Закон девяток

— Ты прямо мои мысли читаешь, — сказала девушка.

Когда она вручила Алексу его нож, он принялся обтирать лезвие, однако Джекс вскинула ладонь.

— Стой, не надо.

— Почему? — нахмурился молодой человек.

— Это лезвие для того и ковали, чтобы оно омывалась кровью, чувствовало ее вкус. А не то сталь заснет и перестанет служить своей цели.

Алекс пару секунд смотрел в решительные глаза девушки, затем молча убрал перепачканный кровью кинжал в ножны на поясе.

Они занялись подготовкой снаряжения. Время уже близилось к полудню, все утро ушло на починку джипа и дорогу. Алекс понимал: до сумерек им никак не успеть добраться до Замковой горы. Придется разбить палатку, переночевать, а завтра вновь пускаться в путь.

Зато Раделл Каин, Седрик Вендис и Юрий могли, надо полагать, материализоваться сразу в конечном пункте назначения, не теряя ни времени, ни сил на долгое путешествие. Алекс не сомневался, что эта троица рано или поздно объявится.

Он давно ждал встречи с «художником-провидцем», который создавал новую реальность. При одной мысли о нем кровь вскипала в жилах.

Джекс словно всю жизнь возилась с походным снаряжением. Она быстро и ловко собрала свой рюкзак, накинула лямки на плечи и щелкнула пряжкой ремня. Алекс сделал то же самое. В комплект рюкзаков входили прочные пластиковые мешки для воды, и кроме того, по фляжке можно было прицепить к ремням.

Оставив джип на поляне, под встревоженные птичьи крики они углубились в лес. Не останавливаясь на привал, перекусили ветчиной и ломтиками сыра из вакуумной упаковки. Поскольку мясо не могло долго храниться, его решили съесть в первую очередь, а консервы оставить на потом.

Тропинка постепенно становилась все более заросшей, хотя полностью не пропадала. Наверное, ею пользовались егеря-охранники при обходе собственности Даггетского треста. Хал, к примеру, на схеме участка отметил несколько аналогичных троп, по которым можно было добраться практически до любого уголка территории. По пути Алекс подметил оленьи следы; при необходимости они тоже сгодились бы в качестве путеводной стежки.

Через некоторое время местность пошла под уклон, затем появились каменистые холмы. Тропинка свернула к внушительному подъему с множеством уступов-террас. Они были не так уж высоки, однако путники были нагружены поклажей, так что карабкаться по крутым склонам оказалось нелегко. Алекс шел первым и порой ложился ничком и втаскивал Джекс за руку, чтобы ей не пришлось тратить время на обход. Впрочем, если не считать таких участков, она легко за ним поспевала.

Чем выше они поднимались, тем плотнее становился обдававший холодом туман. Наконец грунт стал ровнее. Тропинка бежала вперед, петляя среди деревьев, чьи узловатые корни цеплялись за трещины и расщелины в граните. Оставив каменную страну за спиной, путники вновь нырнули в лесную чащу. Сплошной ковер мха скрадывал звук шагов.

— Скоро стемнеет, — бросила Джекс. — А из-за облачности на луну или звезды рассчитывать нечего. Мрак, наверное, будет стоять кромешный. Тут ничего не стоит свалиться в пропасть или сломать ногу. Пора подумать о ночевке.

Алекс вздохнул. Дорога утомила его, но останавливаться не хотелось. Надо было как можно быстрее попасть к цели! Однако Джекс знала, о чем говорит, а потому он всерьез прислушивался к ее советам.

— Давай пройдем еще немножко. В конце концов у нас есть фонарики, сможем поставить палатку.

Она согласилась, добавив, что до наступления темноты уже совсем недолго.

Вскоре все кругом начало блекнуть, деревья превратились в серые тени. Ночная тьма накрывала мир быстрее, чем рассчитывал Алекс.

К счастью, они успели выйти на небольшую поляну, откуда — впервые за все время — открывался вид вдаль. Спутники разом остановились, пораженные неожиданным зрелищем.

На фоне темно-серого тускнеющего неба перед ними высилась громада Замковой горы, подсвеченная размытой закатной зарей. Каменная махина будто плыла в колеблющемся море лесистых холмов.

