разум вернулся к нему, тоже ничего не помнил, Вансен остался единственным свидетелем. Он заметил, что остальные странно на него поглядывали, когда он рассказывал об армии теней. Они считали, что капитан все выдумал.

— Что же они делали, командир? — спросил молодой Доли. — Шли на войну? С кем?

— С нами, — ответил Вансен, стараясь не горячиться. — С людьми. Мы должны попасть в Южный Предел и сообщить эту новость до того, как призрачное войско доберется до замка.

Из рассказов гвардейцев стало ясно, что они заблудились и бродили без надежды выбраться. Правда, самонадеянный Саутстед утверждал, что они нашли Вансена и Дайера и что он обязательно отыскал бы дорогу, если бы «представилась такая возможность».

Трое гвардейцев не пострадали в таинственном лесу, и это открытие заставило Вансена признаться самому себе: сам он абсолютно бессилен перед воздействием магии.

Он отметил, что трое выживших не отличались большим умом. Вансен никак не мог понять, почему в этом загадочном месте одни теряли разум навсегда, другие — лишь на время. Еще больше его беспокоило другое: разум, сопротивлявшийся влиянию леса, был не способен найти дорогу, а потерявший рассудок Дайер прекрасно знал, куда идти.

Гвардейцы спорили, какой путь выведет их из леса. Вансен слушал этот спор и вдруг сообразил: беспокойство за судьбу Уиллоу заставило его отвлечься, и он не понял, что девушка пыталась сказать при встрече.

Сейчас Уиллоу молча сидела рядом с ним. Вероятно, ей было спокойнее с человеком, которого она считала своим отцом.

— Ты говорила, что они не пускали тебя домой. Что ты имела в виду? — спросил он.

Она покачала головой, глядя на него широко открытыми глазами.

— Я вижу дорогу! Я говорила им, но они не слушали. Вот этот, похожий на старого бульдога моего отца, сказал, что сам знает, куда идти, а мне велел помалкивать. — Она наклонилась к Вансену: — Но ты позволишь мне уйти домой? Знаю, что позволишь.

Вансен едва не рассмеялся, когда девушка сравнила толстого Саутстеда с бульдогом: сходство и правда удивительное. Однако куда важнее ее слова про дорогу.

«Она же выбралась из леса, — подумал он, — до того, как мы ее нашли».

Он погладил Уиллоу по голове, осторожно высвободил свою руку, которую девушка крепко сжимала в ладонях, и поднялся.

— Я буду дежурить первым, — объявил он. — Остальные пусть кинут жребий и решат, кто меня сменит. Завтра нас поведет другой человек.

Слова капитана не понравились Саутстеду, но он заставил себя улыбнуться.

— Как скажете, капитан, — отозвался он. — Правда, у вас с Дайером получилось не лучше нашего.

— Вас поведу не я, — ответил Вансен. — Поведет она.

Мужчины были недовольны, однако отряд отдохнул и двинулся вслед за Уиллоу. Несколько часов спустя сквозь верхушки деревьев Вансен увидел луну — впервые с тех пор, как они попали в сумрачный лес. Он увидел ее лишь на миг, когда порыв ветра отогнал туман. Странно! Внутренний голос подсказывал ему, что сейчас должен быть самый разгар дня. Откуда же луна? Впрочем, луна — это хороший знак. Казалось, девушка прекрасно знала, куда идти: она шла впереди и в своем потрепанном белом платье напоминала призрак, указывающий дорогу к месту убийства.

Вансен давно уже командовал солдатами и за это время понял: чем моложе человек, тем больше ему требуется еды. Около полудня (по представлению людей, в отличие от мнения бледнолицей Мезии) Доли вдруг застыл на месте. Может быть, он больше всех проголодался?

— В чаще кто-то прячется, — шепнул он Вансену, стоявшему ближе других. Доли снял с плеча лук и вынул одну из двух стрел. Он приготовил их заранее, когда странности начались и исчезли все лошади с поклажей. — Если там олень, капитан, я его подстрелю. И мне плевать, что это переодетый король эльфов — я все равно его съем.

Вансен схватил солдата за руку и крепко сжал ее, не давая выпустить стрелу.

— А вдруг это один из наших гвардейцев? — напомнил он. — Из тех, кто потерялся? Эдкок или кто-то еще. Вдруг он ранен?

Доли неохотно опустил лук.

— Молодец, — похвалил солдата Вансен. — Позови Дайера и Бока, и постарайтесь не шуметь.

Вансен и Саутстед молча смотрели, как троица приближается к чаще. Доли нырнул в густые заросли, Бок последовал за ним. Сначала зашелестели листья, а затем громко закричали Доли и Бок.

— Вон он! Побежал туда!

— Это кошка!

— Нет! Чертова обезьяна! Вот несется!

К ним подоспел Дайер, и они погнались за зверем втроем. Дайер выпрямился, и ветки яростно затрещали. У него в руке билось какое-то существо размером с маленького ребенка. Вансен бросился к нему, за ним Саутстед и остальные.

— Яйца Перина! — выругался Вансен. — Не дай ему себя поцарапать, Коллум. Что это?

Существо сражалось отчаянно, хотя противник намного превосходил его размером. Его жалобные скрипучие вопли ужасно раздражали, но стало по-настоящему страшно, когда существо заговорило на Едином языке.

— Отпусти меня! — завизжало оно.

От неожиданности Дайер едва не выпустил его, но тотчас стал сжимать пальцы еще сильнее, пока существо не затихло. Гвардеец тяжело дышал, глаза его расширились от страха, но он крепко держал добычу. Вансен понял, почему они приняли это создание за кошку или обезьяну: тело его походило на человеческое, но при очень длинных руках и коротких ногах. Существо было сплошь покрыто мехом различных оттенков — серым, коричневым и черным, а лицо ему заменяло нечто, похожее на маску демона, какие дети надевают в праздники. Впрочем, этот демон был напуган не меньше самих гвардейцев.

— Ты кто? — спросил Вансен.

— Оно заколдованное, — резко ответил Саутстед.

Существо одарило его презрительным взглядом и повернулось к Вансену. Зрачки желтых глаз, лишенных белков, представляли собой черные вертикальные полоски, как у козла.