К чему приводят девицу... Путешествия с богами

— Ша-а-айн!

— А это за то, что появилась полуголой в сопровождении чужого мужчины в зале Совета Снежной империи!

— А… — начала я, но жаркое дыхание вновь обожгло внутреннюю сторону бедра, и мысли, словно вода, утекли из моей головы.

Только я расслабилась, как синекрылый гад опять укусил меня — теперь уже за вторую ягодицу.

— Шайнер! — громко возмутилась.

— А это за то, что танцевала перед демонами!

— Я перед тобой танцевала, знала же, что ты видишь меня через огонь в камине.

— В зале были демоны, да и драконы тоже. И все они смотрели на тебя, — настаивал он.

— Не все! Фелларин видел только Левалику!

— Ну ладно, все, кроме Фелларина, — подумав, согласился Арриен и вознамерился продолжить наказание.

Я шустро отползла, подтянула колени к подбородку, обхватила их руками и приказала:

— Раздевайся!

— Ма-шерра, — севшим голосом заговорил супруг, — если я сниму брюки, то все свершится слишком быстро…

— Раздевайся, говорю! А ты недавно говорил, что мое желание теперь для тебя закон! Разве нет?

Шайнер поднялся на ноги, отвесил шутливый поклон и стал развязывать шнуровку на брюках. В отблесках солнца его кожа отливала бронзой, и я невольно залюбовалась игрой мышц великолепного тела этого невероятного мужчины. Сердце бешено стучало в груди, потому что я внезапно осознала — это не сон, все происходит со мной наяву. И этот красавчик-магистр, воин, великолепный мужчина теперь мой муж!

Он, не отрывая жадного взгляда от меня, опустился на пол, рывок — и меня сжали в объятиях. После я забыла обо всем на свете, потому что мое тело оказалось во власти пламени, я будто растворялась в ласках и нежности Арриена.

— Нилия, — хрипло стонал он, целуя мое лицо, — моя Ни-и-илия! — И от этого звука, произнесенного охрипшим голосом, мое сознание, мое тело, все мое существо сгорало в неуемном желании. Мне казалось, что я вот-вот разлечусь на мелкие осколки от снедающего меня вожделения, у которого даже имя было.

— Ша-а-айн… — всхлипывала я, ощущая, как алчущая плоть супруга все еще медлит, не решаясь войти в меня, заполнить меня собой, унять охватившее меня пламя.

— Любимая, — простонал Шайнер, и я взмолилась:

— Любимый, помоги мне…

Очередной мужской стон, движение сильного тела… и вот свершилось! Я ощутила такое желанное вторжение в свое тело. Резкое, волшебное, восхитительное, дивное, долгожданное, пусть и причиняющее боль. Вскрикнула от переполняющих меня эмоций. Арриен замер, и я недоуменно открыла глаза. Мой мужчина мучительно сдерживался, на его лбу блестели бисеринки пота, а на виске бешено пульсировала жилка. С изумлением поняла, что этот сильный, самоуверенный боевой маг, князь, хозяин жизни просто боится причинить мне боль. Прислушалась к своим ощущениям и поняла, что боли больше не было, она ушла, отступив перед наслаждением. Я шевельнулась, супруг рыкнул и на мгновение прикрыл глаза. Улыбнулась, провела по его лицу, шепнула:

— Не останавливайся, мой князь. — Подняла бедра ему навстречу и обвила ногами талию Арриена, а он сорвался.

Взгляд Шайна был прикован к моему лицу, а его бедра пришли в движение длинными медленными толчками, рождая в моем теле волны сладостного наслаждения. Я не выдержала, выгнулась и, притянув к себе возлюбленного, принялась страстно целовать его губы.

Дальнейшее помнится плохо. Я горела, жаждала чего-то большего, нового, неизведанного, исступленно шептала имя супруга, чего-то требовала от него, извивалась всем телом и бешено царапала мужские плечи и спину. И вот вихрь огня унес меня к звездам, которые закружили меня в стремительном танце, и с моих губ сорвался крик, торжествующий победу любви, а спустя мгновение я услышала, как из горла Шайнера вырвался гортанный рык, сообщающий всему миру о нашем счастье.

После лежала на горячей груди своего мужчины и слушала громкое биение наших сердец.

— Не жалеешь, что мы сбежали со свадебного торжества? — тихо спросил Арриен.

— Нет, — твердо прошептала я и приподнялась на локте, увидела узор на его волосах и поинтересовалась: — Почему я в первый раз вижу подобное?

— Потому что такие обряды проводят только в Шерр-Лане и Ранделшайне.

— Тогда отчего у Янирры и Рронвина нет таких узоров?

