Дети Армагеддона

Ее руки были заняты тестом, и Сова окликнула Воробышка, чтобы та открыла дверь. Мгновение спустя в комнату ввалились Ястреб и остальные. Смеясь и перебрасываясь шутками, они втащили ящики с яблоками и грушами и разместили их на кухне, где фрукты следовало перебрать и разместить для хранения на холоде. Вновь появились Мелок и Винтик, подошла Воробышек, и вскоре все уже собрались в общей комнате, обмениваясь информацией о событиях прошедшего дня. Сова прислушивалась к разговору со своего рабочего места, где она уже закончила с коржом и начала резать яблоки. Она наблюдала за выражением их лиц, переживала за них по ходу рассказа о происшествиях, ловила взгляды, которыми они обменивались, — словом, наслаждалась их свободным братством и товарищескими отношениями.

«Это моя семья, — подумала она с улыбкой. — Самая лучшая, какую можно себе представить».

Но когда Ягуар начал рассказывать про мертвую Ящерицу, хорошее настроение испарилось, и Сове пришлось напомнить себе, что она живет в мире, где иметь семью в первую очередь означает обеспечить безопасность и защиту от зла ее членов. Слово «семья» было в данном случае заменой понятия «клан». Призраки все вместе являлись кланом, а клану всегда угрожала опасность.

Сова закончила приготовление пирога, добавив корицу, сахар и заменитель масла, засунула пирог в печь и занялась приготовлением обычной еды. Минут через сорок она позвала народ ужинать. Ребята расселись на кухне на разномастных стульях и табуретах и принялись за еду. Они делали все, как она говорила, ведь Сова была их матерью, а они — как бы ее детьми. Все это так отличалось от жизни в компаунде, где после смерти родителей ее присутствие едва терпели.

Здесь Сову любили.

Когда все поели, Медведь и Речка убрали со стола, а Воробышек помогла вымыть посуду. Воду из дренажной системы экономили, но на посуду ее хватало. Им повезло — они жили в той части мира, где в достаточном количестве имелась дождевая вода. Во многих местах воды не было совсем. Однако нельзя было быть уверенным, что в один прекрасный день вода не исчезнет. В этом мире ни в чем нельзя было быть уверенным.

Сова как раз закончила мыть посуду, когда к ней подошел Ястреб.

— Тигр говорит, что у Персидки красные пятна, — тихо сказал он. Тревога и неуверенность в его темных глазах передались ей. — Он хочет, чтобы я достал несколько упаковок пленетона. Я согласился. Дал слово. Иначе он не стал бы меняться, и мы остались бы без фруктов.

— Должно быть, она очень больна. Ведь он нуждается в обмене так же, как и мы. — Сова положила руки на колени. — Ты постараешься достать пленетон через Тессу?

Ястреб пожал плечами:

— А как еще я могу его достать?

— У нас есть немного. Мы можем ему отдать.

— То, что у нас есть, нужно нам самим.

Сова тихо вздохнула.

— Тесса, возможно, не сумеет помочь. Каждый раз она подвергает себя опасности.

— Я знаю.

— Когда ты с ней встречаешься?

— Завтра ночью. Я спрошу, сможет ли она это сделать.

Сова кивнула, изучая его юное лицо, и подумала, что он вырос — черты лица изменились даже за последние шесть месяцев.

— Мы поможем Персидке, даже если у Тессы ничего не выйдет, — заявила она. — Ведь ей только одиннадцать лет.

Ястреб внезапно улыбнулся, вернее, на лице его обозначилась кривая ухмылка, что означало: слова Совы его сильно удивили.

— А что, те, кому четырнадцать или шестнадцать — намного старше?

Она улыбнулась в ответ:

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Я знаю, что ты печешь самые лучшие яблочные пироги.

— И сколько пирогов, кроме моего, тебе удалось попробовать?

— Нисколько. — Он помолчал. — Ну что, теперь история на ночь?

Сова убрала тарелки и поехала в общую комнату. Ее появление было сигналом к тому, что пришло время рассказывать истории. Разговоры немедленно прекратились, и все быстро собрались вокруг нее. Для всех это было лучшее время дня, возможность волшебным образом переместиться в другое время и другое место, побывать в мире, в котором никогда не были, хотя иногда и тайно надеялись на это. Каждый вечер Сова преподносила им рассказ об этом мире, придумывая вновь и вновь его историю, его верования и традиции. Иногда она читала что-нибудь из книг. Но книг было немного, и ребята больше любили ее выдуманные истории.

