Возвращение колдуна

Испугавшись, я прервал внутреннюю связь с ним, отошел на полшага от кареты и посмотрел на мужчину со смешанным чувством жалости и недоумения. Но я осознал, что он действительно не мог этого сделать, поскольку испытывал настоящий страх.

Кучер еще какое-то время, словно парализованный, сидел на облучке в странной неподвижной позе, но затем у него вырвался хриплый крик ужаса, и он, размахнувшись плетью, умчался прочь как бешеный.

Я растерянно смотрел вслед карете. Даже сейчас я легко мог сделать так, чтобы этот человек вернулся. Но я не хотел этого. Я ведь не только унаследовал силу своего отца, но и ответственность за свои действия. У меня не было права причинять человеку такие мучения. Достаточно того, что я уже увидел в его глазах.

Но почему? Что такого происходит на этой улице Ван Денгстерштраат, если одна только мысль о ней способна свести человека сума?

Спустя какое-то время я заметил прохожего, который остановился возле меня. Я обернулся и увидел небольшого роста мужчину. Весь какой-то сморщившийся и невзрачный, он был одет в костюм, который не только плохо сидел на нем, но еще и безнадежно отстал от моды, даже по меркам Амстердама. Острые черты незнакомца делали его лицо похожим на мордочку крысы. Глаза казались пустыми и невыразительными.

— Я правильно услышал, господин? Вы ищите Ван Денгстерштраат? Если хотите, я могу вам помочь, — сказал он, в неприятной улыбке обнажив желтые зубы.

Маленькие глазки с красным ободком смотрели на меня с таким подозрением, как будто ему хотелось вывернуть меня наизнанку, чтобы понять, сможет ли он обмануть меня. Этот парень нравился мне так же мало, как и килограмм мышьяку к завтраку. Но я был слишком растерян и оглушен после неудачного опыта с извозчиком, чтобы довести свою мысль до конца. К тому же я впервые встретил человека, который хотя бы признавал, что такая улица существует.

Незнакомец истолковал мое молчание как согласие и продолжил:

— Вы начали свои поиски не в том месте, господин. В этом фешенебельном квартале вам вряд ли удастся найти кого-нибудь, кто сможет отвезти вас на улицу Ван Денгстерштраат. Отправляйтесь в гавань и наймите там одного из гондольеров. — Он отвесил мне поклон, хотя причин для этого в принципе не было, и, хитро улыбнувшись, добавил: — Разрешите посоветовать вам лодочника Ниса. Вы сможете найти его на мосту Святого Винсента.

Усмехнувшись, мужчина приподнял шляпу и побрел дальше по улице. У меня же осталось такое ощущение, что он знает об этом таинственном адресе намного больше, поэтому я окликнул его:

— Эй, вы! Подождите! У меня есть еще один вопрос!

Но незнакомец как ни в чем не бывало продолжал уходить все дальше и дальше. Я еще раз окликнул его, но мой таинственный помощник как будто оглох в одночасье. А когда я последовал за ним, он начал бежать. Создавалось впечатление, что у него на затылке были глаза, потому что независимо от того, насколько быстро или медленно я двигался, он всегда сохранял одинаковый темп со мной, хотя при этом ни разу не обернулся.

Сначала мужчина все время шел вдоль судоходного канала, и я уже подумал, что он прямиком доведет меня до гавани. Но он неожиданно свернул в узкий просвет между двумя домами. Несмотря на то что мне понадобилось не более пяти секунд, чтобы поравняться с этим проходом, там уже никого не было. Заглянув туда, я даже не заметил следов, которые мог оставить маленький человек с крысиным лицом.

Проклиная себя за невнимательность, я дважды прошелся взад-вперед по узкому проходу между двумя стенами без окон и дверей, но все равно не нашел ничего, что могло бы подсказать, как действовать дальше. Наконец я прекратил поиски и отправился на мост Святого Винсента, мысленно настраиваясь на новую бесконечную одиссею в этом городе. Но к моему большому удивлению, я нашел его всего в нескольких шагах от злополучного переулка, в котором исчез невзрачный мужчина, посоветовавший мне прийти сюда. Честно говоря, я сразу понял, что он не случайно бежал именно в этом направлении…

Внезапно я ощутил нечто такое, что удержало меня от того, чтобы сразу спрашивать о лодочнике Нисе. Я спустился к мостику, где шатались без дела сразу несколько гондольеров не особенно приятной наружности, подождал, пока они молча рассмотрят меня, а затем спросил одного из них об улице Ван Денгстерштраат.

