Самарийский цикл. Книга 2: Нарушитель клятвы (СИ)

- Ей я нравлюсь таким, - ответил Вартаз.

- У неё к тебе какие-то чувства? - у Бравы проснулось девичье любопытство.

Горец рассмеялся.

- О нет. Она тяготеет к Анару, - сказал Вартаз с улыбкой на лице. - Ты когда-нибудь видела его? Нет. Бьюсь о заклад, если бы увидела, тоже бы потекла, - он снова залился смехом.

- Неужто он такой красивый? И как ты можешь судить о красоте другого мужчины? Может ты тоже тяготеешь к нему?

Любовь мужеложцев не была секретом, даже среди Вистфоркцев, особенно живущих близ границ с империей. Хотя Брава лично и не видела таких.

- Смотри, - Вартаз указал на валун меж деревьев. Одиноко стоящий и отбрасывающий тень, в которой могли укрыться от яркого солнца пять взрослых мужчин. - Как он тебе? Красив или уродлив? И его нужно столкнуть вниз по склону, чтоб он не отбрасывал ужасную тень?

- Он интересной формы, - ответила Брава и нашла на другой стороне ещё один валун, чуть меньше. - Спроси тот камень, что он думает о своём сородиче, напротив.

- Он ничего не ответит - он же камень, - Вартаз недоуменно посмотрел на Браву.

- Вот видишь, он не может ничего ответить, - сказала Брава. - Так и мужчина не может сказать ничего путного.

- Женская логика - главная тайна тысячелетий, - ухмыльнулся Вартаз. - А вот ты когда-нибудь видела принцессу Илену? Она красивая?

- Да... очень.

- Вот видишь, - Вартаз поднял указательный палец.

И правда. Она могла оценить принцессу. Брава считала её красивой.

- Вы вроде бы горцы, а за границами Вистфорка, вас вообще считают дикарями. Откуда у тебя разум мыслителя, словно ты прожил сотни жизней и все в большом городе?

Отец никогда не говорил, что горцы умны. Что они могут рассуждать и предлагать темы, у которых нет конца и можно спорить бесконечно.

- Все вы там, - Вартаз показал пальцем вниз, - думаете, что мы без грамотные дураки. Но мы ни такие. У нас есть мудрецы, которые передают знания из поколения в поколения. И не важно есть ли у тебя в кармане золотой, тебя всегда обучат всему бесплатно. Главное, чтобы было желание.

- Вы никогда с нами не хотели жить мирно. Вы всё время устраивали набеги на наши границы, - возмущено ответила Брава.

- Ты не веришь, что вы - Вистфоркцы, одной крови с нами. Просто презираете нас, - горец говорил размерено, будто шагал не вверх по склону, а по ровному полю. - Вы гоните нас в горы, не давая жить у подножия. Вы разграбили и разрушили единственный город, который был у сводного народа. По твоей выправке, сразу видно, что тебя обучал не простой солдат, а целый вождь. Отец был генералом?

- Нет. Обычным командиром пограничного отряда, - Брава говорила с гордостью. У неё вспыхнуло желание ещё больше доказать своё превосходство. - Он прославился при Халапе, - добавила она, так и не получив удовольствия.

- Ха. Прославился при Халапе, - усмехнулся Вартаз. - Где там слава? Вам открыли ворота - ищейки Далая. Вы ворвались и начали резню. Вот она вся слава. Дети, женщины и старики, которые ещё могли стоять на стенах. Вот вся твоя гордость за отца, - глаза горца расширились. - А ты посмотри на себя... ты же не чистокровная северянка, да? Мать не из местных?

Брава не выдержала упрёков. Она отбросила копьё и обнажила меч. Кончик клинка уткнулся в жилистую шею горца. Рядом идущие гвардейцы моментально последовали её примеру, а кто-то развернулся к деревьям в ожидании засады. Вокруг шеи Вартаза выстроилось шесть клинков, готовых напиться кровью.

- Как ты смеешь, так говорить о моём отце?

- Как было, так и говорю. Если он там был, значит он насиловал, убивал и осквернял. Этим все занимаются, даже храмовники, которые считают себя рукой всевышнего или как там его ещё, - ровным голосом ответил Вартаз.

- Только не мой отец, - возразила Брава и продолжала сжимать вспотевшей ладонью, рукоять меча.

- Не мне судить, но то что когда-то Халап разнесли на камушки... в этом вина Вистфорка.

Отец не рассказывал о крепости горцев. Точнее рассказывал, но только вскользь, будто там он был на прогулке.

- Госпожа, - к Браве обратился Берот, который уже убрал меч в ножны, - нам нужно идти, не стоит ввязываться с дикарём в спор. Ваш отец истинный герой наших земель и все это знают. Каждый защищает свою правду.

Примеру Берота последовали и остальные. Теперь только Брава держала дрожащий кончик меча у подбородка Вартаза.

- И в правду. Спорить можем до бесконечности, - сказал Вартаз и как ни в чем небывало отправился дальше, оставив Браву наедине с собой.

Брава проводила взглядом горца и следующих за ним гвардейцев. Она опустила меч и набрала воздуха в грудь. Задержав на немного дыхание, она выдохнула его, сильно закашляв. Меч выпал, а потом и сама Брава опустилась на колени. К ней хотел подойти один из горцев, но она отогнала его.

Отец. Он всегда говорил... Нет, он рассказывал о убийствах, о неминуемых смертях. Но только не о бесчестных резнях детей и женщин. 'Мать не из местных' - слова, которые словно холодный кинжал проткнули сердце. Отец бывал за рекой. Там и родина её матери, неужто... Брава не хотела об этом думать. Она вспомнила, как приказала казнить храмовников. Нет, она не такая...

- Госпожа! - в её голову ворвался чей-то крик. - Госпожа! Брун вернулся.

Браву, словно за шкирку вытащили из болота и встряхнули, будто пытаясь сбросить прилипшую тину. Она вскочила на ноги. По местам каменистому склону спускался Брун. Неуклюже, ругаясь и падая на задницу, он торопился обратно к своим. Брун махал рукой, привлекая к себе внимания и улыбался, будто ребёнок нашедший игрушку, которую давно потерял.

- Госпожа! - закричал Брун. - Я нашёл! Я нашёл их!

Брава встрепенулась и побежала на встречу. Зашевелился и горец, пытаясь пробраться сквозь окружавших его гвардейцев.

- Там, - Брун махнул в сторону.

Брава растолкала подчинённых в стороны и остановила Бруна, схватив за плечи.

- Кто?

- Его друзья, - Брун кивнул в сторону, подошедшего горца. - Они там, чуть выше...

- Сколько их?

Брун тяжело дышал и заглатывал слова, пытаясь сказать.

- Восемь...

- Восемь? Там точно они? - вмешался Вартаз.

- Да, точно, - Брун посмотрел на горца и кивнул. - Только с ними какие-то люди в чёрном.

- В черных балахонах, до пят? - Вартаз провёл руками по своему телу.