Страстные сказки средневековья Книга 3. (СИ)

- Мне все равно..., если вы меня разлюбите, я умру!

Генрих тяжело вздохнул.

Конечно, она не умрет, но Елена была настолько отчаянным человеком, что маркграф чувствовал ответственность за эту безрассудную пятнадцатилетнюю девчонку. Когда она умудрилась залезть в его сердце? Генриху льстило, что он сумел разбудить в этом ребенке такую бешеную страсть.

Вот если бы такие чувства к нему в свое время испытала Стефания! Увы, от Карела пока не поступило никаких известий о старшей пани Лукаши, хотя и прошло немало времени, с тех пор как он покинул Моравию.

Генриха ничуть не смущало его вожделение сразу же к двум сестрам. Подумаешь! Пусть Елена будет признанной фавориткой, а Стефания - тщательно скрываемой ото всех тайной. Он был молод, силен и вполне мог позволить себе иметь сразу двух любовниц.

Между тем размышляющему на эту тему Генриху и в голову не приходило, что не только он рассуждает о пленнице Копфлебенца, но и его юная любовница стала особым объектом заинтересованности Валленбергов.

Аннет старательно докладывала патрону все курсирующие среди придворных сплетни о новом увлечении маркграфа и жалобы маркграфини, не забывая при этом делиться и собственными наблюдениями.

- Пани Елена красивая, горячая и порывистая девочка! Мне, откровенно говоря, не понятно, чем она так вскружила голову Генриху, но он всерьез увлечен! Наорал на свою шлепогубую идиотку жену, едва та выразила недовольство его изменами. Ходят слухи, что пани Лукаши соблазняет маркграфа на грех прямо в рабочем кабинете.

Вальтер долго размышлял над словами Аннет.

- Знаешь,- задумчиво пробормотал он,- это нам на руку! Надо подумать..., хорошенько подумать!

ПАРИЖ.

А де ла Верда, по-прежнему, сновал между двумя странами. Он столько раз уже пересекал пролив, что, казалось, знал в лицо каждую волну угрюмого Ла-Манша.

Он мало тогда думал о личной жизни, и позволял себе вспоминать о погибшей жене только на вечерней молитве. И раз за разом, молясь за упокоение души Стефании, он вновь и вновь напоминал Всевышнему - его жена мертва! Невинно убиенная, чтобы там не толковал тонюсенький глас сомнения внутри! Мертва и всё!

Впрочем, дел было настолько много, что только оказавшись в Париже, дон Мигель позволял себе немного перевести дыхание и насладиться домашним уютом, который для него теперь создавала не только Хельга, но и Тереза.

Молодая женщина сразу же властной рукой забрала на себя бразды правления небольшим хозяйством графа. Если и были у них трения с немкой, то они остались от мужчин втайне. Присутствие хорошенькой испанки за столом придавало особую прелесть трапезам графа и секретаря.

Но вскоре их тихий мирок потрясла удивительная новость.

- Графиня жива,- довел до сведения де ла Верды секретарь, когда тот в очередной раз посетил Париж, - приехал её родственник - Карел Збирайда. Он имеет достоверные сведения, что донна Стефания находится в Копфлебенце, во владениях барона фон Валленберга.

Дон Мигель даже застонал от бессилья, болезненно уставившись на висящее на стене распятие:

- За что наказуешь, Господи? Конечно, я великий грешник, но этот крест слишком тяжел для меня!

МОРАВИЯ.

В последнее время Елена часто сталкивалась с приезжей француженкой мадам Аннет де Бревай. Иногда ей даже казалось, что куда бы она ни направилась, на дороге всегда оказывалась эта рыжая дама с приторной улыбкой.

Иноземка, конечно, была красива, но девушке почему-то бросалась в глаза её неискренность, фальшивая слащавость и манерность.

Впрочем, у неё у самой было слишком много проблем, чтобы думать о какой-то пришлой француженке. Отношения между крестницей и бароном, хотя пан Ирджих и не знал всей правды, становились все более и более натянутыми.