Тот сразу побледнел, секунду смотрел на меня как на сумасшедшего, молча выплюнул жевательный табак в воду канала, запрыгнул в гондолу и, не проронив ни слова, отплыл. Следующий гондольер, которому я задал такой же вопрос, испуганно осенил себя крестным знамением. У третьего, только что причалившего к берегу, от испуга из рук выпали весла. То же самое произошло и с другими.

Нис выглядел как старый заправский пират, который ни в грош не ставит человеческую жизнь. Его лицо было испещрено многочисленными шрамами и глубокими морщинами, образовавшимися от соленой воды и ветра. А от его взгляда мутных, близко посаженных глаз у меня по спине побежали мурашки.

Несмотря на это, даже он стал белым как мел, когда я назвал ему цель поездки. Только после изрядного глотка джина, которым была наполнена его фляжка, припрятанная под сиденьем, он вновь овладел собой и пробормотал, что это будет стоить десять гульденов.

Услышав цену, я даже не знал, нужно ли мне рассердиться или же просто высмеять его.

— Что? — спросил я. — Вы сказали, десять гульденов? Да за такие деньги я мог бы купить у вас вашу лодку!

— Тогда спокойно выходите из гондолы! — ответил он таким тоном, что я сразу понял — этот вариант ему был больше всего по душе. — Или можете плыть туда сами, — продолжил Нис. — Или же платите пятнадцать гульденов.

Я чуть не задохнулся от такой наглости.

— Пятнадцать? Но ведь только что было десять! — запротестовал я.

Нис невозмутимо тряхнул головой.

— Нет, вы ошибаетесь, господин. Толькочто было двадцать. А теперь уже двадцать пять.

Я уставился на него, проглотив ругательство, готовое сорваться с языка, и поспешил кивнуть в знак согласия. Остерегаясь, как бы цена не стала такой высокой, что можно будет скупить всю Ван Денгстерштраат, я даже улыбнулся ему, как будто он обрадовал меня. Смутное предчувствие подсказывало мне, что даже за сумму, в десять раз превышающую эту, я не смогу найти другого гондольера, который согласится отвезти меня на эту таинственную Ван Денгстерштраат.

— Договорились, — пробормотал я.

Прищурившись, Нис посмотрел на меня испытующим взглядом, затем отбросил цепь, которой гондола была привязана к берегу, и спокойно направил ее вдоль канала.

Старая, трухлявая лодка нравилась мне еще меньше, чем ее владелец. Протухшая вода на днище колыхалась из стороны в сторону, забрызгивая брюки и пальто. Одна капля попала даже мне на щеку. Я с отвращением вытер лицо и стал осматривать канал. Нечистоты, лежавшие на берегу, полусгнившие рыбацкие лодки и грязные баржи для жилья слева и справа, а также вонь, которая поднималась от воды, свидетельствовали о том, что мы плывем отнюдь не в аристократический район Амстердама. Несмотря на это, я чувствовал себя довольно уверенно, потому что сам вырос и провел большую часть юности в таком же месте. И это было не так уж давно…

Мы проплыли мимо полуразвалившихся домов и вскоре свернули в узкий канал, по обеим сторонам которого возвышались высокие серые стены. Я испытывал странное напряжение, которое возникло не само по себе, а, наверное, исходило от этих стен. Бывает так, что со временем дома начинают вести свою собственную жизнь, как и старые деревья, например. Но то, что я здесь почувствовал, не означало ничего хорошего. В какой-то момент я вспомнил мрачное дыхание, окружавшее дом моего отца на Эштон Плейс в Лондоне, дыхание магии и запрещенной силы, которые были заключены в его старых стенах, и попытался сравнить с этим свои новые ощущения.

Но здесь было что-то другое. Что-то абсолютнодругое.

Я кожей чувствовал зло, затаившееся под плесенью, которая свисала с окон, болтающихся на ржавых петлях. Я чувствовал невидимую хватку темных, угрожающе настроенных сил. Окна без стекол по обеим сторонам канала, словно потухшие глаза, смотрели на чужаков, которые заблудились в их царстве. Я машинально встал, не заметив, как гондола подплыла к низкому мосту, и сильно ударился головой о камень. Когда плясавшие перед глазами разноцветные огни исчезли, я увидел, что лежу в грязной луже на днище гондолы между скамейками. Сегодня был явно не мой день.