Легко ли стать принцессой (СИ)

Через час выдвинулись — хотели успеть до темноты.

Она ему нравилась — дико нравилась. Еще чуть-чуть — и окончательно потеряет голову. Он никогда не был робкого десятка — тут смущался и робел, как мальчишка…

Яркая синеглазая красавица — кинозвезда, фотомодель, сбежавшая с обложки глянцевого журнала. Выразительные глаза — в которых можно утонуть, и не выбраться… Падающие на плечи блестящие волосы, свежая матовая кожа, брови — как распахнутые соколиные крылья, губы — как яркие лепестки роз… Изящная шея, плечи… Обалденная фигура — просто невозможно оторвать глаз. Высокая красивая грудь, тоненькая талия, короткая юбка охватывает выразительные изгибы бедер — умопомрачительные ноги, подчеркнутые прозрачным капроном — просто сводят с ума… Смотришь, и не можешь насмотреться…

Он не верил, что она согласиться. Понимал — тоже ждала экспресс не голд-класса, без световых сканеров в дверях — пусть даже и очень плакала, по словам Аль… Но не согласится. Такие красавицы — из другого мира…

Очень удивился, когда вдруг согласилась. Впрочем, у маленькой Аль настоящий нюх на людей — никогда не ошибалась. Еще больше удивился, когда вдруг оказалась не… Абсолютно без апломба. Обычно такие ведут себя требовательно, с разборчивостью и нетерпимостью… Но она оказалась совершенно простой и молчаливой. Грустно смотрела в окно, и совсем не обижалась на шутки…

Его дети — барометр людей. Сразу видят равнодушие и корысть. Тут — прямо что-то случилось, с обоими. Даже Най — уже юноша, — готов слушаться и подчиняться без слов. Они чувствуют…

А что чувствует он? Чувствует — еще пара дней, и окончательно съедет с катушек. Никогда такого не было — никогда. Всегда гордился своим спокойствием и взвешенностью. Даже с матерью Аль и Най — но о прежней жене не хочется вспоминать…

Случай у грузового вагона убил всех. К красоте вдруг прибавился ум, отвага и решительность. А когда вместе ехали в порожнем вагоне — увидели, как заразительно заливисто смеется…

Ни слова о неудобствах, ни слова упрека или укора, ни слова недовольства… Так бывает? Дети прямо льнут…

Он откровенно съедет с катушек. Урги, даже сейчас…

Они идут по лесу, все вчетвером — она о чем-то разговаривает с Аль сзади, — а он еле сдерживается, чтобы не обернуться. Дочка не проговорится — знает точно, его дети — его дети. Всё знают с младенчества. Но она…

В небольшом магазинчике по дороге купили женский спортивный костюм и спортивную обувь — мягкая шерсть выделила и обрисовала самую красивую из фигур. Элла — как лесная нимфа, богиня цветов и полей, — легко ступала маленькими изящными ножками по иглам и шишкам. Очень трудно не обернуться…

'У нас был дом — большой дом, — рассказывала маленькая Аль. — Свой дворецкий, и свой повар… А Лорка — это такая пушистая грась, очень похожая на кошку — только больше. Видела бы ты Лорку — вообще… Как начнет играть — живот от смеха надорвешь! Даже рыбу не ест — только филейные вырезки! Нахальная, как Най!' 'Чего? — обернулся спереди брат. — Кто-то очень хочет братскую затрещину?' 'Типичный пример, — кивает вперед девочка. — Хорошо просматриваются инстинкты приматов-самцов — недостаток ума компенсируют силой…' 'Все!' — Най скинул рюкзак и сорвался с места — Аль бросилась в сторону… Сергей улыбнулся — ей точно восемь лет? 'Наро-од…' — запоздало крикнул вдогонку отец…

