Гоша Каджи и Алтарь Желаний (СИ)

Она помолчала немного и продолжила:

— Хотя, кое в чем он мне все же помог, надо отдать ему должное. Батлер ведь заставил тебя думать, что он корень всех твоих бед и несчастий? И этим отвлек внимание от меня.

— Так это не Своч пытался меня убить, а вы? — удивился Каджи.

— Убить тебя? — Оно рассмеялось, смешав в себе грубый мужской хохот с чисто женскими ужимками. — Да что ты, Каджи! Никто не пытался тебя убить. В крайнем случае, здесь, в школе. Если бы я этого хотела, ты уже давно был бы мертв. После того, как я попала все-таки сюда преподавать, ты мне нужен был именно живым. До этого момента. Просто так я пыталась заставить тебя активнее рваться к Алтарю, чтобы ты очень захотел найти своих родителей, которые тебя приласкают, обогреют, защитят. Получилось. Странно, конечно, что Своч иногда невольно мешал мне. А ведь он, наверное, с радостью прикончил бы тебя собственноручно. И вместо этого…

Дрима прищурившись, посмотрела на парнишку, отчего он покрылся липким потом. Но уже через несколько секунд она встрепенулась и сама себе приказала властным мужским голосом:

— Все, хватит болтать! Пора приступать к делу, чтобы исполнилось предсказание, — вейла заливисто и зловеще расхохоталась. — Правда, только его концовка.

— Но зачем вам…? — оторопело спросил Каджи, потихоньку пятясь от учительницы вверх по ступеням, хотя уже кое-что понял.

— Зачем?! — рявкнула она или скорее он. — Да затем, что я хочу наконец-то получить свое собственное тело! Это должно было случиться еще десять лет назад, когда меня призвали в этот мир, но нам тогда помешали. Я устал быть гостем в чужом! Именно поэтому я принесу тебя в жертву. И когда твоя душа улетит, а мой дух переселился в твое тело, Дрима пожелает, чтобы ты вновь ожил. Гордись, Каджи, ты возродишься, словно птица Феникс, только уже могущественным, как никто другой из ныне живущих волшебников. — И заметив страх на его лице, добавил. — Не бойся, ведь ты — это я, а мне не пристало бояться, чего бы то ни было.

— Кто ты? — прошептал Гоша едва слышно, догадываясь об ответе.

— Ты хотел спросить, кто мы? — издеваясь, поинтересовался голос. — Мы с тобой — Вомшулд Нотби! Самый величайший из магов!

Каджи оказался уже почти на самом верху Алтаря Желаний, но, услышав это, споткнулся и упал, больно ударившись копчиком. А его правая рука наткнулась на что-то металлическое. Он скосил глаза и с удивлением обнаружил под ладонью рукоять короткого меча. На его блестящем лезвии были выгравированы буквы на чужом языке, но Гоша их легко прочитал: «Гриффиндор». Парнишка сжал меч в руке и поднялся.

— Не подходи ко мне, — зловеще прошипел он.

А Вомшулд, все же так будет уместнее теперь называть вейлу, только криво усмехнулся, неспешно и осторожно приближаясь к мальчишке:

— Ты думаешь, что у тебя хватит духа помешать мне исполнить задуманное?

Гошу неожиданно пронзила насквозь настолько очевидная истина, что он поразился ее простоте. И даже ощутил физически, а не только мысленно ее присутствие в себе, в каждой клеточке тела. Только так, и никак иначе! Предсказание должно сбыться! А потому Каджи и ответил очень твердо:

— Да! Я помешаю тебе. И у меня хватит на это духа!

Парнишка быстро, словно боясь не успеть или передумать, развернул меч острием к себе, приставив его кончик напротив отчаянно бьющегося сердца. И намертво сжав рукоять обеими руками, упал плашмя лицом вперед, обреченно зажмурившись. Но когда нестерпимо острая боль пронзила его грудь, глаза у Гоши сами собой распахнулись во всю ширь. И в их медленном угасании застыло безбрежное удивление: я — смог, я — победил!

Но он уже не видел, как вращающиеся над Алтарем Желаний арки медленно остановились, застыв перпендикулярно друг другу. А бледное свечение, до этого момента исходившее вверх, стремительно втянулось в куб, увлекая за собой и туманную дымку. Руны на боках Алтаря раскалились, и на черноте появилось несколько новых золотистых потеков.

