Кольца детей Ауле

– Опасное место, – пробормотал Наби.

– Опасное, – подтвердил Горм, хоть он и провел два последних десятилетия своей жизни на поверхности.

– Но недавно здесь прошел целый отряд… – начал Олорин.

В это время в глубине горы послышался грохот отдаленного обвала. Все трое настороженно замерли.

– Там что-то случилось! – воскликнул Олорин. – Туда!

Он помчался вперед. Оба гнома были не в пример осторожнее, но устремились за магом, захваченные его порывом. Проплутав некоторое время в шахтах, они наткнулись на лежащего гнома в полном боевом облачении. Под ним расплывалась лужа крови.

Сначала они подумали, что перед ними труп, но когда Олорин наклонился над ним, гном застонал.

– Завалило… – пробормотал он. – Всех завалило… Мы с Кири отстали, а он – на нас… Ударил меня и погнался за Кири…

Маг перевернул гнома на спину и увидел, что его кираса спереди рассечена сокрушительным ударом боевого топора.

– Это же Обни! – Потрясенный Наби склонился над ним. – Обни? Ты слышишь меня, Обни?!

Но гном не отзывался. Он судорожно вздохнул несколько раз, затем вдруг вытянулся и затих.

– С такими ранами не живут, – скорбно произнес над ним Олорин.

– Обни… – в ужасе пробормотал Наби.

– Ему уже не помочь. Идем, Наби – там есть и другие, к кому мы, возможно, еще успеем.

Они оставили гнома и поспешили дальше. За поворотом перед ними открылись следы недавно произошедшего здесь побоища. Похоже, никто из отряда Дарина не знал о нестерпимом ужасе, который навевал призрак. Гномы наконец нашли свою цель – или она нашла их – и бросились в паническое бегство. Назгул погнался за ними, убивая отставших, тела которых валялись теперь по коридору. Когда толпа гномов пробегала по ненадежному участку шахты, потолок не выдержал сотрясения и обрушился, похоронив отряд под каменным завалом.

Среди лежащих в коридоре гномов живых не было. Кое-кто из них был убит ударами топора, нанесенными со сверхъестественной силой, но некоторые лежали без единой раны, с выражением смертного ужаса на мертвых лицах.

– Точь в точь, как в Синих горах… – Горм вдруг выпрямился, словно к чему-то прислушиваясь. – Олорин, он близко! Он идет сюда!

– Кто? – Непонимание мага было простительным – он еще не сталкивался с назгулом лицом к лицу.

– Да назгул же, назгул! Черный Гном!!!

В голосе Горма прозвучал такой ужас, что когда он бросился бежать, Наби и Олорин не раздумывая помчались за ним. Возможно, это спасло их, потому что они успели выбежать из тупика на перекресток раньше, чем туда подоспел призрак. Он был шагах в пятидесяти от перекрестка – огромный гном в латах и с боевым топором, излучающий холодное мертвенно-серое сияние. Вместо лица у него была чернота, в которой багровели два огонька, заменявшие глаза.

После мгновенного замешательства Олорин выкрикнул короткое заклинание. Кончик его посоха засветился ослепительно-белым светом, заставившим назгула остановиться. Маг правильно рассчитал, решив, что даже самому могущественному призраку не понравится яркий свет.

Назгул остановился, явно не желая приближаться к источнику колдовского света. Но и особого вреда, похоже, этот свет ему не причинял. Горм и Наби сами собой оказались за широкой спиной Олорина, не смея отойти от мага ни на шаг.

– Убирайся! – приказал ему Олорин. – Убирайся отсюда!

Несмотря на повелительный тон, маг не спешил ввязываться в драку с назгулом. Убить эту тварь было невозможно, а тратить силы попусту было опасно – призрак не знал, что такое усталость, а айнур был вынужден подчиняться ограничениям человеческого тела. Хоть он и не был обычным атани, его возможности в этом теле были далеко не безграничны.

Вдруг коридоры наполнил тихий и язвительный смех. Бесконечно холодный, без малейшего намека на веселье, он был везде и нигде, беря начало неизвестно откуда. Вслед за ним раздался издевательский шепот:

– Ты пытаешься командовать моим слугой, Олорин? Нет, сначала ты заведи своего слугу, а затем им же и командуй. А мой слуга будет исполнять мои приказы. Сам он на твой свет не полезет, но если я ему прикажу…

Призрак поколебался, но затем нехотя двинулся вперед. Маг усилил заклинание, и свет на кончике посоха стал еще ярче. Призрак снова остановился.

