Во всем виноваты лишь Малфои (СИ)

Люциус в шоке замер, смотря на разгорячённого сына. Что он несёт? Как он может говорить такое?!

- Лоренц, ты немедленно сейчас извинишься и пойдёшь в свою комнату! - повысил голос мужчина, его взгляд стал холодным и угрожающим.

- Нет, - твёрдо ответил мальчик, - Сначала ответь, что я для тебя? Игрушка? Очередное вложение?..

- Ты - Малфой! - рявкнул Люциус, - Будущий лорд, наследник многомиллионного…

- А я не хочу! Не хочу быть Малфоем! Мне не нужно этих денег, не нужно титулов и власти! - внезапно подросток стал собой и с какой-то болью посмотрел на отца, - Мне нужна семья. Семья, в которой меня поймут, в которой меня будут любить. Папа, что ты молчишь? Я прошу не так уж и много. Я прошу лишь то, чего вы меня и Дрейка лишили…

- Не произноси его имени, - как-то хрипло оборвал сына мужчина.

- Он мой брат, и он гораздо лучше тебя, - мальчик собирался уйти, но лорд Малфой наложил на дверь запирающее, не позволяя этого сделать:

- С этого момента ты под домашним арестом, - твёрдо сказал мужчина, - В школу ты не вернёшься, и больше никогда не увидишь своих так называемых «друзей»!

На удивление мальчик рассмеялся. Притом, ни от бессилия, ни от злобы. Это был чистый, искренний смех. А потом Лоренц поднял руку, и Люциус увидел серебряное кольцо в виде свернувшейся змейки.

- Что это? - не в силах осознать очевидный факт, спросил мужчина, а потом, когда до него дошло, взревел, - Да как они посмели?!! Когда провели обряд?!

- Никто ничего не проводил, - спокойно сказал мальчик, садясь в кресло, - Всё по взаимному согласию. Мы с Лили помолвлены ещё с Рождества, а ты, отец, даже не обратил внимания на это, и не обращал бы, если бы я сам не показал тебе кольцо.

- Лили?

- Да, дочь Генри, - какая-то злорадная усмешка появилась на лице подростка, и он с наслаждением добавил, - Она брюнетка, но чистокровная.

- Ты знаешь, что ты наделал?!

- О том, что Генри - Гарри Поттер, мне известно, - беззаботно пожал плечами Лоренц. - О том, что помолвку не отменить, так я и не жалею об этом.

- Мы отменим, - твёрдо сказал Люциус, - Я сейчас же свяжусь…

- Отец, нас объединила магия! Магия, а не заклинание! Мы оба были не против, и я люблю её, и только ей буду верен. А если ты хоть что-то ей сделаешь, то пеняй на себя.

- Ты смеешь мне угрожать?

- Нет, я только предупреждаю, - спокойно ответил мальчик, - Если Лили умрёт, род Малфоев умрёт вместе с ней. Я проведу обряд, и никогда у меня не будет наследников.

- Ты не…

- Посмею, - Лоренц опять встал, - Ещё как посмею. Какое там наше одно из главных правил? «Малфои не разводятся»? Так вот, считай Лили моей женой. И видит Мерлин, если с ней что-нибудь случится, я буду последним Малфоем в нашем роду! - после этого парень посмотрел на свой светящийся сейчас ярким светом браслет и злорадно добавил, - Клянусь.

Бедный Люциус в ступоре и с непониманием смотрел, как из браслета на руке сына появляется призрачная змея и, обвив его, испаряется. Он не сомневался, что только что сын дал Непреложный обет. Дал самому себе.

- И ещё, отец, - удовлетворённо произнёс Лоренц, когда змея растаяла, - Помнишь те рисунки в школе? Что ты обещал? Родителей художника засадить в Азкабан, а его самого отправить в магловский приют? Так вот, рисунки делал я! И если хочешь, можешь выгнать меня к маглам, но меня найдут, меня заберут к себе Блеки, потому что я нужен им, и они меня любят. А вы с мамой… никто и не вспомнит о вас, если вы окажитесь в Азкабане.

И с этими славами Лоренц покинул кабинет, с двери которого лорд Малфой снял чары, когда хотел кого-то звать, дабы разорвать «невыгодную» помолвку. А мужчина так и остался стоять, как громом поражённый, смотря на дверь, за которой скрылся его сын.

* * *

Наступил вечер, но ни отец, ни мать так и не пришли к нему в комнату, даже не отреагировали на то, что он не пошёл на ужин. Правда, голодным Лоренц не остался: домовики по одной его просьбе подали ужин в комнату. Его не заперли, не наказали… его просто, видимо, решили проигнорировать. Какой-то нелепый бойкот.

