Академия магии

Фэрис уже вымылась и оделась к тому моменту, когда Рид постучал в дверь. Под бдительным взглядом горничной, только что застегнувшей на ней черный костюм, Фэрис позволила Риду войти.

— Король ждет вашей аудиенции в приемном зале. Джейн послала меня сказать, чтобы вы не торопились. И мне в первый раз представился случай отдать вам вот это. — Рид протянул сверток, завернутый в черную ткань. — Я подумал, что это должно быть у вас.

— Что это? — Фэрис положила сверток на ближайший столик на золоченой ножке, со столешницей из цельного куска порфира. У Рида был такой несчастный вид, что она заколебалась. — Что случилось?

— Ничего. Ну, ничего нового. Вам не обязательно его открывать. Может, лучше и не надо. Это его.

Фэрис поняла, о чем говорит Рид, не задавая вопросов. Она осторожно развернула грубую ткань. Внутри свертка она обнаружила пистолет Тириана, его нож, набор отмычек. И измятую до неузнаваемости одну из перчаток, которые были на ней на балу Двенадцатой ночи.

Она разгладила перчатку и молча вертела ее в руках. Когда она подняла глаза, Рид без слов протянул ей свой носовой платок. Пока она сморкалась, он опять завернул все вещи в ткань.

— Я это унесу, если вам угодно.

— Нет. Нет, оставь. Я рада, что они у меня.

— Хорошо. — Он собрался уходить. — Джейн сказала, чтобы вы не спешили. Я ей скажу, что вы задержитесь.

— Рид, спасибо. Можно попросить вас об одолжении?

Кажется, он удивился.

— Да, конечно.

— Я пока не поеду домой, в Галазон. Но Галазон не может меня ждать. Нам надо избавиться от лорда Сифорда, пока он слишком основательно там не укрепился.

— Почему вы не поедете домой?

— Это трудно объяснить. Разлом многое изменил для меня. Мне нужно привыкнуть к этому до того, как я попробую вернуться в Галазон. Иначе я не уверена, что смогу это вынести. Во всяком случае, мне нужен человек, которому я могу доверять. И я бы хотела послать туда тебя. Советников моей матери и курии больше не существует. Но они могут начать действовать снова. И из них можно сформировать правительство Галазона.

Рид казался расстроенным.

— Я поеду, конечно, если вы хотите. Но у нас есть правительство. У нас есть вы. Герцогиня Галазонская.

— Нет. — Фэрис почувствовала, как ее гордость обладания этим титулом разбивается об оцепенение, которое только и осталось в ней после разлома. — Я хранительница севера.

К тому моменту, когда Фэрис собралась покинуть свою роскошную спальню, глаза ее уже не были такими красными. Бринкер ждал ее в коридоре.

— Я рад видеть, что ты выглядишь лучше. — Он зашагал рядом с ней. — Хотя, должен заметить, черный — не твой цвет.

Фэрис даже обрадовалась привычному для нее раздражению, которое вызывали у нее дядюшкины манеры.

— Должен так должен. Ты пришел поздравить меня с днем рождения?

— Собственно говоря, да. Не надо смотреть так скептически. Я не такой негодяй, каким ты меня считаешь. Можно спросить, куда мы идем?

— Ты еще и не такой ловкий, каким хочешь казаться. Понятия не имею, куда ты идешь. Я иду давать аудиенцию королю в его собственном зале для приемов.

— Ты не только лучше выглядишь, но лучше себя чувствуешь. Это меня радует. Возможно, ты даже подумала о том, какую роль я должен играть теперь, когда ты достигла совершеннолетия.

— Так вот что привело тебя сюда.

Фэрис остановилась. Бринкер подошел и встал рядом с ней перед огромным морским пейзажем.

Фэрис сделала вид, что любуется картиной, а дядюшка смотрел на нее задумчиво и спокойно.

— Я был бы рад сохранить свои прежние полномочия, пока ты во мне нуждаешься.

— Щедрое предложение. Собственно говоря, я уже думала над этим.

Настал черед Бринкера сделать вид, будто он поглощен созерцанием огромного полотна.

— А, я так и думал.

— Вы с Грэлентом не слишком отличаетесь друг от друга. В конце концов все сводится к бухгалтерии.

— Это и в самом деле так, — искренне признался Бринкер.

— Ты в хорошем настроении. И у тебя, конечно же, была масса времени подготовить дома все бухгалтерские книги. Но в Париже я тратила время не только на заказ нарядов. Я поговорила с нашими банкирами. Они мне очень помогли. Теперь, когда стала совершеннолетней, я думаю, что смогу без труда получить от них полные финансовые отчеты. Полные и точные.

Вид у Бринкера был обреченный.

— Что ты хочешь?

— Я хочу, чтобы моего наследника воспитывали в Галазоне.

— Выходи замуж и рожай себе наследника. И расти этого ребенка, где тебе угодно.

— Я никогда не выйду замуж.

— Ты слишком молода, чтобы делать такие заявления.

— Насколько мне надо постареть? Я буду повторять это каждый год, если ты настаиваешь.

— Тебе двадцать один год. У тебя наверняка будут собственные дети. В своем теперешнем странном состоянии король сделает что угодно, может быть, даже женится на тебе. Не слишком торопись рушить планы, которые я построил ради твоего же блага.

— Не слишком торопись рушить планы, которые я строю для твоей дочери.

— Да не беспокойся! В конце концов, она еще и наследница короля. Ей не понадобится Галазон, если у нее будет Аравиль.

— Если эта девочка будет моей наследницей, она будет воспитываться в Галазоне. — Фэрис заколебалась. — Если она будет моей наследницей. Я могу выбрать другую, из более подходящей семьи. Может быть, я возьму воспитанницу. Интересно, не предложат ли мне кого-нибудь Вудровелы.

— Вудровелы… — Бринкер оборвал восклицание. Он несколько мгновений смотрел на Фэрис с немым ужасом, потом резко повернулся и сделал десяток широких шагов по коридору. Потом вернулся обратно, стиснув зубы и сверкая глазами. — Ты не посмеешь.

Фэрис скрестила руки на груди. Хотя она ничего не говорила, задумчивое выражение ее лица привело его в ярость.

— Ты посмеешь. Именно это ты можешь сделать. О боже! Теперь ты понимаешь, почему я так старался все устроить до твоего совершеннолетия? Я знал, что ты будешь выдвигать какие-нибудь безумные идеи, но никогда не думал, что настолько безумные.

— Агнес еще молода. Уверена, у вас будет много детей.

— О, убери с лица это благочестивое выражение.

— Так ты согласен? Проспериан будет воспитываться в Галазоне.

— Агнес никогда на это не согласится.

— Уверена, ты сумеешь ее убедить. Я бы не хотела взваливать на нее ответственность за твои финансовые махинации, но я подам в суд на вас обоих, если понадобится.

— Я заключал только обычные сделки. Все было законно. Абсолютно законно.

— Ох, дядюшка Бринкер. Ты так хорошо заботился обо мне все эти годы. Почему бы тебе не позволить мне хорошо позаботиться о тебе теперь? — Голос ее был бархатным. — Я могу поставить тебя в неловкое положение, если ты откажешься сотрудничать.

Бринкер прищурил глаза.

— А если мы с Агнес согласимся на твои условия? Что тогда?

— В отличие от меня, у тебя есть дипломатический талант. Я хочу, чтобы ты использовал его в моих интересах. Я намереваюсь послать тебя далеко очень далеко, в Финляндию, в качестве моего посла. Скажи Агнес, что у нее есть выбор. Она может остаться в Аравиле, но не в Галазоне, или может уехать с тобой в Хельсинки.

— Агнес не нравится холодный климат.

— Ей может еще больше не понравиться альтернатива. Да, и еще одно. Ты приобрел землю, принадлежащую семье Рида.

— Разве?

— Цветы айвы. Не говори мне, что забыл о цветах айвы.

— Цветы айвы? О да. — Лицо Бринкера прояснилось. — Теперь припоминаю. Ридом вполне можно управлять. Но его семья возражала против уплаты налогов задолго до того, как я начал их собирать. Эта строптивая семейка к тому же связана родственными отношениями с половиной арендаторов в герцогстве. Мне нужно было дать им другую пищу для размышлений.

— Если они получат свою землю обратно и если вы с Агнес согласны воспитывать Проспериан в Галазоне, я не буду предпринимать никаких шагов по поводу твоих финансовых нарушений.