В страну волхвов (СИ)

     — Да, конечно.

     Вацлав посмотрел на виноватое лицо Милана.

     — Учись, мой мальчик. Никто из нас не рождается знатоком всего на свете. Но глупы те, кто не хочет учиться новому, утверждая, что он и так все знает. К этой категории ты не относишься, и это хорошее твое качество.

     — У меня все такие, — автоматически огрызнулся Милан.

     — Не спорю, — засмеялся Вацлав и Милан покраснел.

     — Я не имел в виду... Хотя нет, имел. Только не знаю что.

     — Хорошо сказано, — одобрил маг.

     К девяти не к девяти, но к полдесятого они, и правда, приехали в Рязань. Еще минут сорок Милан колесил по улицам, расспрашивая прохожих, где здесь приличная гостиница. Гостиница обнаружилась в самом центре напротив каких-то псевдоисторических развалин. Насколько можно было судить вечером, когда развалины можно было разглядеть в неверном свете фонарей, поддерживать их в таком состоянии стоило немалого труда и уж совсем немалых затрат. Милан остановил лошадей, позвал служащего и спросил номера.

     Тот скептически оглядел их компанию.

     — У нас нет номеров на четверых, господа. Могу предложить один двухместный номер и один одноместный. Одноместный люкс. Там можно поспать на диване, так что если хотите...

     — Да, хотим, — перебил его Милан. — Я прекрасно посплю на диване, так что устройте нас. Куда поставить экипаж?

     — Не извольте беспокоиться, господин, я обо всем позабочусь. Следуйте за мной. Эй, Григорий, поставь лошадей и сани! Пойдемте, господа, — снова проговорил служитель и прошел вперед.

     — Кто будет ночевать в "люксе"? — спросил Милан.

     — Я, конечно, — ответил Вацлав, — Раз уж ты изъявил желание ночевать на диване, не могу же я упустить случая и осложнить твою жизнь.

     — Чем?

     — Ну, во-первых я могу сам не спать полночи и тебе не давать, а во— вторых... — Вацлав задумался.

     — Нет, к этому у тебя определенно нет никакого таланта, — засмеялся Милан.

     — А вот и есть, — отозвался маг. — Я могу прогнать тебя с дивана и устроиться на нем сам.

     — Тогда я лягу на твою постель.

     — Ложись.

     Стас недоуменно посмотрел на Венцеслава.

     — Мы можем разместить и втроем, Вацлав. Я понимаю, вам надо побыть одному.

     — Перебьется, — невежливо перебил его Милан. — Вот что, дорогой начальник, изволь ложиться в спальне, как и положено, а я лягу на диван, про который нам рассказали. И кончай выпендреж.

     Вацлав засмеялся.

     — Мне нравится твое отношение к делу, мой мальчик.

     Стас вздохнул и картинно воздел глаза к небесам. Он так и не мог понять, как это Милан, доверенный секретарь Венцеслава, решается разговаривать с ним в таком тоне.

     Утром компания устало погрузилась на сани и отправилась осматривать Рязань. Верхневолынцы планировали провести в Рязани денек, посмотреть что к чему, может быть даже полазить по снежной крепости. Но оставаться еще на одну ночь в переполненной гостинице... Нет, это было свыше их сил.

     Вчера ночью им так и не удалось хорошо отдохнуть. Двухместный номер, предложенный им, больше всего напоминал тот, в котором они однажды ночевали на границе Гуцулии. Маленькая комнатка с двумя кроватями. Вот только, в отличие от Гуцулии, удобства были не в номере, а на этаже. У Стаса и Яноша не возникло даже мысли, что Вацлав может соблазниться подобными апартаментами. Одноместный же «люкс» явно удостоился сего высокого звания только по случаю праздника. Номер состоял из маленькой спальни с такой же узкой кроватью, как и те, что стояли в двухместном номере и крохотной прихожей, в которой и стоял диван. В прихожей не было окон и было душновато, зато в ней была дверь в каморку с сан. удобствами. Вацлав посмотрел на короткий диван и предложил Милану спать на кровати. Милан только пожал плечами.

     — Когда я найму тебя на службу, тогда ты и будешь занимать подобные блатные местечки. А пока что, извини, это мое кровное место.

     Вацлав не стал настаивать, понимая, что будет просто смешно всю ночь перепираться с секретарем по поводу кровати, но твердо решил ночевать следующий раз в другом месте. Единственно, он постарался как можно комфортней устроить Милана. Дал ему лишнюю подушку, открыл дверь в комнату, чтобы Милану не было душно. Вацлаву вовсе не улыбалось, чтобы Милан встал с утра с больной головой.