Как Еленка не хорохорилась, толкуя Генриху о внебрачном ребенке, чем более округлялась её талия, тем сильнее девушке становилось не по себе, и от хмурых взглядов придворных, и от откровенной ненависти маркграфини, и от предчувствия грядущего скандала с крестным отцом. И лишь любовь давала ей силы вызывающе смотреть в будущее. Именно вызывающе - чувство, по-своему гордое и смелое, но далеко не самое уютное, когда ждешь младенца.

Вот поэтому, привыкнув к излишним знакам внимания мадам Аннет, Елена не проявила никакого удивления, когда француженка как-то вечером предложила подвезти её до дома в своем портшезе.

Девушка как раз растерянно оглядывалась в поисках куда-то запропастившихся слуг, когда дама внезапно появилась из-за спины.

- Её высочество вас сегодня слишком задержала,- сочувственно заметила иноземка,- вот эти бездельники и утомились дожидаться! Наверное, сидят, в каком-нибудь шинке! Я собираюсь навестить монастырь цистерцианок, так что нам по пути!

Пани Лукаши не особо хотелось принимать приглашение этой особы, но с другой стороны, она так разозлилась на холопов, что решила их проучить. Пусть побегают, поищут, а потом ответят перед Збирайдой, как получилось, что их госпожу везут домой посторонние люди! Где бедной девушке было знать, что слуги с проломленными головами уже плывут вниз по течению Свратки.

- Ах, милая пани, составьте мне компанию, - между тем источала мед француженка,- поболтаем по-дружески!

Елена пристроилась в носилках. Некоторое время был слышен голос только мадам де Бревай.

- Ах, дорогая, вы ещё так плохо знаете жизнь! - убежденно толковала дама. - Любовь - вещь по-своему очень хорошая, но, увы, мужчины так изменчивы в своих вкусах! Доверившая свое сердце страсти женщина напоминает прохожего, мимо которого промчался всадник на быстром скакуне - толком ничего не разглядишь, да и не поймешь, и только пыль сожаления опускается на израненную душу!

Её юная спутница промолчала. Подобное сравнение не имело у неё особого успеха.

- Мужчины очень эгоистичны, и мало думают о последствиях любви!

И опять не угадала лукавая француженка. Её Генрих был совсем иным!

- Ты, милочка, являешься для нашего маркграфа всего лишь временным замещением в его постели женщины, которую он давно и страстно любит. Его светлость без ума от твоей сестры!

Елена ошеломленно покосилась на едва виднеющееся в сумраке портшеза лицо собеседницы. Уж не издевается ли над ней велеречивая иноземка? Причем здесь покойница Стефка?

- Здесь так темно! - хмуро заметила пани Лукаши.

Но стоило ей только потянуть руку к занавесам, как француженка резко вернула вощеную ткань на место.

- Что за беда, на улице все равно мрак!

Между тем, портшез внезапно остановился. Елена удивилась.

- Неужели мы уже приехали?

- За интересной беседой время бежит быстро!

Но когда она все-таки откинула полог портшеза и выглянула наружу, то увидела, что находится в незнакомом месте, да ещё в окружении странных людей. Хорошо вооруженные рыцари, почему-то плотно окружили носилки, как будто там находились не две беззащитные женщины, а пресловутый дракон.

- Пресвятая Дева,- ахнула изумленная девушка,- где это мы?

Может, она бы и ещё что-то сказала, но остро и противно пахнущая тряпка залепила лицо, и пока возмущенная Елена брыкалась, стремясь освободиться, сознание её покинуло.

Когда она пришла в себя, отряд Вальтера фон Валленберга уже был далеко от Брно. Трирцы успели выскользнуть из Старобрненских городских ворот перед самым закрытием, когда уставшие за день стражники уже не особенно усердствовали в досмотре, торопясь на покой, поэтому никто не обратил внимания на большой тюк, перекинутый через седло одного из скакунов.

Когда границы городских владений остались позади, Вальтер пересадил бесчувственную пленницу в свое седло, поэтому его лицо было первым, что она увидела, вышедши из забытья.

- Кто вы? - в ужасе пробормотала Еленка, едва шевеля распухшим от жажды языком.

Голова несчастной девушки раскалывалась от боли, и она с трудом соображала, что происходит. Кто её везет, куда? Но Вальтер не поспешил пояснить юной пленнице суть происходящего.