Драконы весеннего рассвета

— Лорана, — тяжело дыша, тихо проговорил Танис. — Я не прошу тебя о понимании. Я сам не понимаю. Я не прошу тебя простить меня. Я сам себя простить не могу. Я мог бы сказать, что люблю тебя и всегда любил… Но любовь, по-моему, может исходить только от того, кто сам себя любит. А я сейчас разбил бы зеркало за то, что в нем мое отражение. Я могу сказать тебе только, что…

— Тихо! — прошептала Лорана, закрыв ему рот ладонью. — Там… Что-то есть…

Несколько долгих мгновений они стояли рядом, прислушиваясь в темноте. Сперва они не могли различить ничего, кроме звука своего собственного дыхания. В кромешном мраке не было видно даже лиц, как ни близко они находились. Потом, ослепив их, вспыхнул факел, и прозвучал человеческий голос.

— Так что же ты собирался сказать Лоране, Танис? — весело проговорила Китиара. — Продолжай, я слушаю!

В руке у нее поблескивал обнаженный меч, и на клинке еще не высохла кровь — красная пополам с зеленой. Лицо Китиары покрывала белая маска пыли, по подбородку текла кровь из царапины на губе. В глазах ее залегла тень невероятной усталости, но улыбка отнюдь не утратила очарования. Убрав в ножны окровавленный меч, она вытерла руки о свой изодранный плащ, потом рассеянно провела пятерней по темным кудрям.

Танис изнеможенно закрыл глаза. Казалось, лицо его разом постарело, и в чертах его более чем когда-либо проступило человеческое. Боль, усталость, горе и чувство вины стерли с него вечную эльфийскую юность. Он почувствовал, как напряглась Лорана, как она потянулась к мечу…

— Отпусти ее, Китиара, — негромко проговорил Танис, не разжимая рук. — Исполни свое обещание, и я исполню свое. Дай мне вывести ее за стены, и я вернусь…

— А что, ведь действительно вернулся бы, — покачала головой Китиара. Было похоже, что его слова одновременно забавляли и изумляли ее. — Неужели до тебя еще не дошло, Полуэльф, что я могу страстно целовать тебя, а в следующий миг — всадить в спину нож? Да, вижу, что не дошло. А ведь я могла бы убить тебя хоть прямо сейчас, просто ради того, чтобы досадить эльфийке, — для нее это было бы похуже смерти… — И Китиара поднесла пылающий факел к самому лицу Лораны. — Ты только посмотри на нее! — усмехнулась воительница. — Нет, правду говорят, что от любви глупеют и слабеют…

Китиара снова пригладила волосы.

— Жалко, времени нет, — продолжала она. Передернула плечами и огляделась: — Слишком много всякий событий. Великих событий. Темной Владычицы более нет, значит, ее место должна занять другая… Верховная Владычица. Что скажешь, Танис? Иные из Повелителей Драконов уже признали мое главенство… — И она погладила рукоять своего меча: — Моя империя обещает быть громадной. Мы могли бы править ею вме…

Умолкнув на полуслове, она оглянулась назад, в коридор, из которого только что появилась. Танис не успел ни разглядеть, ни расслышать, что же привлекло внимание Китиары. Только пробирающий до костей холод, распространявшийся с той стороны. Охваченная внезапным ужасом, Лорана схватилась за его руку, и Танис понял, кто приближался к ним, еще прежде, чем заметил оранжевые глаза, мерцавшие над призрачными доспехами.

— Государь Сот, — пробормотала Китиара. — Решай, Танис! Только скорей!

— Я давно уже все решил, Китиара, — ответил Танис спокойно. Отодвинул Лорану и, как мог, заслонил ее своим телом. — Государю Соту придется убить сначала меня. Кит. Да, я знаю, что это не остановит ни его, ни тебя. Я паду, и вы ее уничтожите. Но знай, что в последний миг своей жизни я буду молить Паладайна спасти и оградить ее душу. До сих пор я редко обращался к Богам, Кит. Но я знаю, что эта моя единственная молитва будет услышана.

Он почувствовал, как Лорана, стоявшая позади него, прижалась лбом к его спине, услышал, как она тихо всхлипнула, и в сердце его снизошел мир. Она плакала не от страха. Она любила его, сострадала ему, скорбела о нем.

Китиара заколебалась… Государь Сот шел к ним по коридору, его оранжевые глаза были двумя точками света, плывшими в темноте. Потом заляпанная кровью рука воительницы легла Танису на плечо.