— Оттого что подобные рисунки проявляются только тогда, когда дракон женится на своей Равной. Да, такое часто бывало в Ранделшайне, — томно улыбнулся супруг, скользя нежным взглядом по моему лицу, и я, разумеется, сразу же позабыла обо всем.

Зажмурилась, открыла очи, но великолепный мужчина остался на прежнем месте. Я выдохнула, а он шепнул:

— Это я все еще не верю, что мне удалось воссоединиться со своей неугомонной половинкой!

Я лукаво улыбнулась в ответ, наклонилась и провела язычком по его шее, ощущая солоноватый вкус кожи.

— А теперь веришь?

— Хм…

— А если так? — прикусила мочку его уха.

— Что-то не очень верится… — вздохнул Шайн.

Я провела языком по его устам, словно пробуя их на вкус, и поинтересовалась:

— Что ты скажешь на это?

Шайнер поднялся на ноги, подхватил меня и ответил:

— Пойдем искупаемся в моей купальне, там вода целебная.

Я недоуменно поморгала и хотела ответить, что у меня ничего не болит, но супруг уже нес меня по узкой лестнице в купальню с горячим источником.

Здесь, в прозрачном озере, мы купались, плескались и перебрасывались шутливыми фразами. В конце Арриен встал напротив меня.

— Помнишь? — Он впился жадным потемневшим взором в мое лицо.

Капельки воды, мерцающие на его коже в слабом свете желтых магических светильников, мигом погрузили меня в волнующее воспоминание о вечере на природе и невероятном мужчине в водах быстрой речки.

— Помню, — ответила я, ощущая, как жар снова растекается по моему телу.

Будто зачарованная, подошла ближе, подняла руки и обвила ими шею любимого. Его ладони опустились на мою талию, и прежде чем его губы коснулись моих, я услышала:

— Моя княгиня, у нас впереди еще целый вечер и вся ночь, так проведем их с пользой.

— Проведем, — согласилась я, и это стало моей последней связной мыслью.

Ночью проснулась от неясного чувства тревоги. Прислушалась к своим ощущениям. Тело, расслабленное от чувственных ласк, отдыхало, но вот разум… Я приподнялась и увидела, что супруг не спит.

— Что происходит? — встревоженно спросила у него, ощущая опасения Арриена.

— Что-то нехорошее подбирается к Ранделшайну, — ответил Шайнер, и я поняла, что последует дальше.

— Я вернусь, — шепнул он, поднимаясь.

— Ты один пойдешь? — окончательно сникла я.

— Вернемся в Торравилль, я поищу тех, кто еще не спит.

— Я подожду тебя здесь, — насупившись, объявила я.

— Ма-шерра, мне будет спокойнее, если я оставлю тебя под присмотром. Так что собирайся! — Арриен подал пример и направился к своей одежде. Подняв с пола разрезанную гатору, он весело хмыкнул.

— Что-то не так? — осведомилась я.

— Нилия, это семейная реликвия, обрядовая гатора мужчин-правителей моего клана. Эта сорочка была соткана самой Муарой и подарена ею основателю клана много лет назад. После меня эту гатору должен был надеть на свою свадьбу Вирт, а после него…

— Я поняла, — покраснев, проговорила я, — и все исправлю. Ты не переживай.

— Да я и не переживал! Просто представлял, какое лицо будет у отца, когда я отдам ему эту сорочку. — Супруг подошел ко мне, поцеловал и потянул в соседнюю комнату.

Пока Шайнер одевался, я вытащила из сундука одну из его белоснежных сорочек и облачилась в нее, так как платье мне надевать не хотелось.

Оказавшись во дворце Повелителя драконов, в нашей спальне, я вознамерилась ожидать любимого всю ночь, о чем ему и сообщила. Арриен улыбнулся уголками губ, быстро поцеловал меня, а потом прозвучало ненавистное мне слово:

— Спи!

Не успев возмутиться, я провалилась в сон.

Проснулась от какого-то шума, раздававшегося из-за двери. Выбравшись из-под одеяла, увидела, что через незашторенное окно в комнату льется свет утреннего солнца. Шум за дверью все не утихал, и я решила узнать, в чем там дело. Проходя мимо большого зеркала, остановилась. В нем отражалась девушка с растрепаяными волосами. Потрогала узор в форме венка из мелких черных, под цвет шевелюры супруга, цветочков, подумала о нем и ощутила его сосредоточенность и ярость. Отвлекать любимого не стала, а направилась к двери. Выглянув в чуть приоткрытую щелку, увидела, что спиной ко мне стоит Ремиз, а перед ним зависла призрачная бабушка, причем сильно недовольная: