Лавондисс

Вечером, несмотря на снегопад, Мечтатель вернулся к Таллис и посмотрел на нее более знакомым взглядом. И опять запел: Огонь горит в лесу, где летает вальдшнеп. Как тлеют мои кости, как я хочу к огню. Как я стремлюсь улететь...

Таллис почувствовала, как в ней всплеснулся сок, кора страстно устремилась к мальчику. Ее деревянные губы страстно захотели крикнуть: Гарри, я узнала тебя, в этом мальчике живет твоя душа!

— О Старое Молчаливое Дерево, — сказал Мечтатель. — Я страстно хочу улететь на юг. Но не могу найти птичью песню, которая вдохновит меня.

Старое Молчаливое Дерево, однажды ты дало жизнь птицам, они вылетели из твоих ветвей. Приведи ко мне крылатого мечтателя. Помоги мне уйти на юг, увидеть дорогу. Арак мертв. Он знал страну. Он был близок к молчаливым деревьям. Он понимал воздух и звезды. Мой брат — охотник. Он понимает следы. Он может ставить ловушки и убивать зверей. Но нам нужны птицы. Только они могут показать нам дорогу на юг. Где они? Без них я не могу освободить беспокойный призрак, живущий в моих костях. Мои кости тлеют от желания, я хочу увидеть огни в теплом лесу.

Он долго молчал, и снег заметал его сгорбленную фигуру. Наконец он опять поднял лицо.

— Старое Молчаливое Дерево, я преображу мир своей великой магией. Я запомню этот снег. Но в моих костях живет беспокойная душа, призрак, стремящийся обрести крылья. Он рвется на свободу. Призрак птицы. Я вижу его во сне. Я вижу его высоко в воздухе. У него огромные крылья. Он летит над облаком. Он сверкает. И ревет на лету. Очень странный призрак птицы. Старое Молчаливое Дерево? Мама рассказала мне странную историю. Когда я родился, из моего рта крикнули два голоса. И один из них — голос птицы. Но все птицы улетели, когда родился мой младший брат. С тех мы странствуем по земле, где нет крыльев. Нет птицы, которая показала бы нам путь к надежде. Нет птицы, которую бы мы съели. Нет птицы, за которой бы мы пошли.

Старое Молчаливое Дерево… ты помнишь? Когда это произошло, ты сказала, что я должен позвать душу дерева. И вот я зову ее, душу дуба. Ты здесь. Я здесь. Наши души вместе. Но ты должна показать мне, что делать дальше.

Он подошел совсем близко к Таллис, рыжие волосы выбивались из под мехового капюшона, из шрамов на левой щеке текла бледная кровь. Он поцеловал Таллис в губы и поглядел в ее глаза.

— Брат хорошо вырезал тебя. Ты больше, чем бабушка. Ты — душа моей мертвой сестры. Ты — душа женщины этой замерзшей земли. Брат хорошо вырезал тебя. Эх, если бы ты могла говорить! Меня отметил волк. Как я могу быть одновременно волком и птицей? Ты могла бы сказать мне. Ты бы поняла меня...

Он вернулся в палатку. Через какое-то время из палатки появилась женщина. Спотыкаясь и ежась, она прошла через летящий снег и воющий ветер. За ней шли ее сыновья. Все трое упали на колени перед Таллис.

— Мама... — приветствовала ее женщина.

— Старое Молчаливое Дерево, — пробормотал Мечтатель.

— Старая мертвая женщина, — усмехнулся Жестокие Глаза.

— Тебя сделал мой младший сын, — сказала женщина. — Мама, в этом дереве живет твоя душа. И душа моего младшего сына плачет, пытаясь объединится с тобой. Вместе вы можете вывести нас из этого замерзшего места. Мой мечтающий сын нашел путь.

Мечтатель подошел к Таллис.

— Ты станешь огнем, горящим в Земле Призрака Птицы. Твое пламя уничтожит заклинание.

— Хватит болтать, — хмуро сказал Жестокие Глаза. — Мы выживем, если немедленно уйдем на юг. Там, брат, можешь рассказывать свою историю, пока не умрешь. Но если мы останемся еще ненадолго, то превратимся в лед.

Мечтатель вынул Таллис из замерзшей земли, и через шквальный ветер унес в холодную палатку. Каким-то образом им удалось сохранить тлеющий костер. Они положили Таллис в тусклое пламя. Жестокие Глаза дул на угли, пока они не разгорелись. Таллис почувствовала укус тепла. Огонь изгнал из нее всю воду. Она зашипела, потом огонь охватил ее и она почувствовала, как пламя прыгнуло на кору. Трое людей поднесли к ней руки, радуясь теплу. Таллис показалось, что она долго тлела, прежде чем огонь начал проникать в нее.

