Испытание пламенем

Не беспокойся, все будет хорошо.

Сейчас ничего не нужно решать. Просто поиграть с Джейком, приготовить еду, поспать. Не станет она ни о чем думать. И может быть, все будет хорошо.

Сеолар приказал затянуть в черное весь Медный Дом и объявил годичный траур. В память о Молли, о своем народе, о будущем, которого теперь не было. Он сидел за столом у себя в кабинете с раскрытой книгой. Когда кто-нибудь входил, Сеолар делал вид, что читает, но не прочитал ни строчки с момента, когда Йенер принес ему черную весть. Наверное, он никогда больше не сможет читать. В одно мгновение он потерял все: свой мир, свой народ, будущее, любовь. Иногда, в самые тяжелые минуты, приходила мысль об облегчении, о смерти.

Как раз об этом он и размышлял, когда вдруг услышал шум на балконе и замер.

Там ничего не могло быть. Туда выходили двери лишь его кабинета, а они заперты. Он посмотрел внимательнее, чтобы убедиться. Действительно заперты.

По стеклу что-то застучало.

Портьеры загораживали обзор. После смерти Молли он не допускал в комнату свет, не хотел видеть ненавистное солнце. Достаточно огня в камине, а в ином настроении и его много. Но теперь он пожалел, что шторы такие плотные. Ему вдруг захотелось увидеть, что ждет его на балконе.

Тук-тук-тук…

Стучали настойчиво.

И вдруг голос:

— Сеолар, ты здесь?

Невозможно! Разве он может слышать этот голос! Но голос зазвучал снова:

— Сеолар! Сео?

Руки его тряслись, он подумал, что может умереть от страха, но все же подошел к окну, отдернул портьеру и выглянул.

На балконе стояла Молли. Голая, как новорожденный младенец, лишь на шее — ожерелье Води. Медные волосы облепили фигуру, закатное солнце разметало по ним огненные блики. Сейчас в ней было больше вейярского, чем прежде, все человеческое куда-то ушло. Но все равно, это была Молли.

— Ты же умерла, — прохрипел Сеолар.

— Как видишь, нет. Пусти же меня! Здесь совсем холодно.

Дыхание морозным облачком вырывалось из ее губ.

Она терла озябшие руки и притопывала ногами. Сеолар присмотрелся и разглядел гусиную кожу.

Он повернул замок и распахнул дверь, пальцы почти не слушались. Молли влетела и сразу бросилась к камину.

— Господи, — пробормотала она. — В такой мороз и без одежды! Просто ужасно. Хорошо, если не обморозилась.

— Ты жива, — изумленно произнес Сеолар.

Она поворачивалась к камину то одним боком, то другим и все еще дрожала.

— Сама удивляюсь.

Он сорвал с вешалки какой-то халат, поспешил к ней и заботливо укутал.

— Ты жива, — повторил он.

Молли поплотнее завернулась в халат, расправила его и повязала пояс. Потом подняла на него глаза и сказала:

— Я же обещала тебе вернуться. Обещала, что не оставлю тебя одного. Не позволю вейярам погибнуть. И вот я здесь.

Сеолар кивнул:

— Ты не умерла. Йенер сказал мне, что видел тебя мертвой. Все думали, что ты умерла.

Она положила руку ему на плечо и заглянула в глаза. Озноб пробежал у него по телу.

— Я и была мертвой, — сказала Молли. — Но я вернулась. Я здесь, чтобы быть с тобой, чтобы помочь вейярам, чтобы выполнить волю моих родителей. Но я умерла. А потом вернулась. Это ожерелье… Но сначала расскажу, что я поняла, откуда берутся все кошмары о судьбе моих предшественниц. Само ожерелье не может уберечь нас от смерти — оно просто потом нас возвращает. В этом вся проблема.

Он отдернул от нее руки, вздрогнув, несмотря на то что хотел продемонстрировать мужество.

— Проблема?

