Мир без принцев (ЛП)

— Навечно.

Тедрос взял её лицо в свои ладони и поцеловал ее, и их губы впервые соприкоснулись. У Агаты немного голова пошла кругом и возникло такое чувство, будто у неё по жилам растеклось сияние. А потом, когда она ощутило его тепло, то услышала животный вопль Софи, где-то у неё за спиной, который постепенно заглох и умолк. Обнимая Тедроса, Агата всем своим существом чувствовала, как её сердце парит, страхи исчезают, словно она наконец нашла свое «Долго и Счастливо», словно она наконец нашла завершение своей сказки, которое никто не сможет у неё отнять...

Их губы разомкнулись, и принц с принцессой, тяжело дыша, оторвались друг друга. Они взглянули на свою сказку и увидели в лунном свете, что на последней странице появилась иллюстрация их поцелуя, а ведьма исчезла. И сказочнику осталось дописать всего одно слово...

КОНЕ...

Кончик пера воткнулся в палец Эвелин Сэдер, который она подставила под Сказочника. На страницы книги капала кровь, а...

Ц так и осталась недописанной.

Взгляд Агаты медленно опустился на землю перед ней.

Распластавшись на траве, снизу вверх на неё и Тедроса смотрела лысая морщинистая ведьма. По её лицу были размазаны слезы. А потом в одно мгновение, она превратилась обратно в юную Софи. Ведьма исчезла, осталась только девушка с разбитым сердцем.

У Агаты сжалось сердце, а в горле встал ком, когда она смотрела на подругу, которую бросала... здесь и сейчас. Подругу, которая только что стала свидетельницей поцелуя, того самого, что должен был отправить её домой, без любви и в одиночестве.

Но вынесенный приговор обжалованию не подлежал, в глазах Софи не было место прощению. Её взгляд теперь был отстранен, словно Софи больше не знает темноволосую принцессу перед ней.

Фатум. Судьба девочек предрешена. Агата взглянула на Декана.

— Некоторые из здесь присутствующих могли заметить наколдованные симптомы ведьмы, а потом обвинить в этом невинную девушку, которая якобы ведет себя недостойно, исполняя обязанности Декана. Но с другой стороны, я питаю слабость к достойным концовкам, — жеманно произнесла Эвелин, в то время как бабочки схватили Сказочника. Она пососала палец, испачканный кровью, и продолжила, — знаете, а ведь концовки — это такие забавные штуковины. Сказка не закончена, пока Сказочник не напишет «Конец». А как мы видим, у нас тут не хватает буквы. Что означает, это не «Конец». — Эвелин улыбнулась Агате. — И теперь, когда ты получила свое завершение сказки, дорогая принцесса, мне кажется, что будет справедливо, если и Софи получит свой «Конец» сказки. Как считаешь? В конце концов, это ведь и её сказка тоже.

Софи смотрела на Декана во все свои изумрудные глаза.

— Отдай нам перо, — сплюнул Тедрос, вынимая меч...

Эвелин взмахнула указательным пальцем, ткнув им в направлении Тедроса, и его тут же схватили ветви ивы, притянув к стволу.

Неистовствующий Тедрос попытался вырваться из пут.

— Да что ты себе... — Ветка заткнула ему рот.

— Понимаешь ли в чем дело, Агата, мои бабочки привели вас обеих обратно в школу, потому что я услышала желание — достойное окончание вашей сказки. Но это было не твое желание, — сказала Декан, обходя Агату. — Это было желание Софи.

— Чт-т-то? — не веря своим ушам, выдавила Софи.

— О да, ты тоже загадала желание, моя дорогая, — сказала Декан. — Разве ты не помнишь?

С платья Эвелин слетели бабочки и на лету сложились в неоновую надпись, застывшую в воздухе, которую озвучил голос Софи:

— Как бы мне хотелось снова её увидеть. Я бы отдала за это все, что угодно. Все, что угодно.

Агата вспомнила те слова... произнесенные на могиле... когда они сидели там, обнявшись...

— Мама... — ахнула Софи, просияв. Но потом радость на её лице померкла. — Но мама умерла... её не вернуть.

— И все же ты в своей сказке, моя дорогая. Желания очень мощны, если готов ради них на все.

У Агаты ёкнуло сердце. Она уставилась на Декана.

— Злодей все это время прятался.

Но это не Софи и даже не Эвелин. Это был...

