Агентство «Аргентина»

— И захочет разобраться с ним по-своему?

— Хорошо бы, — вздохнул Ява.

— Значит, никто не звонил? — уточнила Алина. — И о чем вы только думали? Давай, звякни Кемену, объясни ситуацию, а то он сюда нагрянет.

Ява убрала записную книжку в карман.

— Сама звякай. Я ради этой девицы ничего делать не собираюсь.

Алина поджала губы.

— Вечно ты всю неблагодарную работу на меня спихиваешь. Ладно уж…. — она вздохнула. — А ты номер его телефона знаешь? Знаешь?! Откуда? Неужели ты ему звонишь?

— Ага. Сказки на ночь рассказываю, — Ява увидел выражение лица Алины и усмехнулся.

— Шутки понимать перестала? Как только Свора тут появилась, мы все номерами обменялись, на всякий случай. Кроме тебя, конечно. Лютер все собирался у тебя телефончик попросить, да так и не решился. Странно, вроде не робкого десятка парень…

Алина промолчала, набирая номер.

Послышались длинные гудки.

— Не отвечает, — она отхлебнула чай, подумала. — Что ж, Лютеру звонить?

— Непременно звонить. Пусть порадуется!

Алина хотела ответить достойно, но сдержалась.

— Ах да, тебе же номерок нужен, — театрально спохватился Ява. — Какой: домашний или рабочий?

— Домой я ему звонить не буду, много чести! — проворчала Алина. — Давай служебный. А где он работает, случайно не знаешь?

— Случайно знаю. Оружейный магазин возле университета.

Алина понимающе кивнула.

— Так я и знала. Самое место для такого, как он! Тип с внешностью профессионального наемного убийцы просто обязан торговать оружием. Или на крайний случай человеческими органами или украденной секретной информацией!

Она проверила, правильно ли записала цифры.

— И кем он там трудится? Сторожем?

Ява закрыл мобильный телефон и убрал в карман.

— Владельцем. Это его магазин.

Алина набрала номер и снова услышала длинные гудки.

— Тоже не отвечает, — она пожала плечами. — Странно. Чем они заняты, хотела бы я знать? Может, уже сюда едут?

Ява вытащил из пачки чистую салфетку, отыскал карандаш и стал перерисовывать печать, украшающую пергаментный пакет.

— Неужели ты не знаешь, чем занимаются в свободное время молодые неженатые мужчины? Могу просветить. Во-первых…

— Не надо, — решительно остановила Алина. — Ты уже рассказывал как-то. А кое-что я даже сама видела.

Она задумалась, постукивая телефоном по ладони.

— Слушай, а почему бы тебе не съездить к Лютеру на работу? Это же совсем близко!

Ява закончил рисунок и сравнил с оригиналом.

— Зачем? Я по нему не соскучился.

— Предупреди насчет Мерсеи. Будь другом, съезди, а? — принялась уговаривать Алина. — А то ведь они, чего доброго, сюда завалятся. А я их видеть не хочу!

Ява лениво потянулся.

— Если это тебя так волнует, то занимайся всем сама. Звони Кемену, поезжай на работу к Лютеру, а меня оставь в покое. Эта девица у меня уже в печенках сидит. Я, честное слово, считаю часы до того момента, как она отсюда, наконец, исчезнет!

Алина поджала губы.

— Значит, помогать ты не желаешь? Прекрасно. А я-то хотела испечь специально для тебя пирожные «Тропический рай» с кокосом и орехами пекан. Но теперь, — она наградила Яву выразительным взглядом. — Теперь, конечно, не испеку!

— Не испечешь? Какое счастье! — облегченно сказал Ява.

Алина вышла из агентства, высоко подняв голову.

…К тому времени, когда Алина увидела вывеску оружейного магазина, настроение у нее было испорчено окончательно. Злилась она на всех сразу: на Бахрама, за то, что он ушел, на Яву, не согласившегося взять визит на себя, на Ньялсагу, не посчитавшего нужным позвонить, и, в особенности, на Лютера, за то, что тот упорно не брал трубку.

Встречаться с «Бриммским василиском» лично Алине очень не хотелось, но деваться было некуда. Она остановилась на перекрестке, подождала, пока светофор загорится зеленым, пересекла улицу и направилась к магазину.

Возле стеклянных дверей курили, разговаривая между собой, два человека.