Дед, как выяснилось, преувеличивал: гора мало чем походила на средневековый замок, а скорее напоминала тумбу, торчащую над кронами деревьев. Алекс присмотрелся и только сейчас обнаружил, что вершина этой тумбы не совсем уж плоская, а опоясана щербатым венцом из обнаженных горных пород.

— Духи добрые… — прошептала Джекс.

— Что?

— Не может быть…

— Ты о чем?

— Эта гора очень похожа на одно место в моем мире, которое называется Народный Дворец. — Девушка покачала головой. — Глазам своим не верю… Хотя, если подумать… да, пожалуй, я подозревала, что так оно и будет.

— И чем интересен твой дворец?

— Именно здесь наши миры расчленились. Вот там… то есть, я хочу сказать, у меня на родине… там расположен Сад Жизни — место, откуда после долгой борьбы людей выслали в твой мир… Что ж, вполне естественно предположить, что в этой некогда общей точке и находится застава…

Алекс замер, обдумывая ее слова.

Джекс вскинула руку.

— Видишь вон ту линию, что как бы рассекает гору наискосок, слева направо?

Молодой человек прищурился, старательно всматриваясь в наступающий мрак.

— А… да-да, вижу.

— Похоже на узкий гребень, правда? Так вот, в моем мире по нему взбираются на вершину. — Джекс вздохнула. — Пожалуй, туда идти еще часа четыре, не меньше. Придется подыскать место для ночлега.

56

Тропа вскоре завела их обратно в лес, где и удалось найти подходящий пятачок под нависшим скальным козырьком, который особенно понравился Джекс, потому что мог прикрыть от дождя. Молодые люди разбили палатку и раскатали спальные мешки.

— Надо дежурить по очереди, — сказала Джекс, расчистив землю от лесного мусора и складывая из камней круг. — Конечно, свет костра виден издалека, но гораздо важнее, чтобы нас не застали врасплох в темноте. Замерзнуть до смерти тоже не хочется.

Алекс, занятый сбором валежника, бросил взгляд через плечо.

— Ты думаешь, что ночью на нас нападут?

— Надеюсь, нет. Но ведь мы рядом с целью и сейчас особенно важно быть начеку.

В центре круга из камней Алекс навалил хворост и поджег с одной спички. Хотел было поспорить, но передумал.

— Пожалуй, ты права. Имей, однако, в виду: стоять свою вахту ты будешь с пистолетом.

Джекс пришлось согласиться. Алекс вручил ей паек и пластиковую ложку. В темноте он так и не смог толком разобрать, что именно досталось девушке: котлеты или жареная свинина. Ему, во всяком случае, попались котлеты. Молодые люди молча поели, прислушиваясь к отдаленному тявканью койотов. Странным и тревожным казался этот звук двум путникам, затерянным среди безбрежного леса.

Разделавшись с ужином, Джекс сказала, что очень устала и, если Алекс не против, свое дежурство она перенесла бы на вторую половину ночи. Он не возражал. Девушка отыскала неподалеку подходящий плоский валун и объяснила, что стоять на часах лучше всего именно здесь, потому что в глаза не будет бить прямой свет костра. И напомнила, чтобы Алекс не забывал подкладывать хворост в огонь.

Она приподнялась на цыпочках и положила руки ему на плечи.

— Обязательно разбуди, когда подойдет моя очередь, слышишь?

Не успел Алекс опомниться, как получил поцелуй в губы. Алекс понимал ее чувства, читал их сердцем. Страшная трагедия сегодня утром унесла жизни сотен невинных людей, так что поцелуй девушки был скорее утешением, чем выражением нежности.

Он помог Джекс забраться в спальный мешок, ведь ей еще не приходилось иметь дела с такими изобретениями. А когда она устроилась и сонно засопела, отошел к валуну и мрачно уселся на голый камень, держа пистолет наготове.

Поднялся и ушел с ветром вечерний туман; хорошо еще ночь выпала не дождливая. Алекс время от времени поглядывал на часы, а потом вообще махнул рукой, решив продлить дежурство на пару часов, лишь бы Джекс подольше поспала.

Когда он наконец разбудил девушку, она обняла его за шею и крепко-крепко прижала к себе. Вновь Алексу показалось, что в этом жесте сквозит печаль. И страх.