– Ты меня слышишь, Саурон? – спросил Олорин, догадавшись, что майар использовал заклинание связи через посредника. Не каждое существо годилось в посредники, но назгул был как раз из таких.

– И слышу, и вижу, – отозвались стены. – Более того, сейчас я увижу и услышу, как мой слуга расправится с тобой. Не мог же я отказать себе в этом маленьком удовольствии!

Мысль о том, что тщеславие в который раз вредит майару, заставила Олорина усмехнуться – пока Саурон поддерживает это заклинание, он не сможет выполнить никакое другое.

– А это кто с тобой?! – Голос Саурона вдруг утратил напускное ехидство и стал леденяще-злым – похоже, майар на мгновение потерял самообладание. – Тот самый ученик Келебримбера?!

Олорин вдруг осознал, какой смертельной угрозе подвергается стоявший позади него Горм. Если с ним Саурон еще мог позволить себе поиграть в кошки-мышки, потому что был бессилен уничтожить его, то этого гнома он прикончит мгновенно и беспощадно.

– Бегите! – шепнул он гномам, а сам занес посох для магического посыла, разводя руки так, чтобы просторный балахон скрыл то, что делается за его спиной. Горм и Наби припустили по коридору, не останавливаясь и не оглядываясь, пока не оказались за поворотом. Позади грянул треск молнии – излюбленного заклинания Олорина.

– Эх, надо было напомнить, чтобы он колданул изгнание нежити, – посетовал Горм, когда они с Наби отбежали на приличное расстояние. – Верно говорят, что хорошая мысля приходит опосля.

– Сам догадается – на то он и маг, – ответил Наби. – Куда нам бежать-то?

– Давай вернемся обратно в клан. Все-таки ворота – штука надежная.

Когда Фандуил и Рамарон остались вдвоем, эльф отправился на охоту, строго-настрого наказав непоседливому барду никуда не отлучаться со стоянки. На этот раз он изменил свому обыкновению и настрелял дичи сразу на несколько дней, чтобы не заставлять Горма с Олорином ждать, когда те вернутся за ними.

Рамарон терпеливо ждал его на стоянке, пригревшись у огня и наигрывая на лютне. Пока эльфа не было, он собрал побольше дров, и теперь оба друга были обеспечены едой и топливом на несколько дней ожидания. Вечером они сварили на ужин жирного рябчика, а затем стали коротать ночь.

Первым, как обычно, улегся спать Фандуил, которому хватало одного-двух часов сна в сутки. После полуночи Рамарон разбудил его, и эльф охранял стоянку до утра – с мечом на поясе и с луком наготове, как того требовал Олорин. Но ночь прошла так же спокойно, как и все предыдущие.

Весь следующий день они провели на стоянке, но за ними никто не пришел. Рамарону не сиделось на месте, и он, несомненно, отправился бы вдогонку за Гормом и магом, если бы не упрямство Фандуила. Решающую роль сыграло то, что бард не мог открыть ворота Казад-Дума без помощи эльфа.

– Мы встретимся с ними скорее, если останемся на месте, – неизменно отвечал Фандуил на его попреки, когда они сидели у вечернего костра. – Если мы пойдем за ними следом, то можем разминуться с ними в подземных коридорах. Когда они не найдут нас на стоянке, то пойдут искать нас, и неизвестно, чем все это кончится.

– Ну не умею я сидеть на одном месте, не умею! – возмущался бард.

– Так учись!

– Если бы Эру хотел, чтобы я это умел, он бы таким меня и создал!

– Это только Эру знает, чего он хочет, а чего он не хочет, – с терпеливым вздохом ответил Фандуил. Он уже всерьез подумывал о том, не послать ему ли Рамарона на все четыре стороны – сегодняшнее нытье барда могло довести до белого каления даже кроткую Ниэнну.

– А у нас говорят, что если что-то есть, то Эру этого хочет, а если нет – то не хочет, – подумав, сообщил Рамарон.

– По-вашему получается, что Саурон и орки есть, потому что этого хочет Эру, – усталым голосом сообщил ему Фандуил.