Один Алине был незнаком, в другом она, приглядевшись, не сразу узнала Лютера, одетого в потертые джинсы, черную футболку и легкую черную куртку-ветровку. Он заметил Алину, торопливо попрощался с собеседником, выбросил окурок и пошел навстречу. Алина насторожилась: во взгляда «Бриммского василиска» мелькнуло нечто странное — удивление и еще что-то, похожее на радость.

— Я звонила, но ты трубку не брал, — без долгих вступлений начала она. — Поэтому пришлось зайти. Я по делу.

— Ну, говори, раз по делу, — согласился Лютер, глядя на нее сверху вниз.

Алина впервые заметила, что глаза у него вовсе не хмурые, а ясные, дымчато-серые, как зимнее морозное утро. Да и сам он был не сумрачным и насупленным, а совсем другим: свободным, спокойным и вроде как даже обрадовавшимся чему-то. Однако размышлять, отчего Лютер внезапно повеселел, было некогда.

— Хотела предупредить вас с Кеменом насчет нашей гостьи, девушки, — сказала Алина.

Во взгляде «Бриммского василиска» появилась непонятная задумчивость.

— А что с ней?

— Ничего. Просто ей пришлось задержаться здесь еще на день. Так получилось.

— Знаю. Из-за Бахрама?

Алина посмотрела на него с подозрением.

— Откуда ты знаешь?

Лютер неопределенно пожал плечами.

— Почему он ушел? Вы ж вроде говорили, что тамошние чародеи только и мечтают, чтобы заполучить бессмертных? Он что, всерьез надеется, что о нем никто не узнает?

— На что он надеется, вас не касается, — ответила Алина, очень не любившая, когда посторонние совали нос куда не следует. — Понял?

— Понял.

— Вот и хорошо. Значит, насчет девушки вам известно? А то я уже и Кемену звонила, но у него телефон не отвечает.

«Бриммский василиск» на мгновение отвел глаза.

— Он… э-э… он занят сильно. Дело одно появилось. Срочное…

Алина пожала плечами.

— Ну, тогда все. Мне пора.

Лютер сунул руки в карманы куртки.

— Так ты поэтому пришла? — спросил он, глядя на Алину так, будто ожидал чего-то еще. — Предупредить насчет вашей гостьи?

— А зачем же, по-твоему? — удивилась Алина.

«Бриммский василиск» промолчал. Огонек, засветившийся в его глазах, погас.

Он вытащил пачку сигарет и закурил.

Алина смотрела на своего собеседника, недоуменно сдвинув брови.

Вид у «Бриммского василиска» был странный: он явно был раздосадован чем-то, но чем?

Какая-то назойливая мысль крутилась у нее в голове, не давая покоя и Алине казалось, что еще немного — и она поймет в чем дело. Но мысль каждый раз ускользала, а времени, чтобы додумать ее не было.

Лютер посмотрел на Алину и усмехнулся.

Она тут же забыла о своих сомнениях: теперь перед ней был прежний «Бриммский висилиск» и в глазах его появилось знакомое выражение ленивой усмешки.

— Ладно, — проговорил он, щелчком отправляя недокуренную сигарету на асфальт. — Хорошо. Когда вы ее отправляете? На рассвете? Понятно.

Он круто повернулся и направился обратно, сразу же позабыв про Алину.

Она посмотрела вслед, пожала плечами.

«Бриммский василиск» вел себя странно, однако размышлять над чужими странностями Алина не собиралась.

И она выкинула все это из головы.

…За дверью послышались шаги и негромкие голоса.

Ява поставил на стол чашку с остывшим чаем (чаепитие сегодня не приносило никакого удовольствия) и поднялся из-за стола.

Первой появилась Мерсея. Она не вошла, а проскользнула в дверь, стройная, гибкая и грациозная, как кошка. Не глядя на Яву, она быстро пересекла комнату и скрылась в соседнем помещении. Следом вошел Ньялсага, держа перекинутый через руку синий плащ.

— Ты еще здесь? А Алина где?

— Уехала по делам, — ответил Ява. Говорить, что она направилась к Лютеру, почему-то не хотелось. — Скоро вернется.

Ньялсага аккуратно повесил плащ на спинку стула.

— Не сердилась, что я без спросу ее вещи брал? Мерсее нужно было что-то накинуть.