И в тот же миг из куба вверх и в стороны выплеснулся такой фантастический поток света, что даже представить себе невозможно. Этот выброс энергии, похожей на термоядерный взрыв в миниатюре, сопровождался такой же по силе ударной волной.

Странным образом миновав распростертого на Алтаре Каджи, она превратила в пыль Дриму, застывшую на ступенях и ошарашенно таращившуюся на Гошу. Лишь только что-то черное вырвалось из тела учительницы и, описав круг над парнишкой, умчалось вверх. А потом волна прокатилась за ослепительно ярким светом по всему залу, ударившись в конце в его стены. Замок даже дрогнул от такого напора, словно при легком землетрясении, а с потолка посыпались песчинки и пыль из щелей между плитами. И неожиданно быстро свет втянулся обратно в куб. А Алтарь успокоился еще на пятьдесят лет.

Но Каджи было уже все равно. Главное, что он победил. И желание исполнилось.

Здесь должен был начаться эпилог.

Он открыл глаза, и первой мыслью посетившей голову было, какой странный сон ему приснился. Это ж как нужно учитаться, что пригрезилось, будто он учился в школе колдовства? И даже погиб там. Кошмар, да и только!

Чуть затуманенный близорукий взгляд неспешно скользнул по потолку. Странно, он выглядел совсем незнакомо, не как в его комнате. И Каджи вспомнил, что перед сном он навернулся чайником о прикроватную тумбочку. Похоже, очень крепко навернулся, раз его увезли в больницу. Только голова почему-то совсем не болела, зато ломило грудь.

Гоша нащупал на тумбочке, стоявшей рядом, свои очки. Нацепив их, парнишка глянул перед собой уже повнимательнее.

По-больничному стерильно белый сводчатый потолок. За арочным окном покачивает голыми ветвями высокая береза, усыпанная пушистым снегом, поблескивающим под яркими лучами солнца. В ногах у кровати обычный стол на тонких металлических стойках. На нем живописный натюрморт из различных предметов.

Глаз зацепился только за наполовину опустошенную коробку с шоколадными конфетами в форме небольших шариков. Да еще букет в центре композиции заинтересовал. Черные гладиолусы, что совсем не обычно. Ну и еще, из центра цветочков периодически вылетают крохотные праздничные салютики с едва слышными хлопками. Да большая ваза с крупными грушами завершала натюрморт.

Каджи скосил глаза в сторону. Рядом с его кроватью в кресле, поджав под себя ноги, сладко сопела, задремав, девчонка с прямыми черными волосами до плеч. И лицо ее парнишке было очень знакомо. Знакомо настолько, что он тут же расплылся в широкой улыбке. А она, почувствовав, что на нее таращатся, распахнула серо-голубые глазищи и, потянувшись, зевнула. И только потом произнесла, устраиваясь в кресле поудобнее:

— Ну, чего вылупился, боец, словно первый раз увидел? — И тут же радостно заулыбалась в ответ. — Привет, Гоша! Как спалось?

— Не знаю, Янка, — он попробовал пожать плечами, но сердце тут же закололо. — Слушай, но я же ведь, того, вроде как погиб?

— Ну и что? — близняшка хитро прищурилась. — Мы вообще-то тоже. Но как видишь, я сижу перед тобой живая и здоровая. Только не выспавшаяся. — И тут же она без перехода перескочила на другую тему. — Жаль, что желание всего одно исполняется. Ты так и не нашел своих родителей.

— Зато друзья живы, — спокойно возразил Каджи. — Без вас я ничто.

— И враги, к сожалению, тоже выжили, — встрепенулась девчонка. — Чпок, гад такой, сейчас ходит по школе весь из себя гордый такой и врет всем подряд, что если бы не он, отважно прикрывавший твою спину, то тебе ни за что не добраться б до Алтаря Желаний.

— Ну и пусть себе врет, тебе жалко, что ли? — улыбнулся Гоша. — И хорошо, что враги тоже живы, без них здесь стало бы скучно.

— А лахудра знаешь, что заявила мне, когда пыталась сюда прорваться? — Янка недовольно сморщилась. — Видишь ли…

Но что там такого заявила Луиза, мальчишка так и не узнал. Дверь в палату раскрылась, и на пороге показались двое. Верд-Бизар пытался решительно пройти вперед, а маленький и щуплый старичок в белом халате с редкой бороденкой на суховатом строгом лице ему мешал, раскинув руки в стороны. И был он невероятно похож на корейца.