Полусредний мир

В проеме окна мелькнула тень, и ночные птицы с криками поднялись над старым вязом. Волшебник, с маху приземлившийся прямиком на толстенный сук, некоторое время свыкался с ощущениями, изо всех сил стараясь не завизжать. Наконец боль в паху несколько ослабла, и волшебник стал осторожно спускаться с дерева.

Через дыру в заборе он покинул королевский сад. Ночные улицы были пустынны, и никто не видел, как волшебник торопливо пробирался к городским воротам. Вскоре он нагнал большой купеческий караван. Волшебник перевалился животом через край последней крытой повозки и удобно устроился на каких-то тюках.

Вскоре караван благополучно миновал городские ворота. Волшебник облегченно вздохнул, достал бутылку с визги и несколькими глотками опустошил ее. После этого он наконец почувствовал, что переживания последних часов понемногу притупляются. Через несколько минут измученный волшебник крепко уснул.

Разбудил его громкий шум. Волшебник продрал глаза и высунул голову из повозки.

Караван находился на огромной площади, плотно заставленной торговыми рядами и купеческими повозками. Волшебник вылез из повозки и озираясь побрел по площади.

Обстановка показалась ему знакомой. Определенно, эту площадь он уже видел… Вон тот большой серый дом напротив, и изящное здание городской ратуши… Волшебник повернул голову и увидел знакомую харчевню, в которой путешественникам подавали зеленую свинину и синее пиво.

Сомнений не было. Он уже бывал здесь. Все вокруг было ему знакомо. И все же волшебника не покидало странное ощущение, что на площади чего-то недостает.

Волшебник повернул голову и увидел огромный ярко-синий плакат «Какакулы».

И тут он вспомнил.

Теперь он понял, чего не хватало на площади.

В прошлый раз тут стояла большая виселица.

Это была Акирема.

Глава 28

КАПРИЗЫ СУДЬБЫ

Вован бодро шагал по лесу. Настроение у него было отличным. Он хорошо выспался на лесной опушке, с аппетитом позавтракал тетушкиными пирожками, и теперь шел, насвистывая, по густому ковру из опавших листьев и лесной растительности.

Тетушка Олинье, снабдившая Вована пирожками, подарила ему еще одну ценную вещь — компас. Теперь Вован мог, не изнуряя себя сложными расчетами, точно определить направление к цели. Вручая Вовану компас, тетушка объяснила, что ему следует идти точно туда, куда указывает синяя стрелка. Когда Вован с третьего раза усвоил и сумел без ошибок повторить эту инструкцию, тетушка облегченно вздохнула. С компасом даже такой сильный (это слово тетушка использовала как антоним слову «умный») человек как Вован имеет все шансы добраться до империи оборотней.

И действительно, на третий день пути лес заметно поредел и к вечеру Вован вышел к большому городу.

Вован, который после тетушкиных рассказов представлял себе город вервольфов как некое скопление звериных логовищ с разбросанными всюду обглоданными костями, а самих оборотней — как жутких монстров, у которых с клыков капает кровь, был несказанно удивлен. Город оказался вполне нормальным. Жители — тоже. Более того — многие из городов, в которых до этого приходилось бывать Вовану и которые считались едва ли не эталоном цивилизации, были несравненно более дикими, а их жители стояли гораздо ближе к зверям, чем население города оборотней.

Столица империи вервольфов — город Вольфсбург — по праву претендовала на звание одного из красивейших городов Семимедья. В отличие от того же Сам-Барова, возводившегося по принципу «строим как-нибудь — все равно сгорит во время очередного пожара», Вольфсбург возводился основательно и на века.

Все строения в городе были выдержаны в различных оттенках серого цвета. Дома простых горожан и ремесленников были построены из серого ракушечника, более богатые жители старались использовать для украшения своих жилищ серый гниваньский гранит, а дворец императора, ратуша, здание городского собрания и дома благородных герцогов и графов были облицованы драгоценным серым мрамором.

