Нарушители равновесия

Удобнее…

Недомерок даже не соизволил обернуться. Тут Войчемир огяделся и заметил, что вещи лежат двумя кучами — побольше и поменьше. Войча хотел задать резонный вопрос, какого Косматого… и так далее, но внезапно до него дошло:

— Думаешь, все не довезем?..

Ужик пожал плечами, вероятно, чтобы еще больше досадить Бойче, после чего наконец-то повернулся:

— Кольчугу оставь. И шлем.

— Ага… — Войчемиру внезапно стало весело, — Может, еще и меч бросить?

— Кони устали… — равнодушно бросил недомерок и потрепал Ложка по крутой шее.

Войча широко раскрыл рот, чтобы объясниться с наглецом по всей широте вопроса, но внезапно понял, что тот прав. Кони не ели почти сутки, да и не пили со вчерашего утра. Этак далеко не уедешь!

Оставалось как следует выругаться с поминанием того же Косматого, карани и караньской бабушки и самому заняться вещами. Войча оставил немного копченого мяса — в самый обрез, теплый плащ и полупустой мех с водой. Все остальное пришлось бросить. В последний момент Войчемир махнул рукой и снял даже стальные налокотники и железный воротник, защищавший шею. Но остального было жалко. Кольчуга, шлем — нет, без них Войча чувствовал себя голым, даже хуже — что он уже труп, который можно пихнуть ногой и скинуть в канаву.

Между тем Ужик привязал к поясу свою дурацкую котомку и вопросительно поглядел на Войчемира. Тот хмыкнул:

— Так и поедешь? Без седла?

Ужик, ничего не ответив, ловко вскочил на спину Ложка. Тот даже ухом не повел, хотя нрав имел достаточно сварливый. Войча почесал затылок и не спеша забрался на спину верного Басаврюка. Не хотелось ругаться, хотя сказать этому недотепе было что. Например о том, что врать нехорошо, И даже очень нехорошо. Но Войчемир ограничился тем, что неторопливо объехал Ужика, спокойно сидевшего на норовистом огрском скакуне, и хмыкнул:

— Не ездят, значит? Рахманы, которые… Нельзя, значит, да?

— Патар разрешил, — Ужик вновь погладил смирного, как овечка. Ложка. — Но только в таких случаях…

— И без седла? — никак не мог успокоиться Войча.

— А зачем седло? — удивился заморыш и легко тронул коня пяткой. Ложок, как показалось Войчемиру, кивнул и затрусил вниз по еле различимому в предрассветном сумраке склону.

— Эй, куда! — возопил Войча, не зная, что делать. Во-первых, требовалось узнать дорогу, а во-вторых, никакого тумана не было! Вокруг расстилался каменистый склон, угрюмо чернели скалы, а над головой было небо — чистое, без единого облачка. Звезды гасли, унося с собой ночь, значит, скоро придет рассвет, а с ним — огненная смерть. Войча вновь крепко выругался и ткнул каблуком Басаврюка.

Догнать Ужика было делом минуты, он ехал медленно, словно нехотя. Войча пристроился рядом, соображая, что еще немного, и они окажутся в этой самой Змеевой Пустыне, а там…

— Погоди! Ужик, куда мы едем?

— На полдень… — донесся равнодушный ответ.

— А туман? Туман где?

— Будет…

Оставалось довольствоваться и этим. Войча решил, что недоросток загодя определил с помощью полуночника,