Когда сойдутся тени (СИ)

— Как называется твоя деревня? — звонко спросил Тэн.

— Мельничный Жернов — Ком-Кеей.

— Живы ли еще жители этой деревни? Баймы не дошли до вас? — снова спросил Тэн.

— Все целы. Все живы. Деревенька наша маленькая, неприметная, на самой окраине торговых путей. До нас не добрались.

Незнакомец продолжал улыбаться.

— Не угостите, благословенные, чаем с сухарями, а то замерз я, давно уже хожу по лесу.

— Угощайся, — коротко сказал Самэйн.

Кей подвинулась, пропуская гостя, Лариэн протянул ему жестяную кружку с дымящимся чаем, кусок ветчины и несколько сухарей.

Незнакомец ел жадно и торопливо. Громко хрустели сухари на его зубах, и странно блестели из-под капюшона глаза. Блики от огня горели на конце ножен тяжелого меча, скрытого плащом.

Папоротник, фыркая, порывался обнюхать Гооксена, но Кей удерживала его, положив руку на голову. Ошейник псу никогда не надевали, не было надобности, и Кей думала, что если Папоротник рванется к незнакомцу, то она, пожалуй, не сможет удержать его…

Марк подошел к Кей сзади и, тронув ее тихонько за плечо, шепнул:

— Ступай к лошадям.

Кей оглянулась, открыла рот, чтобы спросить — что случилось, — но Марк быстро прижал палец к ее губам и, взяв за руку, потянул за собой. Они неслышно отошли от костра. Кей увидела, что Гаэс уже сидит верхом, а Сэм, держа поводья своего коня, нетерпеливо переминается с ноги на ногу.

— Мы уезжаем, Кей — негромко сказал Марк, — этот человек, Гооксен — перерожденный. Возможно, он не один. Близнецы свяжут его и допросят по дороге. Но оставаться здесь опасно. Так что, садись на лошадь.

— Откуда узнали, что он — перерожденный?

— Суэмцы такие вещи нутром чуют. Они могут сразу распознать — байм перед ними, или верный.

Марк помог Кей сесть в седло, вскочил сам на коня.

Гооксена связали быстро. Смаик перекинул его на спину своей лошади, так, что голова незнакомца свешивалась с одной стороны, а ноги — с другой. Отряд снова двинулся в путь.

Ехали шагом, как всегда, берегли лошадей. Связанный человек мычал сквозь тряпичный кляп, извивался и дергался какое-то время. Но вскоре успокоился, обмяк.

— Вот и хорошо, парень, не суетись, — лениво похвалил его Смаик, — мы тебя отпустим, только отъедем подальше от этих мест. А то вдруг где-то рядом твои дружочки. Ты предупредишь их, и захочется вам грабануть людей мирных и невинных. А мы вот отвезем тебя, братец, на край леса и там отпустим. Да. И сухариков еще дадим на дорогу. Пока ты до своих доберешься — нас и след простынет. Так что, ты уж не обессудь, не обижайся на нас.

— О чем ты там, Смаик, с чужаком разговариваешь? — спросил его Кассаэл.

— Это я его успокаиваю. А то не очень красиво вышло, пришел к нам человек чайку попить, а мы его связали и везем куда-то, — оправдывался Смаик.

— Ничего, переживет, — резко бросил Марк, — не поверю, что в тот момент, когда он подошел к нашему костру, никакой подлой мысли у него в голове не было. Скорей всего какие-то планы у него были, но очень уж голодный он оказался, потому не выдержал и попросил у нас еды.

— Тэн, почему ты решил, что он перерожденный? — придержав коня, Кассаэл поравнялся с Тэном.

— Он говорил ложь. Деревня Коом-Кеей находится между городом Саас и замком Гаднаэми. Она не могла уцелеть. Скорее всего, она занята баймами, если Гзмарданум ее не сжег.

— Ну, может, он действительно с этой деревни, — предположил Кассаэл.

— Все равно он лгал! Деревенька не лежит на окраине торговых путей. В этой деревне стояли крупные мельницы, и изо всех окрестных ферм туда свозили пшеницу на помол.

— Мы не совершили ошибки, — коротко произнес Самэйн, — этот человек не суэмец. Я это чувствую.

Деревья нгурхори стали попадаться все реже и реже. Вместо них росли чахлые, низкие сосны, колючий, голый кустарник, засыпанный снегом, тонкие осинки.

По прежнему ехали шагом, лошадей не гнали — впереди была еще целая ночь пути.

