Эгрэгор Тьмы. Возмездие (СИ)

  Рити набрала воздуху, но проглотила возмущение и молча последовала за ним. Узкими улочками они обогнули площадь и спустились в погреб трактира. Богдан пошарил по складу и преподнес девушке кипу тряпок.

  -Что это? - недоверчиво взглянула она на старого волка.

  -Тебе понравится. Переодевайся, я жду на улице.

  -Эй, а сюда никто не войдет?.. - вскрикнула Рити ему вслед, оглядываясь на дверь, вероятно ведущую в сам трактир, но Богдан ей не ответил.

  Девушка переоделась в белую мужскую рубашку и черные облегающие брюки наездницы, высокие сапоги... 'Интересно, он сам выбирал этот костюм? Так значит ЭТО, по его мнению, 'не вызывающе'?!' - улыбнулась Верити. Ей и в самом деле понравилось это перевоплощение. Такая одежда была для неё привычнее.

  -Я готова! - она коснулась его плеча, пытаясь подняться наружу, и волк поддержал её, помогая, и одновременно разглядывая.

  -Дьявол... А ведь хотел как лучше... - озадачено почесал затылок Богдан, скользя взглядом по теперь уже отчетливо очерченным бедрам.

  -Подлецу всё к лицу... так у нас говорят... - беззаботно улыбнулась девушка, - Не стоит за меня так переживать. Я еще помню кое-что из уроков Морлока. 'Под подол' ко мне никто не попадет. Если только под каблук...

  Вернувшись к работе, девушка задумалась: 'А что я собственно обижаюсь на этих 'древних людей'? Все ведь правильно. Они мужчины, я женщина... девушка... другого пола, в общем. Просто у них нет таких строгих правил приличия, как у нас, вот они и не лицемерят, не выдумывают, что хотят подружиться...или жениться, а говорят, как есть. Нравится девка - в кусты её! Надо привыкать к местным нравам. Это такие комплименты на самом деле. По-другому они чувства выражать не обучены. Бандерлоги... Да и монахи туда же! Но у них религия. Их за это наказывают. Не потому, что я обижусь от такого 'комплимента', они не говорят, а потому что их выкинут из монастыря с позором и не разрешат больше промывать мозги себе и крестьянам...' Она стукнула себе по пальцу молотком и опомнилась: 'Неужели мне самой больше не о чем думать?! Так не хотелось влезать в политику, хоть немного пожить нормальным, обычным человеком... Но, наверное, это не по мне. Так что же произошло здесь с властью? Не помню почему, но мне кажется, здесь должен случиться переворот. Как же всё-таки жаль, что я не помню многих вещей! Хотя... некоторые и не хочу вспоминать...' На этот раз её мысли прервала канонада. Множество копыт зацокало по каменной мостовой. Верити выбежала на улицу. Около десяти всадников пересекли площадь. Они были одеты одинаково - темно синие куртки со стоячими воротниками, черные брюки, заправленные по современной военной моде в высокие, до колен, ботинки, напомнившие Рити мотоботы. 'Военные на все сто! Но что за войска? Местная 'полиция нравов' наблюдает, как бы мы не построили машину времени? Или миротворцы?..'

  -Имперцы... - негромко прокомментировал кто-то из мужчин, из тех немногих, что тоже любопытно высунули носы.

  -Кто такие 'Имперцы'? - обратилась Верити к нему, но мужчина её нагло проигнорировал, - А так у них проявляется вежливость - молчанием... - для себя заметила она вслух.

  -Имперские войска. Это их патрули, - ответил голос за спиной.

  'Знакомый голос... - девушка оглянулась, - А, Черт! Это тот мажорный господин, что так внезапно умчался в поле, так и не добившись от меня ничего вразумительного и вежливого. Не думала встретить его здесь, среди крестьян, и не думала, что он теперь подойдет ко мне...' Но он подошел, и он ответил на её вопрос, заданный в пустоту.

  -Значит, миротворцы? - недоверчиво поморщилась Рити.

  -Совершенно верно. Гляжу, ты быстро освоилась здесь, у нас... - он снова улыбался, но не так, сдержаннее, не пошло, даже смущенно. Вблизи девушка разглядела в нём что-то восточное. 'Быть может, казахские корни?.. но лишь наполовину. Уж слишком у него широкие глаза, но и волосы сильные и темные, как у восточных мужчин... Теперь они затянуты в хвост, чтобы не мешали работать. Он стал еще привлекательнее...' Верити почувствовала, что чересчур увлеклась. 'Не стоит его так внимательно разглядывать, а то он может возомнить о себе, бог знает что...'