— Убирайтесь! — хрипло приказала она. — Живо бегите вон по тому коридору. Там будет дверь в стене. За ней — лаз в подземелья. Через подземелья можно выбраться наружу…

Танис непонимающе смотрел на нее.

— Бегите! — прошипела Китиара и толкнула его прочь.

Танис оглянулся на государя Сота…

— Ловушка… — Прошептала Лорана.

— Нет, — сказал Танис. — На сей раз — нет. Прощай, Китиара.

Ногти Китиары впились в его руку.

— Прощай, Полуэльф. — Тихий голос ее дышал страстью, глаза подозрительно ярко блестели в факельном свете. — Помни, я сделала это, потому что люблю тебя. А теперь — бегите!

И с этими словами Китиара отшвырнула факел. Тьма поглотила ее.

Танис заморгал в неожиданно наступившей темноте, потянулся к ней рукой… Но потом повернулся и сразу нащупал руку Лораны. Вместе они полезли через завалы, обшаривая стену в поисках двери. Жуткий холод, испускаемый Рыцарем Смерти, гнался за ними по пятам, леденя кровь. Оглянувшись, Танис увидел, что государь Сот подходил все ближе. Его светящиеся глаза, казалось, смотрели прямо на них. Танис все лихорадочнее искал пальцами дверь, и вот наконец холодный камень сменился деревом. Ухватив железную ручку, Танис повернул ее. Дверь отворилась. Таща за собой Лорану, он бросился в открывшийся проход… Перед ними была лестница, ярко освещенная факелами. Она вела вниз.

Танис слышал, как за спиной у него Китиара окликнула государя Сота. Что сделает с ней Рыцарь Смерти, лишившийся обещанной добычи?.. Ему ярко вспомнился сон. Вновь он увидел, как падает мертвой Лорана… Как падает Китиара… А он стоит столбом, не в силах спасти ни ту, ни другую…

Потом видение рассеялось.

Лорана ждала его, стоя на лестнице, и золото ее волос горело в факельном свете. Он торопливо захлопнул дверь и побежал по ступенькам следом за нею.

— Это эльфийка, — сказал государь Сот. Его светящиеся глаза легко проследили двоих беглецов, удиравших от него, точно перепуганные мыши. — И Полуэльф.

— Да, — безразлично ответила Китиара. Вытащив меч из ножен, она принялась счищать с него кровь краем плаща.

— Мне пойти за ними? — спросил Сот.

— Не надо. Есть дела поважней, — ответила Китиара. Подняла глаза и улыбнулась ему своей кривой, лукавой улыбкой: — Тебе все равно не удалось бы заполучить эльфийку, даже и мертвую. Боги хранят ее.

Сот обратил на нее свой мерцающий взгляд.

— Полуэльф по-прежнему правит в твоем сердце, — сказал он насмешливо.

— Да нет, пожалуй, — сказала Китиара и посмотрела вслед Танису. Это было как раз в тот момент, когда он захлопывал за собой дверь. — Представь, — продолжала она. — Тихими ночами, лежа с нею в постели, он будет вспоминать обо мне. Он будет растроганно вспоминать мои последние слова, потому что его счастье подарила ему именно я. И она будет знать, что я осталась в его сердце навеки. Какова бы ни была их любовь, я ее отравила, и я отомщена вполне… Ну да хватит о них. Принес ты то, за чем я тебя посылала?

— Принес, Темная Госпожа, — ответил государь Сот. Произнес одно слово магии, и в руках его появился некий предмет. Он почтительно опустил его к ногам Китиары.

У Китиары перехватило дыхание, а глаза засветились в темноте почти так же ярко, как и у него.

— Замечательно, — выговорила она наконец. — Возвращайся же в Даргаардскую Башню и собирай войско. Надо перво-наперво захватить летучую цитадель, посланную Ариакасом в Каламан. Мы отступим, соберемся с силами и станем ожидать своего часа…

Государь Сот тоже посмотрел на поблескивающий предмет, и на жуткой физиономии его появилась улыбка.

— Итак, — сказал Рыцарь, — она по праву твоя. Те, кто противился тебе, либо мертвы, согласно твоему приказу, либо бежали прежде, нежели мне удалось их достичь.

— Значит, их участь свершится чуть позже, вот и все, — сказала Китиара и убрала меч в ножны. — Ты сослужил мне славную службу, государь Сот, и заслуживаешь награды. Эльфиек же на этом свете предостаточно…