Новые, старые сказки (СИ)

— Убью, — прорычал Кащей.

— Строгая она у тебя, — уважительно протянул волк, — прям как моя.

— Она не моя.

— Слушай, а у меня сын есть, отличная жена выйдет.

— Пусть сама решает.

И на том спасибо, — подумала я заходя вслед за женщиной в дом.

— Располагайся, и не бойся за него, перед празднованиями мы никого не убиваем.

Я нахмурилась. Женщина рассмеялась.

— Не бойся, пошутила я, а мужчины сами договорятся, есть хочешь?

— Да, меня Олией зовут.

— Олей?

— Можно и так.

— Я Лима, моя дочь Милана.

— Я так больше не могу, — из глубины дома, выбежала девушка примерно моего возраста и уткнулась носиком в платье матери, — я войн, а не белошвейка. Ой, а ты кто?

— Я Оля, буду пока у вас жить, а что у тебя не получается?

— Да вышивка эта.

— Давай помогу, я хорошо вышиваю.

Девушка просияла.

— Нет, она должна это сделать сама.

— Так я просто покажу и подскажу.

— Мама, ну пожалуйста, мне ещё оберег вязать, а всего две зори осталось.

— Раньше нужно было думать, а не на свидание бегать, намилуешься еще после свадьбы, а Оле поесть нужно.

— Так я не сильно голодна, вот посмотрю.

— Сначала за стол, обе.

— А оберег это что? — спросила я.

— Незамужние девушки парням делают, ты тоже должна, раз попала к нам и парень твой.

— Он не мой.

— А ну хватит разговоров за столом, ешьте.

Мы понурились, но подчинились. Мясо было выше всяких похвал, суп и компот. Наевшись, я потянулась.

— Пойди, ополоснись в реке с дороги, она сейчас теплая, возьми вон полотенце, мыло, выйдешь из дома, обойдешь его справой стороны и по дорожке вниз там река.

Это хорошо, подхватив купальные принадлежности, я чуть ли не бегом поспешила к реке, там я застала отрадную картину, Кащей вооружившись мылом, пытался вымыть голову самостоятельно.

— Да, учиться, тебе ещё и учиться, — посмеялась я.

— Лучше бы помогла, чем скалиться, — засопел тот.

— Да ладно, я же по-доброму.

Я сняла сапоги, кушак подхватила шампунь и полезла в воду.

— Дай сюда мыло, вот скажи, кто им голову моет, ну кроме тебя, оно же для стирки.

— Будто есть разница.

— И большая, вернёмся, покажу, чем какое отличается.

Кащей смыл с головы всё мыло и опустился передо мной на колени спиной ко мне.

— Не стоит, — тихо сказала я.

— Стоит, я должен кому-то доверять, и это будешь ты, ты, по крайней мере, не врешь мне.

— Все лгут, я тоже.

— Ты не лжешь, ты не договариваешь и это твое право. Надеюсь, будет такое время, когда ты мне всё о себе расскажешь.

— Конечно.

— Ты солгала.

— Смывай, читатель правды.

Кащей смыл.

— Так теперь сам и не рви, а то новые, не вырастут. Про оберег знаешь?

— Сказали.

— Ты его кому подаришь?

— Пока не знаю, а ты?

Я смолчала.

— Хоть мне это и не нравится, но делать всё равно придется. Дипломатия. Ладно, времени мало, разбежались.

— Хорошо, Кащей, а Матрена, она тебе кто?

Мужчина долго смотрел на меня, я замялась.

— Тетка она моя, со стороны матери, — наконец сказал он, — она вся моя семья.

— Прости, — замялась я.

— Ладно, разбежались.

И мы разошлись. Я поспешила в дом, там была одна Милана, она тут же потащила меня в свою комнату.

— Вот, — досадливо развела руки она, что не делаю, а всё не получается.

Платье было странное, да и не платье это совсем, удлиненная рубаха, чуть выше колен, с длинными рукавами. К нему прилагались, штанишки и высокие сапоги.

— Так смотри, надеваешь пять бусинок, протягиваешь, а потом волной закрепляешь. Видишь всё просто.

— Правда совсем легко, я быстро справлюсь, и приступим к оберегам. У тебя есть любимый?

— Пока нет.

— А царь?

— Я ему просто служу. А из чего оберег делать.

— Вот смотри, — она достала из-под стола огромную коробку и открыла.