К вечерней заре отряд выехал за пределы леса. Перед ними расстилалась покрытая тонкой, снежной пеленой равнина. Синие тени лежали на рыхлой, белой поверхности, горизонт хмурился фиолетовыми облаками, а на востоке алели последние отблески зари. У кромки леса остановились. Самэйн спешился, с помощью Смаика развязал пленного, напоил его из фляги сладким вином. Чужак сердито фыркал, блестел глубоко посаженными глазами и настороженно молчал.

— Ты извини за такое обращение, — спокойно сказал ему Самэйн, — но мы заботимся о своей безопасности. Мы готовы тебя отпустить, но сначала зададим тебе несколько вопросов. Если ответишь — получишь продукты. То есть, мы снабдим тебя едой.

Гооксен усмехнулся, прищурил глаза, медленно сказал:

— Смотря что вы хотите узнать.

— Ты один, или есть еще люди в лесу?

— В лесу всегда есть люди… Я не один.

— Наверное, это братья, дядья и прочие родственники, — догадался Сэм.

— Неважно…

— И вы действительно с деревни Коом-Кеей?

— Деревни уже нет, ее захватили, разграбили и сравняли с землей. А наша семья ушла заранее, мы не принимали участие в битве. Знаете ведь древнюю поговорку — умный видит беду и укрывается. Вот мы и укрылись, не стали рисковать. Да и что толку воевать с баймами, когда за ними эта летающая тварь — Гзмарданум? Мы ушли в лес. Правда, жратвой в лесу не разжиться. Так что теперь все наши усилия мы тратим на поиски еды.

— То есть на грабеж путников, — подсказал Марк.

Человек хмыкнул и ответил:

— Называй это как хочешь. Жить-то все хотят. Но на стороне баймов мы не воюем.

— Почему бы не попросить еды в Лионасе и окрестностях? — спросил Тэн.

Самэйн покачал головой:

— Их прогонят. Они перерожденные.

— Твои родственники станут нас преследовать? — задал еще один вопрос Марк.

— Они вас не видели. Мне следовало сообщить своим о вашем отряде, но со вчерашнего обеда я ничего не ел — мы едим один раз в день, экономим остатки продовольствия. Соблазнился я горячим чаем и ветчиной. Это была моя ошибка. Что еще вы хотите знать?

Мэн молча передал человеку круг сыра, мешочек сухарей, немного картошки и немного муки. Сказал:

— Вернемся обратно — подбросим еще продуктов.

Внезапно к незнакомцу приблизился Джейк и сказал с неожиданной резкостью:

— Твоего деда зовут Маик-Кеи-Хони?

Гооксен удивленно вскинул голубые глаза на Джейка, перестал улыбаться и спросил:

— Ты, видать, пророк, благословенный? Моего деда так и зовут.

— Твой дед май-нинос. Потому вы не перерожденные. Вы можете покаяться в содеянном во имя Сына Создателя и вам будет прощено. Вы станете искупленными. Ибо такова о вас воля Отца. Бери продукты и иди к своим, и да хранит вас Создатель от зла.

Видимо, Гооксен не сразу поверил, что его вот так просто отпускают, снабдив едой. Какое-то время он смотрел на спокойное, ясное лицо Джейка, но потом выпрямился, нахлобучил на голову капюшон и, подобрав мешки с продуктами, сказал:

— Что ж, и вы будьте благословенны, праведные.

Отряд снова двинулся в путь. Лучи уходящего солнца последний раз пробились сквозь хмурые, тяжелые облака, окрасив их края в тревожный, алый цвет, и погасли. Надвигалась холодная, зимняя ночь.

— У тебя было знание от Создателя об этом человеке, Джейк? — нарушил молчание Мэн, поравнявшись с Джейком.

— Да, — ответил ему Джейк.

— Если они не перерожденные, то зачем решились на грабеж? — удивился Тэн.

— Они просто струсили, сбежали от войны, — мрачно сказал Марк, — с людьми из нашего мира такое бывает. Ну, и видимо, посчитали себя перерожденными.

— Они — потомки людей из вашего мира, — уточнил Мэн.

— Это неважно. Если хоть один предок май-нинос, то и весь род, все потомки тоже май-нинос. Таков древний закон Двери, — ответил Марк.

Поднялся ветер, обжег холодом путников, зашелестел снежной пылью под копытами лошадей. Кей поглубже надвинула капюшон, затянула тесемки на нем. Она, как и все в отряде, провела целый день верхом, и усталость сковывала мышцы спины и ног. Кей бросила короткий взгляд на Марка, на темно-синие силуэты близнецов, на отдаленные фигуры остальных воинов. Они держались ровно, изредка переговаривались, и казалось, что усталость им неведома.