— НЕТ! — Агата подалась вперед. — Софи, нет! Она использует тебя...

Агата не успела договорить, потому что теперь и её схватили ивовые ветви, и, закрыв ей кляпом рот, пригвоздили к стволу рядом с принцем.

Хотя Софи не заметила ни Агатиных криков, ни её пленения. Она внимала Декану, сулившей ей счастье.

— Что я должна сделать?

Эвелин склонилась к Софи и бережно провела острым ногтем по её щеке.

— Только оставаться верной своему желанию, Софи. И быть готовой заплатить любую цену, чтобы увидеть её вновь.

Агата пыталась кричать, несмотря на кляп, но тщетно...

Софи нахмурилась.

— Какую цену?

— Софи, Агата поцеловала принца. Она хотела навсегда изгнать тебя, — мрачно проговорила Эвелин. — У тебя больше никого не осталось. Ни принца, ни подруги, ни отца. Тебе не к кому возвращаться. Никому нельзя доверять.

Софи окончательно пала духом.

— Но есть один человек, который тебя любит. И за его любовь можно заплатить любую назначенную цену, — уговаривала Эвелин.

Софи не двигалась. Она слышала, как Агата пыталась кричать и возмущаться.

— Неужели я снова увижусь с ней? — спросила Софи.

— Твое желание может закончить сказку, точно так же, как желание, загаданное Агатой, — ответила Эвелин. — Все, что тебе нужно — это произнести его.

Агата сумела разорвать путы, удерживающие её руки...

— Я готова. — Софи сглотнула и кивнула.

Эвелин широко улыбнулась, обнажив зубы. Прикоснувшись к своей груди, она вытянула сгусток синего света из сердца, который осветил ночное небо. И только она это сделала, как её синие бабочки все сменили цвет на красный...

Агата в ужасе закричала, но Софи, не отрываясь, следила за синим завораживающим светом, принявшим форму шара.

— А теперь закрой глаза и громко произнеси свое желание, — попросила Софи Декан.

Софи закрыла глаза.

— Я сделаю все что угодно, лишь бы вновь увидеть свою маму, — хрипло сказала она, игнорируя вопли Агаты.

— Думай об этом, — велела Декан. — Желание осуществиться, если ты будешь всем существом желать этого.

Софи стиснула зубы.

— Я пойду на что угодно, лишь бы увидеть свою маму. На что угодно!

А потом повисла тишина, даже Агата умолкла.

Софи приоткрыла глаза и увидела, что шар завращался, ослепляя своим синим свечением. Шар вращался, и форма его менялась, и спустя какое-то время он приобрел очертания человеческой фигуры, призрачные ноги которой зависли над сине-зеленой травой. Софи медленно подняла взгляд на синие одежды и выше на изящные руки, выглядывающие из рукавов, а потом и на длинную лебединую шею... и после на лицо, которое было словно отражением лица Софи. Тот же аккуратный носик, кожа цвета ванили и холодные зеленые глаза. Призрак улыбнулся, и Софи рухнула на колени.

— Мама? — прошептала она. — Это правда ты?

— Поцелуй меня, Софи, — сказала её мама приглушенным голосом. — Поцелуй меня и верни к жизни. Это единственная цена, которую я прошу.

— Вернут-ть т-тебя к жизни? — заикаясь, переспросила Софи.

Агатины крики у неё за спиной теперь больше напоминали хрипы...

— Так же, как когда-то, тебе вернул к жизни поцелуй подруги. Поцелуй любви, — сказала мать Софи. — Но то был не конец, ведь так? Теперь твоя очередь обрести свою истинную любовь.

— Но никто меня не любит. — Софи вздохнула. — Даже Агата.

— Софи, я тебя люблю. Но ты не должна закончить свою жизнь, как я, — утешала её мать. — Ибо есть тот, кто любит тебя больше, чем Агата. Тот, кто любит тебя такой, какая ты есть.

Агата судорожно сжевывала свой ивовый кляп...

— Это ты? Ты моя истинная любовь? — спросила Агата свою мать с широко распахнутыми глазами.

Её матушка улыбнулась.

— Ты просто должна довериться мне.

— Я тебе доверяю, — сказала Софи, по её щекам текли слезы. — Ты единственная знаешь какая я на самом деле.

— Тогда поцелуй меня, Софи, и не прерывай поцелуй, — предупредила её мать. — Прервешь поцелуй, и ты потеряешь свой последний шанс на любовь.