Коробка до самого верха была заполнена разноцветными бусинами, разного размера и разной формы. Так же здесь было много разноцветных шнурков.

— Какая красота, — искренне восхитилась я, — а как?

После нескольких часов объяснений, не когда бы не подумала, что у каждой бусинки есть свое значение и свое место в обереге, голубые на удачу, черные на любовь, красные на здоровье, белые на верность. Я поняла и приступила к изготовлению, сплетая разноцветные веревочки и вплетая в них бусинки, оберег получился почему-то бело-черный с редким вкраплением красных, но мне нравилось.

— Ты уже закончила? — удивилась Милана.

— Да как тебе?

— Очень красиво, сегодня гуляние, пойдем? И волос не забудь вплести.

— Зачем?

— Глупая, чтобы только твой был, так ты идешь?

— Конечно, только у меня с одеждой не очень.

— Ничего подберем что-нибудь из моего гардероба.

Через час мы были готовы, на мне были удобные сапоги, штаны и куртка из тонкой оленьей кожи, Милана была одета так же, как я догадалась это их национальная одежда. Было очень удобно. Гулянья начались, как только село солнце. Улицы наполнились веселыми людьми, главное действие разыгралось на площади, там были разноцветные шатры, палатки с разной снедью и игрушками, вырезанными из кости какого-то животного. Я засмотрелась и потеряла Милану из вида, скорее всего она убежала к своему возлюбленному, да ладно немаленькая не заблужусь. Веселей закружило меня, и я смешалась с толпой. В центре было особенно людно, и я гонимая любопытством протиснулась в самую середину. В центре стоял Кащей, с привычными грязными волосами, у его ног лежал связанный олень, мужчина держал нож, олень был жив, в его глазах было отчаяние. Я разозлилась, подскочив к счастливому мужчине вырвала из его рук нож и склонившись уверенным движением перерезала путы.

— Беги! — крикнула я и замахала руками, олень взвился вверх, и в тоже мгновение над площадью повисла тишина.

— Убийца, — бросила я в лицо Кащею.

Мужчина нахмурился и не сдержавшись подхватив меня и перекинув через плечо понёс сквозь толпу, я вырывалась и пыталась укусить его за спину, без труда придерживая мои ноги, он вошел в ближайший шатер в котором была кромешная тьма и не сдержавшись бросил меня на землю. Больно стукнувшись пятой точкой о пол, я зашипела.

— Ты что творишь? Я три года пытался заключить с ними мир, а ты хочешь всё разрушить.

— Ты хотел его убить.

— Это часть ритуала.

— Он беспомощный, нельзя убивать того, кто слабее тебя, так поступают только убийцы.

— Повтори, — Кащей приподнял меня над землей.

— Молодые люди, не хотите узнать свою судьбу.

От скрипучего голоса вздрогнули мы оба, я резко обернулась, и шатер медленно наполнился светом от шара, за накрытым разноцветными кусками материи столом сидела дряхлая старушка.

— Не интересуемся, — зло отрезал Кащей.

— А зря, царь, уснешь ты от руки любимой, а проснешься на руках возлюбленной.

— Кого? — возмутился мужчина.

— Та что останется с тобой когда все уйдут, той что отдал ты свое сердце, та что вернет тебя истинного.

— Не неси чушь старуха, — разозлился мужчина, покидая шатер.

— Простите его, он просто не в духе, — извинилась я и поспешила к выходу.

— Береги его девочка, — услышала я в след.

— Хорошо, буду, — и, улыбнувшись, выскочила.

Кащей уже стоял в окружении вождя и еще нескольких мужчин, я немного потопталась на месте и пошла извиняться.

— Прости меня, — сказала я когда меня обратились настороженные взгляды, — мне очень жаль что я сорвала вам, какой-то ритуал, но убивать беспомощное животное я вам не позволю.

— Вот она вся, — сказал Кащей.

Я нахмурилась и подбочившись открыто посмотрела на всех. Вождь, в человеческом обличии, дородный с открытым лицом, не выдержал первым и рассмеялся. Я удивленно посмотрела на него, вскоре смех окружил меня со всех сторон.

— Отчаянная ты, а если бы мы тебя убили за это?

— Я бы поступила так же.

— Упрямая она у тебя, слушай Оль, не хочешь быть моей невесткой, у меня сын хороший, работящий, любить тебя будет.