Вернулись минут через пять — запыхавшиеся и раскрасневшиеся. 'Если б не сук, — погрозила кулачком Аль брату. — В жизнь бы не догнал!' 'Если бы не язык, — мудрое пояснение в ответ. — То и догонять бы не надо…' 'Да ладно, — снисходительно морщится малышка. — Если бы не наш язык — вы бы до сих пор на деревьях сидели! Дождешься от вас… Ильма вон сколько намекает — все равно туп-тупом…' 'Аль!' — предупреждает Най. 'Пока сезонные пляски самцов не начнутся — топчутся, мычат, и роют рылом корни…' 'Блин!' — взвыл Най — оба снова исчезли в лесу…

Сергей улыбается, отец только разводит руками… 'Кто такая Ильма?' 'Девочка одна… Далеко сейчас. Нравится Наю'. Сергей замолчал — договор есть договор. Он не расспрашивает — его не расспрашивают… Но одно все-таки не мог не спросить: 'Что с их мамой?' Арф вздохнул: 'Длинная история… Нет у них мамы. И не было'. Сергей снова замолчал. Не его дело. Но в последнее время начал смотреть на подобные вещи несколько по-другому…

Через пять минут детская неугомонность явилась — хохочут, швыряются шишками…

Сергей с Аль шли налегке — отец с сыном все навесили на себя, категорически избавив девчонок от груза — мужчины. Снова непривычно. Непривычно ощущать заботу. Хоть и чувствуешь себя от этого слабей и 'девчонистей'. Но и как-то… дороже, что ли? Чтобы там ни было — приятно. Хоть и вертится беспокойство внутри — как они, бедные?

Поздно вечером пришли в Гутогай. Уже в полутьме нашли комнату для ночевки и отложили все до утра — натурально валились с ног…

Арф исчез с самого утра. Сергей остатками обеда накормил детей и вместе принялись добросовестно ждать. Заодно узнал от хозяина дома множество вещей — рыбацкие катера еще ходят, но рыбы в последнее время все меньше и меньше… Море очень холодное — сносит северное течение…

Арф явился только к обеду. И сразу дал команду на сборы — правда, собирать почти нечего. Договорился с бригадой рыбаков — вечером обещали доставить. Как он умудряется? — всегда и везде найти выход…

Маленькое судно было старым и дряхлым — даже по Сергеевым меркам. Тряслось, дрожало и жалобно выло. Но бурлило хорошим пенистым следом в кильватере…

Без кают, единственный трюм завален хламом и пустыми бочками. Расположились на корме, прямо на палубе, среди сваленных рыбацких электросетей. Болтали ногами на кнехтах и обозревали бескрайнее море…

Вечерело, солнце опустилось почти к горизонту. До Каберры — не больше часа. Ветер и соленые брызги в лицо — маленькое суденышко прыгало на океанских волнах, как поплавок. Сергей поежился, дети достали из рюкзаков куртки…

Легкое движение — на плечи опустилась теплая куртка Арфа — обернулся… 'Все в порядке, — улыбается русоволосый. — Мне тепло!' Снова приятное ощущение заботы…

Оказалось — больше часа. Через час двигатель смолк — зашелестели раскрутившиеся роторы… 'Не шумим!' — предупредил штурман. Из рубки выдвинулась складная мачта, над головами пузырем вздулись паруса — дети раскрыли рты от восторга…

Быстро темнело. Дальше двигались в тишине — только бурлила под форштевнем вода. Еще через полчаса в вечернем сумраке нарисовалась темная громада — прибыли… Каберра — большой остров. Более десяти тысяч квадратных миль, город с одноименным названием, множество поселков, старый космодром…

Убрали кливер, приспустили бизань — судно замедлило ход, осторожно падая носом в волны. 'Ищем Медвежий лог, — шкипер всматривается в навигатор. — Пока спокойно…'

Спокойно… Сергей таращится в темноту — должно же быть хорошо хоть иногда. Не могут неприятности сыпаться на голову всегда и постоянно…

Оказывается — могут. Резкий вой сирены ударил по напряженным нервам — все от неожиданности вздрогнули. Яркий луч осветил море как днем, усиленный голос прорвался сквозь вой: 'Внимание — на судне… Вы вошли в запрещенные воды. Бросить якорь и остановиться для проверки…'