Точка столкновения. Часть два (СИ)

- Говоришь по-артэонски? - спросил молодой варвар.

- Думаю глупо спрашивать, что происходит? - едва держась на ногах, ответил Рэвул.

- Ты умирал. Тебя накачали ядами и бросили. Как бы замариновали изнутри. Мы откачали тебя. Так радуйся, ты будешь жить.

- Чему же тут радоваться? - устало прохрипел Рэвул.

Лезвие меча, представленное к горлу его совершенно не пугало. Когда бородатая морда начала на него орать, заставляя идти он, отодвинув лезвие от шеи пальцами, предложил окружающим варварам успокоиться, остыть. Тут же воздух прорезали звуки ударов хлыста рассекающих кожу, Рэвул взревел от нестерпимой лютой огненной боли. Непонятно откуда взяв силы тут же встал и пошел куда ему велели, вмиг став как шелковый, готовый на все лишь бы больше не чувствовать эту дикую неописуемую боль. Чудовище подозрительным образом молчало. Где же оно, ведь сейчас ему больно как никогда? Ни глаз ставших волчьими, ни рычания доносящегося из тела, оно просто никак не реагировало на происходящее, не собиралось защищать его.

Руины, оставшиеся от деревушки дикарей, уже догорая, местами все еще полыхали огнем. Повсюду валялись трупы. В основном мужчины, все из племени дикарей людоедов кто могли и попытались оказать сопротивление. Копья с наконечниками, высеченными из камня, как и деревянные щиты, воинов диких лесных племен, не шли ни в какое сравнение со стальными доспехами кольчугой и коваными мечами. Представляющие превосходящую цивилизацию бородатые варвары, устроившие весь этот маленький геноцид, были профессиональными добытчиками рабов, уставшими от войны наемниками, ищущими легкой наживы, родом из некой страны Эрекхайм что находилась дальше на юге, у порога степей.

Всех женщин, детей, сдавшихся мужчин из уничтоженного племени сгоняли в кучу на окраине догорающей деревни. Затем сбивали в колонну по паре десятков человек и руками привязывали к одному огромному шесту, ложащемуся на плечи тех, кто выше. Всего таких человеческих связок получилось пять, Рэвула прицепили к самому концу последней. Дети и женщины, лишенные свободы, рыдали, а поработившие их варвары довольно улыбались, уже прикидывая, сколько денег они получат за этот товар. "Все вы теперь рабы. Бежать не получится. Или смерть или повиновение. Просто смиритесь с этим и делайте, что от вас требуют", - молодой эрекхаймец говорящий на общеартэонском истолковал Рэвулу слова своего командира обращенные ко всем новоиспеченным рабам. Под звуки ударов плетей и командные выкрики колонна свежих рабов в сопровождении эрекхаймских вояк двинулась на юг.

Несколько суток они находились в пути. Короткий отдых для пленников связанных в одно целое сводился лишь к возможности присесть. Рэвул прочувствовал, что такое ад в прямом смысле слова. Теряя сознание на ходу, волочась едва переставляя ноги, мечтая о том, чтобы просто прилечь, он желал пробуждения твари носимой внутри. Больше всего ему хотелось, чтобы безумный человек-волк в своей манере кроваво жестоко разорвал всех окружающих нелюдей на части, прекратил весь этот кошмар, даровал их душам покой от заблудших животных смертных оболочек. Но тварь и не думала просыпаться, не желала его спасать, давая помучиться.

После лютого бурелома, болот и рек, куска продуваемых степей, спустя несколько часов после входа в какой-то лиственный тихий лес началась нормальная дорога. По пути стали попадаться пахотные поля, деревушки, виноградники. В лучах утреннего солнца затуманенным измотанным взглядам будущих рабов открылся огромный город, раскинувшийся на побережье Соленой Мили. Медгара - город-полис, первый из трех городов государств образующих собой Грионский союз. В артэонской прессе рассчитанной на далекие от реальности умы этот союз назывался оплотом демократии и свободы в диких южных землях, главным союзником едва ли не продолжением Арвлады. На юге же говорили проще: Грионский союз лежал под артэонами. Условно предав людской род, правители данного союза заключили договор с артэонскими правящими элитами. Под покровительством артэонов, получая всевозможную помощь, начиная с продовольствия, поставок оружия, заканчивая прямой военной поддержкой Грионский союз, стал сильным мощным государством, сегодня половина земель юга платила ему дань. Платой за эту силу и могущество стал суверенитет, сильный внешне внутри в сути своей этот союз стал артэонской марионеткой на диком юге, которую щедро откармливали и растили с одной главной целью - для войны с непокорной Ладгарской Империей. Война эта фактически уже началась, вся Южная Половина сегодня была поделена на зоны влияния двух держав, которые уже можно сказать проложили между собой линию фронта.