Женщина взяла костяной нож умершего сына и положила перед Таллис, с печалью на лице. Сняв костяное ожерелье, она выплела из него три кусочка рога. Потом подняла бледную ногу убитого сына, согрела в огне и начала аккуратно снимать с нее шелковистую белую кожу. Отделив большой кусок, она разрезала его на полосы, и завернула в кожу каждый кусок кости. Закончив, она опять вплела их в ожерелье, которое отдала Мечтателю. Тот повесил ожерелье на шею, спрятав в мехах память об убитом брате. 

Женщина отдала нож старшему сыну, который поднял его вверх; на его повзрослевшем лице заиграла хищная довольная улыбка. Свет отразился от полированной кости. Он держал нож как меч, возможно представляя себе, как убивает и вспарывает живот лезвием, которым его брат вырезал женщину в земле.

— Он сделан из кости утонувшего зверя, — сказала его мать. — Когда состаришься, верни его воде. Он принадлежит миру зверей.

— Сделаю, — сказал Жестокие Глаза.

Мечтатель посмотрел на него и улыбнулся, несмотря на холод и голод. Руку он держал на груди, прижимая к себе память о брате. Огонь проник еще дальше в Таллис.

Длинной иглой женщина сшила вместе куски сына. Братья опустили взгляд, чтобы не видеть ее кошмарной работы. Тело осталось неполным. Мать понянчила его в руках. Потом положила в огонь.

Жестокие Глаза вышел наружу, на ураганный ветер, и вернулся с черепом бабушки; замерзшие седые волосы торчали из него, как шипы. Он обломал их и бросил в огонь; они зашипели, потом вспыхнули. Сам череп поставили среди костей Арака. Через огонь и дым Таллис видела глаза трех человек из каменного века, вспоминающих мертвеца и отдающих ему честь.

Вскоре она сообразила, что снегопад прекратился, ветер больше не трепал грубые шкуры палатки. Огонь под Таллис перестал метаться и реветь. Жестокие Глаза выскочил из палатки и радостный вернулся обратно. Найдя манок, он проверил его и вышел наружу. Мечтатель тоже ушел. Женщина откинула полог и умирающая Таллис увидела, как над заснеженными полями появилось бледное солнце. Жестокие Глаза надел манок на голову и дунул; в тихом воздухе раздался ритмичный звук. Вскоре странный инструмент начал издавать устойчивый жалобный вой. Мечтатель стоял рядом с братом, глядя на небо. Там появились черные точки; они приближались.

Таллис услышала крики. Птичьи крики. Птицы вернулись, вторглись в Землю Призрака Птицы и закружились над погребальным костром.

Жестокие Глаза и мать ловили их сетями, и убивали ударами по голове. Убив не меньше двадцати, они громко засмеялись. Другие птицы опускались на Таллис; они клевали и ее, и обгорелую плоть младшего сына.

Охотники на птиц сложили добычу, мгновение восторга прошло. Женщина вошла в палатку и грустно смотрела на смертельной полет своего последнего сына. В клювах птиц он отправился в место, которое примет его душу. Наконец черные создания захлопали крыльями и унеслись в серое небо.

— До свидания, Арак, — шептала она каждому из них, со слезами на глазах. — До свидания, Ясень.

Пришла ночь. Огонь почти погас. Таллис превратилась в плотный кусок обгорелого дерева, все еще сознающий, что происходит вокруг нее. К костру подошел Мечтатель и порылся среди пепла. Он взял руку маленький уголек, которым стала Таллис, поцеловал ее и прижал к груди, которая согревала кожу младшего сына и на которой висел рог оленя, хранивший жизнь и память о младшем сыне.

Она глядела на него из сожженного дерева, через ворота в первый лес. Через осколки рога виднелось небо, затянутое снежными облаками. (Образ из другой жизни: она лежит под Сломанным Парнем и смотрит в небо через обломанные рога оленя. Сексуальное чувство. Сильное чувство. Признание связи между ней и Гарри...)

Мечтатель, тихо ступая по снегу, ушел в ночь. Небо светилось, как если бы за облаками скрывалась луна; через туман пыталась пробиться жизнь. Прилетели птицы и захлопали крыльями вокруг него. Он остался спокойным. Тогда одна из них села ему на плечо, подскакала к голове и клюнула в глаз.