В оформлении городских пейзажей основная роль отводилась луне. Круглую, выложенную светло-серой плиткой с лунным рисунком, рыночную площадь окружали дома с окнами в виде небольших лун и полумесяцев. Масляные фонари на высоких столбах также были искусно сделаны в виде маленьких лун. Большие часы на серой ратуше, выполненные в форме лунного диска, показывали не только время, но и фазы луны.

Тетушкины пирожки были давно съедены, и Вован остановил какого-то прохожего, поинтересовавшись, где поблизости есть трактир, харчевня или ресторан. Прохожий самым подробным и вежливым образом указал Вовану дорогу, и любезно проводил его до самой площади.

Выйдя на площадь, Вован увидел большое серое здание-трактир, двери которого были призывно распахнуты. Толстый добродушный хозяин радушно приветствовал его, а его дочь, миловидная девушка в сером шерстяном переднике принесла Вовану телячью ножку в красном соусе и фаршированных перепелок. Подавая блюда, она приветливо улыбнулась и пожелала Вовану приятного аппетита.

Закусив, Вован выяснил у радушного хозяина, что комнату можно снять здесь же, в гостинице при трактире, что комната чистая и просторная, а плата умеренная, и что если Вован пожелает поселиться именно в этой гостинице, то ужин ему будут подавать бесплатно.

Вован не раздумывая согласился, и был тут же препровожден в комнату, которая действительно оказалась чистой и просторной. Стены комнаты были оклеены серыми обоями с лунным рисунком, а на тяжелых гардинах были вышиты золотом симпатичные волки. Окна выходили на рыночную площадь, и Вован мог наблюдать за жизнью столицы империи вервольфов не покидая комнаты.

Справившись у Вована насчет дальнейших распоряжений и получив ответ «Все ништяк, братан!», трактирщик поклонился и оставил Вована отдыхать.

Ночью Вован неожиданно проснулся. В комнате было душно, и Вован распахнул окно.

Было тихо. Город вервольфов спал. Площадь перед окнами была пуста, только где-то вдалеке слышался отрывистый стук колотушки ночного сторожа.

В окно глядел огромный серебряно-белый шар луны. Луна была почти полной, и только с самого края не хватало узенькой полоски.

Вован зевнул, почесал живот, открыл окно пошире и снова повалился на широкую мягкую кровать.

Он перевернулся на другой бок и сладко уснул.

Вован проснулся после полудня. Он с наслаждением потянулся, встал, ополоснул лицо из большого фарфорового таза и спустился в зал.

Трактирщик за стойкой выглядел каким-то мрачным, усталым и небритым. Лицо его за ночь приобрело странный серовато-землистый оттенок. Впрочем, Вован не придал этому значения. Он с аппетитом позавтракал, и принялся расспрашивать хозяина, как ему попасть к королю вервольфов. Вован пока что не имел ни малейшего представления, как ему заполучить оберег. Он решил действовать по обстоятельствам.

Хозяин, однако, отвечал крайне неохотно, и пару раз, как показалось Вовану, совершенно по-звериному рыкнул.

Дочь хозяина тоже выглядела как-то странно. Вовану показалось, что лицо девушки вытянулось и посерело, глаза стали янтарно-желтыми, и даже как будто растянулся рот.

Решив для начала повидаться с королем и попробовать решить вопрос миром, Вован отправился в замок.

В городе царила непонятная суета. По улицам торопливо, не задерживаясь проскакивали прохожие. Несмотря на то, что день только начинался, лавочники и ремесленники торопливо закрывали окна своих лавок и мастерских тяжелыми дубовыми ставнями.

Лица прохожих были такими же серыми и мрачными, как у хозяина трактира. Вован недоуменно косился на горожан, только вчера бывших такими доброжелательными и приветливыми, не понимая причины столь внезапных изменений.

Ближе к вечеру Вован добрался до королевского замка.

Увы — большие дубовые ворота были накрепко закрыты. Сколько ни стучал Вован, сколько ни выкрикивал привратника, за воротами царила тишина.