В архитектурном и культурном плане город представлял собой античность, помешанную со средневековьем. С востока все застилала морская гладь, дул приятный ветер, в воздухе слышался крик чаек. С севера границу Медгары отчерчивала высокая гора, в склоне которой высоко от земли возвышаясь куполами и башнями, был высечен огромный замок. В замке этом обитал темный маг, хранящий этот город. Грионский союз, прежде всего, проистекал из дружбы трех темных магов захвативших власть в полисных городах, позже объединивших их и свои силы в союз. Именно благодаря ним плевавшим на подконтрольных людей Грионский союз попал под полный контроль артэонов. Они фактически продали свое детище артэонам в обмен на помощь и дружелюбие с их стороны. Закрывшись от всего мира мощным выращенным и защищаемым артэонами Грионским союзом, главными реальными правителями которого оставались они. Три этих мага не желающих служить светлым идеалам, за что прозванных темными, были лишены всяких забот и ответственности соответственно. Балансируя между темными магами юга и артэонами, поддерживая отношения с обеими этими сторонами, маги правители Гриона жили, купаясь в роскоши не отказывая себе ни в чем, не испытывая страха перед завтрашним днем.

Город, вмещающий в себя целое государство, был огромен, его население примерно оценивалось в пять миллионов человек. Окраинные его районы состояли из каких-то шалашей, буквально нагроможденных друг на друга, местных трущоб. Узкие отвратительные грязные улочки кишели людьми в жару прикрывшими требующие того части тела какими-то тряпками. А ведь Грионский союз был богатейшим государством юга, получить его гражданство было мечтой для многих. К появлению на улицах колонны перепуганных измученных людей привязанных по нескольку десятков к длинным шестам, подгоняемых кнутами, все здесь относились спокойно. Горожане спокойно расступались, давали колонне пройти. Местной особенностью или странностью были так называемые цветы-уши и цветы-глаза, растущие из земли в разных частях города. На первый взгляд это были самые настоящие цветы просто необычно крупные, у которых к большому удивлению в центре среди лепестков имелся самый настоящий человеческий глаз или человеческое ухо. Эта на первый взгляд глупость, которая пугала многих гостей города была проявлением магии, вернее воли мага Рудгера Бессмертного хранящего эти земли. Таким образом, этот маг, не лишенный паранойи, следил за своим городом. Через эти цветы он всех видел и слышал все, о чем говорят подданные.

Дальше ближе к центру дома становились аккуратнее, достигали в высоту до трех этажей. Надо признать, что демократия здесь все-таки была, но вот только существовала она на фоне рабства и неравноправия. Имеющие право называться гражданами здешние мужчины зрелого возраста действительно сами выбирали себе власть в ходе голосования, пользовались прочими благами и свободами. В то время как женщины здесь, как и положено считались равными животным бесправными вещами своих мужчин, а благополучие и процветание этого общества, сытую и беспечную жизнь элиты обеспечивали своим трудом армии рабов. Демократия на фоне рабства, разговоры о человеческих правах параллельно с угнетением рабов считающимся нормой.

Среди здешних улочек огромной площадью огороженной стеной укрылся рынок рабов, в ворота которого вошла колонна, в конце которой плелся Рэвул. Здесь на обширной площади раскинулись десятки торговых прилавков больше похожих на театральные сцены, на которых были выставлены рабы на любой вкус и цвет. Надвигалось время уборки урожая, товар был нарасхват, рынок кишел покупателями. Местные "оптовики" уводили гремящих кандалами рабов десятками. Сами невольники всех цветов кожи, возрастов и любого пола, для любых услуг, забитые, запуганные, закованные в кандалы, как выставленный на витрину товар, молча, стояли под палящим солнцем.