— Возвращать людей после смерти с помощью магии — плохо. Это очень дурно. То, что возвращается, никогда не бывает таким, как прежде. Я — Молли, но, Сео… Это ожерелье никогда нельзя будет снять. Никогда. Если я его сниму, то, боюсь, уже не буду этой Молли.

Он кивнул, но не мог придумать, что бы сказать.

— Но я — Молли. Здесь и сейчас. Я — та Молли, которую ты знаешь. Вейяры теперь в безопасности. Я встану между вами и Старыми Богами. И я люблю тебя, Сеолар. Люблю.

Она обняла его и крепко к нему прижалась, и он ответил на объятие. Молли права. Его мир вернулся к нему. Вернулись его народ, будущее, любовь. Но он не мог избавиться от мысли, что Молли была мертва, а теперь жива. О ее словах, что возвращаться из мертвых — дурно. О том, что если она снимет ожерелье, то превратится в кого-то другого или во что-то другое. Думал, что она — единственная женщина, которую он любил, и что она обманула саму смерть, лишь бы к нему вернуться.

Но так и не смог придумать, что бы сказать.

ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Никогда прежде я не писала послесловий, но эта книга, или по крайней мере факт существования городка Кэт-Крик, требует некоторых пояснений. Видите ли, сначала я намеревалась определить местом действия Гибсон, очаровательный, крошечный городок, где я имела счастье провести много лет. Он являет собой просто идеальную сцену для такой истории. Я воспользовалась прекрасным знанием местности, зданий, улиц, людей и множества мелочей, которые сохранились в моей памяти. Вот только не придумала, как вставить в рассказ ресторанчик «Пожарная каланча», где я расписала дверь и где играла на гитаре, смущая ничего не подозревавших гостей. И еще старый холодный вокзал. Но ведь это — не последняя моя книга в жизни. Надеюсь увидеть этих старых знакомцев в следующей.

Однако когда отсчет пошел, действие начало развиваться и я поняла, сколько людей придется убить, то вдруг раздумала помещать события в Гибсоне. Видите ли, я люблю этот городок, и если придется в мгновение ока уничтожить половину его обитателей, едва ли люди, которые там живут, по достоинству оценят такой сюжетный ход.

Вот почему я придумала Кэт-Крик. Он расположен там же, где и Гибсон. В нем много улиц с такими же названиями. И зданий — тоже. Я позаимствовала даже людей, которых знала и любила в этом городе. Они стали главными героями этой книги (разумеется, под другими именами).

Если вы живете в тех местах или случайно туда попадете и захотите провести там денек, то вот вам целая галерея образов. Если вам кто-то понравился, то процентов на двадцать пять можете быть уверены, что его или ее образ основан на характере человека, которого я встречала в том районе; семьдесят пять процентов положительных персонажей — чистый вымысел. И все сто процентов отрицательных — тоже. У меня твердое правило: не помещать в свои книги людей, которые мне не нравятся. Зачем дарить бессмертие тем, кого ты терпеть не можешь, ведь кругом полно симпатичных ребят. Так что смотрите сами. Можете совершить прогулку по Гибсону, подумать, какой из старинных домов принадлежал Лорин, где находился офис шерифа, попробовать отгадать, на ком из встреченных вами людей основаны образы главных героев. И передайте им: мне нравится их городок.

Еще одно замечание. Я заставила свою подругу-биолога перерыть кучу литературы и докопаться вот до чего: лемминги не совершают массового самоубийства, бросаясь со скал в море. Эта легенда скорее всего возникла, когда парочка беспринципных фотографов столкнула несколько штук, чтобы получить интересный кадр. Но Лорин Дейн этого не знает, так что давайте простим ей неудачное сравнение, тем более сделанное в момент сильного душевного волнения. Но сами-то вы теперь это знаете (и я — тоже), так что для нас такое сравнение непростительно.

Ваша Холли Лайл, с надеждой, что вы получили столько же удовольствия, читая эту книгу, сколько и я, когда ее писала.

4 апреля 2001 года