Обманутый

женщине, которую такой оборот дела, похоже, поразил гораздо меньше, чем его самого, и набросил на ее окоченевшее тело поющую шкуру.

– Кто ты? – спросил он тихо.

– Я Лаина, дочь Згида, сына Грофа, одного из твоих верных слуг. Там, – она махнула рукой в неопределенном направлении, – осталась моя карета. Мы ехали в Горкиду из колодца Тагрир, когда на нас напали глонги...

– Кто такие глонги? – перебил ее герцог.

Она удивленно посмотрела на него, словно он обнаружил незнание вещей, известных каждому младенцу. Сенор ощутил неясное подозрение, возникшее в ее сознании, и заметил, что она внимательно разглядывает его меч, обруч на голове и доспехи из хитина.

– Я многое забыл... Ведь прошло так много времени, – он неуклюже попытался объяснить ей то, что можно было объяснить. – Тебе придется кое о чем рассказать мне.

– Где ты странствовал, герцог Йерд? – печально спросила Лаина и он понял, что женщина окончательно пришла в себя. – Я не узнала бы тебя, если бы не портреты в колодце Тагрир, знакомые мне с детства... Я родилась спустя много лет после того, как ты исчез из Земли Мокриш. Но ты все так же молод и, наверное, бессмертен... Это так странно...

Не ведая того, она ступила на скользкую почву.

– Кто вы такие? – обратился герцог к неподвижно стоящим глонгам. Один из них ответил под аккомпанемент печального воя остальных:

– Мы – проклятые воины-глонги, принужденные черным колдовством возвращаться к жизни в Земле Мокриш и сражаться ночами до наступления Мертвых Времен. Мы не можем умереть от ран и обречены на вечные страдания.

– Кто же проклял вас, несчастные мертвецы? – спросил герцог, когда стихли сокрушенные вздохи трупов.

– Ты, Йерд! – пришел ответ, словно тоскливое завывание ветра. – Ты что, смеешься над нами?!..

Это было для Сенора неожиданностью. В глубине его сознания забрезжило отвратительное и не сулившее ничего хорошего подозрение, что он – совсем не то, чем кажется самому себе.

Женщина смотрела на него почти с жалостью, словно перед ней был безумец.

Но тогда ему не довелось узнать, в чем состояло его собственное давнее колдовство. Слишком поздно он услышал тяжелые и близкие шаги за спиной. Сенор обернулся и успел заметить нечто массивное, стремительное, полностью одетое в темную сталь, прежде чем удар чудовищной силы обрушился на его голову. Последнее, что он помнил, был протяжный крик Лаины и глухое утробное рычание глонгов. Потом мир исчез в короткой ослепительной вспышке и тьма приняла герцога в свои объятия.

Так он впервые встретился с Воином В Железном Панцире, ставшем с тех пор его злосчастной тенью.

20. В СКЛЕПЕ

Он очнулся с болью, стиснувшей его череп раскаленными пальцами, и попытался приоткрыть веки, налитые свинцом.

Сознание медленно прояснялось... Сенор ощутил тугие кольца веревки, которой он был привязан к чему-то вроде каменного столба. Собственное тело казалось ему деревянным. Он дышал тяжелым затхлым воздухом подземелья. Слабый запах напоминал ему о чем-то или о ком-то. Тишина