   -Освоилась. Спасибо, - поблагодарила она и поспешила вернуться к работе, но спиной чувствовала, как парень провожает её взглядом.

  'Итак, что я знаю об Империи?.. - Верити всерьёз решила выяснить, что происходит в городе, - В голове крутится 'имперские наемники', а вовсе не 'имперские войска'... Почему? Мне бы очень помог разговор с Богданом, но его нигде не видно. А разбираются ли монахи в политике своей Империи?..'

  Цецилия

  (военный смотр)

  Перед самым рассветом принцесса разомкнула глаза. Светлеющее небо за окном заставило ее вскочить с подушки. Узкая, тесная кровать, духота и аромат сандала... Внизу живота защекотало. Девушка обернулась. Араб улыбнулся и упрямо прижал ее к себе, снова укладывая на подушку. Как и Цецилия, он был обнажен.

  -Уже утро?.. - с заметной грустью шепнула она.

  -Да, мой ангел... Тебе пора возвращаться, не то папа поднимет шум в городе... - не скрывая сарказма, отвечал Иль-раж, целуя все еще дрожащие от его прикосновений плечи.

  Цецилия оглядела лачугу в полумраке и заметила на скамейке Марту. Она еще не пришла в себя.

  -Что я ей скажу?.. - виновато выдохнула она.

  -Скажешь, что от страха она лишилась чувств, и ты всю ночь просидела перед ней, стараясь вернуть в сознание, - ни на минуту не задумавшись, ответил араб, словно просчитал все заранее.

  -Но... как же я... - путаясь еще в мыслях, пробормотала она. Маг повернул ее за плечи, укладывая на спину, склонился к ней. Цецилия обняла его за шею и сама потянулась к губам. Ильраж немного насладился ее робкими движениями и перехватил доминанту. Лишь услышав, что девушка снова задыхается, он отстранился и заглянул ей в глаза.

  -Ты сделаешь кое-что... для меня?..

  -Все, что угодно... - отозвалась принцесса, коснувшись его смуглой щеки длинными пальчиками.

  -Сегодня военный смотр, - уверенно и в полный голос начал араб, - После начнутся торги. Сделай так, чтобы вороного фриза увезли в Нодегарм.

  -В... Нодегарм?.. - растерялась Цецилия, вспоминая, что этот город в последнее время у всех на устах, а отец просто не произносит его всуе, как имя проклятого, - Но как я...

  -Я уверен, моя прекрасная принцесса, ты узнаешь помещиков из того края.

  -Да, я знаю нескольких поименно, но как я могу повлиять на торги?..

  Араб погладил ее по голове, как маленькую, смягчился, улыбаясь.

  -Не волнуйся, я расскажу тебе, как это сделать. Ты справишься... моя богиня...

  Во дворце император до самого утра не находил себе места. Когда дочь явилась на пороге, растрепанная, придерживая под руки фрейлину, слабо стоящую на ногах, Сальватор был в ужасе.

  -Цецилия! Я жду объяснений! - прогремел он, проносясь мимо дочери в свой кабинет.

  Принцесса передала Марту подоспевшим на помощь слугам и нерешительно направилась к отцу.

  -Мы гуляли... по городу, всю ночь, - тихо отвечала она, не решаясь войти в комнату, - Мы и сами не заметили, как... дошли до...

  -Где оно? Твое новое колье! - сдвинул седые брови император, - Кто надоумил тебя врать отцу?!

  -Но я не...

  -Вас ограбили! И ты, моя милосердная, снова пытаешься спасти мятежников от плахи?!

  Цецилия несколько секунд приходила в себя от версии отца и, наконец, согласилась, сыграв на лице раскаяние.

  -Пойми, наконец, ты слишком наивна и слишком любишь людей этой страны, - вздохнул Сальватор, опускаясь в кресло.

  -А разве ты их не любишь, папа?.. - удивилась она.

  -Люблю, Цециль. Но так свято, как ты, верить в них нельзя. Ты должна всегда помнить, что многими из них еще владеют пороки...