Сова откинулась на спинку кресла и оглядела лица детей, видя в обращенных к ней глазах свое отражение — молодая женщина, совсем ненамного старше их по годам, но бесконечно старше по опыту и знаниям, с темными глазами и волосами и обычным лицом. Не очень хорошенькая, но энергичная, одаренная разными талантами и искренне любящая их. То, что они так относятся о ней, не переставало удивлять Сову. После долгих лет одиночества в компаунде от одной этой мысли ей хотелось заплакать.

— Расскажи нам о змеях и лягушках, и о чуме, которую мальчик наслал на злого короля и его солдат, — предложил Ягуар, наклоняясь вперед, его черные глаза блестели.

— Нет, расскажи о мальчике и великане. Как мальчик убил великана, — вмешался Мелок.

Воробышек помахала рукой, привлекая внимание.

— А я хочу про девочку, которая нашла на реке мальчика и спрятала его от злого короля.

Все это были вариации на тему историй, которые Сова прочитала, будучи ребенком. Она не совсем точно их помнила, но использовала как увлекательные примеры жизненных уроков, которые, как она полагала, следовало знать детям. Ее родители рассказывали ей эти истории, прочтя их в книжках, впоследствии бесследно исчезнувших. Сова надеялась, что, может быть, в один прекрасный день эти книги отыщутся, но пока у нее их не было.

Она приложила палец к губам.

— Сегодня вечером я расскажу вам другую историю, совсем новую. Я расскажу вам историю о том, как один мальчик спас детей от злого короля и его солдат и повел их в Землю Обетованную.

Сова приберегала эту историю, потому что она была завершением многих других историй с участием мальчика и злого короля. Но что-то заставило ее пожелать рассказать эту историю сегодня. Возможно, она что-то такое чувствовала. А возможно, просто не хотела дальше хранить эту историю в себе. Истории на ночь придавали Призракам сил и хоть что-то обещали в жизни, когда вокруг все было так безрадостно. Уныние и мрак овладели Совой сегодняшней ночью. Болезнь Персидки и мертвая Ящерица были только частью этой тьмы, завтра их ожидали новые несчастья. Только ее истории немного разгоняли беспросветную тьму будущего. Они давали надежду.

Сова почувствовала, что дети теснее сгрудились вокруг нее, когда она приготовилась говорить, ощутила, как они возбуждены в предвкушении рассказа. Сова любила этот момент. Она чувствовала себя ближе к ним, они были связаны общей любовью к слову и историям, придуманным для них. Связь была интуитивная и поддерживавшая рассказ.

— Злой король в течение многих лет запрещал мальчику и его друзьям покидать их дома, — начала она, — хотя сам много раз страдал от своего упрямства. Ничто не могло урезонить его, даже змеи и лягушки, даже смерть первенцев его народа. Но однажды король проснулся и решил, что наказание длится уже достаточно долго. Он приказал мальчику и его друзьям уйти навсегда и больше не возвращаться. Почему он отказывал им? Чего надеялся достичь? Если они хотели уйти, ему следовало позволить это. Его королевство не обеднело бы от их ухода.

— Заставь его ловить их, — высказался Ягуар.

— Пусть он передумает, — попросила Воробышек.

— Он передумает. — Сова продолжала: — Но пока мальчик и его друзья упаковали свое скромное имущество и направились по дороге, которая вела в Землю Обетованную. Они шли и шли, останавливаясь только для того, чтобы поесть и поспать. Они передвигались так быстро, как могли, потому что они очень хотели поскорее добраться до своего нового дома. Но у них не было даже старого велосипеда или хоть какой-нибудь машины, поэтому, хотя они и шли целую неделю, они забрались не очень далеко.

— В это время злой король передумал. Через некоторое время после того, как они ушли, он вспомнил про них. Он не соскучился без них, не переживал оттого, что их нет, — просто решил, что им следует оставаться там, где они были до сих пор. Король почувствовал, что проявил слабость, разрешив им уйти. Подумав об этом, он разгневался и позвал своих солдат, и они кинулись в погоню за мальчиком и его друзьями. У короля были военные машины и транспортные средства для передвижения. Поскольку они не шли пешком, а ехали, король и его солдаты догнали мальчика через два дня.