Посмотрев на часы, он убедился, что уже достаточно поздно. Правда, за окном было довольно светло, но к кладбищу можно было добраться и с помощью ходов в подземелье. Хотя, возможно, и так его не заметят. Всё-таки подземный лабиринт он практически не знает, а заблудиться там можно легко - всю ночь придётся обратную дорогу искать, если эльфы не помогут. Эльфы! А если попросить помощи у них? Домовики ведь всё равно узнают, что он сбежал, стоит выйти за порог комнаты с сумкой. Однако они ведь не смогут скрыть правды от отца, если тот будет спрашивать прямо.

Последний раз оглядев свою спальню, подросток надел дорожную мантию, перекинул через плечо сумку и вышел из комнаты.

Пошёл он всё-таки через двор, держась тени деревьев. Вот и ворота семейного кладбища. Раньше это место ему внушало страх, но сейчас сердце наполнилось радостью при виде массивных чёрных кованых ворот. Чуть приоткрыв их, мальчик протиснулся на территорию мёртвых и с облегчением повернулся к гробницам, но так и замер: на скамейке между гробниц сидел его отец.

- Я знал, что ты придёшь сюда, - каким-то безразличным голосом бросил Люциус.

- Всё равно я сегодня ухожу, - упрямо ответил Лоренц, с холодным надмением взирая на отца, - И почему ты решил, что я буду здесь? Можно подумать, моё желание проститься перед уходом из замка с предками написано у меня на лице.

- Я знаю про тоннель, всегда знал, - спокойно сказал мужчина, - Мне показал его отец, когда мне было около десяти.

- Но Дрейк сказал…

- Я считал, что Драко ни к чему такая информация. Не знаю, как он узнал о тоннеле, но это единственный способ, которым он мог сбежать с Поттером.

- Но если ты знал, то как они второй раз ушли? - в шоке смотрел на отца Лоренц, - Почему ты не рассказал Лорду?

- Я не желал Драко смерти, - голос был какой-то непривычный, уставший, - Но и не помогал. Я до сих пор считаю, что он поступил глупо, связавшись с Поттером, но он жив. Он предал свой род и свою фамилию, предал идеалы семьи, предал себя.

- Нет, он стал собой, - прошептал мальчик, - Он счастлив. Он сказал, что тот день, когда он не убил Генри - самый лучший день в его жизни.

- Возможно, но я в тот день потерял сына. Он для меня умер, он стал другим.

- Отец, Дрейк стал собою, - повторил подросток, - Тем, кого ты не видел. И я горжусь тем, какой у меня брат, и мне больно, что мой отец именно ты.

- Лоренц, я не могу тебя отпустить, - незаметное движение палочкой, невербальное «Империо» и… луч заклятия разбивается на искры, они гаснут, даже не задев мальчика. На несколько секунд поражённый мужчина видит что-то вроде защитного поля около ребёнка. Непонятного, тёмного и невероятно мощного.

- Отец, тебе не остановить меня, - почувствовав, как нагрелся медальон Основателя, улыбнулся подросток.

- Что это за чары?

- Меня и моих друзей защищает сам Слизерин, - и столько гордости было в его словах и осанке! Столько силы и благородства! Сейчас здесь стоял сам принц Слизерина, ученик давно погибшего Основателя.

- Так это вы трое «Драконы», - в шоке вымолвил мужчина (и почему сразу не вспомнил про них, когда сын сказал, что карикатуры - его рук дело?), - И статьи о Слизерине…

- Не только, но в основном, - улыбка стала зловещей, - Он сам нас выбрал, и он не защищает нас, - и неожиданно мальчик зашипел.

Мурашки прошли по спине мужчины, который парселтанг слышал только у Лорда. Неизвестно откуда появилось несколько гадюк, и Лоренц без опаски взял их в руки.

- Я не Лорд, и не Дамблдор, но Слизерин сделал меня сильнее и опаснее их обоих, - в это время продолжил подросток, отпуская змеек, - Но я призван не рушить мир, а соблюдать в мире порядок, как и мои братья, Итон и Тедди.

- Порядок? О чём ты?

- «Равновесие света и тьмы», - Лоренц почти наизусть знал дневники Основателя, и отлично разобрался с понятием «тёмной» и «светлой» магии, - «Чистая душа может править тёмной силой, а тёмная может посягнуть на свет», - продолжал он цитировать Основателя, не обращая внимание на потрясённое лицо отца, - «И да будете вы хранителями сего знания, и да вершиться вашими руками лишь правосудие». Отец, мы - слизеринцы. И я могу с уверенностью сказать, что Дрейк и Генри тоже могли стать учениками Салазара, а вот ты не мог. Никогда. Мы нашли его дневники, и мы узнали правду о нём, а твой кумир - это ложь. Слизерин бы разочаровался в тебе, будь он жив. Он не хотел, чтобы его ученики становились хладнокровными убийцами, он искал людей, а не бесчувственных статуй.