     Может быть из-за плохо проведенной ночи, а может и в силу объективных причин, верхневолынцы не оценили Рязань. Большой город, промышленный центр, может и научный центр, кто ее, Рязань, знает. Дымили трубы, по улицам ехали многочисленные многомерные повозки, по тротуарам  шли деловитые люди с сумками. Местами, нарядно и нелепо одетые люди — вероятно в какие-то историко-национальные костюмы, предлагали купить у них пироги и горячий сбитень.

     — Вы не находите, господа, что все это скучно? — спросил Милан.

     — Да не очень. А как уедем отсюда, так станет совсем весело, — отозвался Вацлав. — Только представь — наезженная дорога с многочисленными колдобинами, снежная равнина без каких-нибудь признаков жилья, экипажи, проезжающие навстречу нам на хорошей скорости и другие, которые обгоняют нас, и которые обгоняем мы.

     — Прекрасно, —  обрадовался Милан. — Поехали. Я помню, что мы собирались здесь пообедать, но, может быть, мы обойдемся сухим пайком?

     — Ты прекрасно знаешь, что я не могу отказаться от предложения своего попутчика, — засмеялся Вацлав.

     — Ты мне этого не говорил, — возразил Милан. — К тому же я тебе не попутчик, а секретарь. Следовательно, я должен делать, что велят, а вовсе не ты.

     — Да уж, дождешься от тебя, — картинно вздохнул маг, и обратился к Стасу, сидящему на козлах. — Поехали дальше, Стас.

     Стас послушно направил лошадей к выезду из города. Он вполне разделял чувства Милана. Терпеть бытовые неудобства, да, к тому же, ничего не получать взамен было не слишком то приятно. Сам Стас тоже не слишком-то хорошо отдохнул этой ночью. В маленьком номере было душно, открыть окно было невозможно — на улице было очень холодно, а с приоткрытым окном немедленно начинало дико тянуть из-под двери. Он боялся заболеть сам, и еще более опасался простудить Яноша. В результате утром ему пришлось снимать у Яноша головную боль. Потом постарался снять боль и у себя. У него получилось, но чувствовал он себя после этого совершенно разбитым. Сейчас же он вызвался править, полагая, что Вацлав чувствует себя не лучше, а Милан даже хуже.

     В отношении Вацлава он и в самом деле не ошибся. Под утро маг проснулся от скрипа пружин дивана Милана. Вацлав подошел, увидел недовольное выражение на лице своего спящего секретаря и осторожно, чтобы не разбудить, помассировал виски молодого человека. Тот повернулся во сне, морщинка на лбу молодого человека разгладилась и он улыбнулся. А Вацлав вернулся к себе, хотя знал, что больше не уснет. Ему хотелось, чтобы Милан мог спокойно поспать. Он не мог забыть, как молодой человек, буквально с риском для жизни, отстаивал его, Вацлава, возможность поспать перед восприемником души Трехречья, которому ужасно хотелось поболтать.

     В результате, все четверо чувствовали себя не отдохнувшими и не находили ничего привлекательного в шумном городе.

     Лошади выехали на большую дорогу и понеслись по заснеженной равнине.

     Несмотря на то, что выехали довольно поздно, к вечеру путники прибыли в Луховицы, которые находились километрах в восьмидесяти с какой-то мелочью от Рязани. Вацлав остановил лошадей у приличной на вид двухэтажной гостиницы, и Милан соскочил с саней. Через пару минут он вернулся.

     — Вацлав, я снял четыре одноместных номера. Они говорят, что это «люкс». Я проверил — довольно приличные.

     — Хорошо, выходим, — приказал Вацлав. Когда он уставал, он с трудом воспринимал возражения, как, впрочем, и все нормальные люди. Вот только он начинал беззастенчиво пользоваться своим положением и просто приказывал. Милан давно заметил за магом эту привычку, но, с учетом обычного поведения Вацлава, находил все это довольно милым. Тем более что приказы Вацлава, отдаваемые в таких случаях, всегда распространялись исключительно на бытовые нужды. Впрочем, Милан мог вспомнить и то, как уставший маг терпеливо сносил бытовые неудобства ночлега в поле и все связанные с ним хлопоты. В этом он был даже терпеливей, чем многие другие знакомые Милана. Тот же Стас, например. Насколько Милан мог судить, только присутствие князя Венцеслава мешало Стасу прокомментировать ситуацию так, как ему хотелось.